Из их прибытия Боня сделал два вывода. Во-первых, мелорны как-то регулируют плотность энергетического облака в лесу, поддерживая его на гораздо более низком уровне, чем облако вокруг Бони. Иначе пикси не потребовалось бы так много времени, чтобы очухаться. А во-вторых, проблем у него явно прибавилось, так как таскать с собой такую ораву даже очень симпатичных пикси означает распугать все человеческое население любого города, который ему придется посетить.

Боня попросил «своих» пикси построить вновь прибывших покомпактнее на площади перед его шатром и накрыл всю толпу облаком концентрированной маны. Действовал он почти на автомате, судорожно стараясь придумать, что же делать с такой армией. Он был уверен, что оставаться в лесу никто из них не захочет. Даже единороги стремились быть к нему поближе, чего уж ждать от мелких и крылатых, которые в эльфийских лесах жили на положении бедных родственников и только в силу необходимости после исчезновения маны в других местах.

Пикси тем временем довольно быстро приходили в норму, на глазах оживали и обретали яркие цвета и четкие контуры. Первоначально они «оделись» во что-то вроде зеленоватого тумана, но постепенно, видимо копируя Бониных «гусар», стали одеваться в похожую форму, только все больше в зеленых тонах. Это навело Боню на мысль, может быть и не самую удачную, но больше в голову все равно ничего не пришло.

Боня объявил, что формирует из пикси личную гвардию и что их дюжины отныне будут называться эскадронами, а форма должна отличаться по цвету. Он попросил их построиться по эскадронам и наконец-то смог пересчитать. Вместе со старыми эскадронов оказалось ровно пятнадцать, без остатка можно поделить на три и пять. Боня решил, что будет пять полков по три эскадрона. Эскадроны внутри полка можно различать по номерам, а вот полкам надо придумать названия. Богатой фантазией Боня не обладал, так что использовал знакомые имена: Преображенский, Семеновский, Измайловский, Бутырский и Сухаревский. Положив им цвета красный, синий, коричневый, зеленый и желтый соответственно (так как станции метро «Семеновская» и «Измайловская» находятся на одной и той же синей ветке московского метро, для второго полка Боня задействовал коричневый цвет).

Своих «старых» пикси Боня определил в разные полки (Преображенский и Семеновский), поручив им заняться обучением новобранцев. Преображенцев он обещал взять с собой, а остальные воинские части временно оставить в эльфийском лесу для доукомплектования (некоторые «эскадроны» не имели полного состава) и обучения, попутно объяснив, что гусары вовсе не всегда сопровождают особу деуса всем скопом, а несут службу по очереди, а также следят за исполнением его воли в вассальных территориях. («Во как загнул!» — сам себе удивился Боня.)

Пикси, кажется, слегка растерялись, но со всем согласились и смотрели на своего деуса с обожанием. Боня уж было подумал, что решил проблему, но не тут-то было… Он еще два дня вкалывал как папа Карло, изображая из себя конвейер по производству ПП и индивидуальных батареек-накопителей из твердой маны для всего личного состава. На сей раз «батарейки» он сделал не в форме листочков, а в виде армейских медалей. И даже номера на них выдавил.

Пока Боня работал, рядом все время крутился Элронд, но только смотрел, а помогать даже и не думал, разве что разговорами развлекал. От него Боня узнал, что запись видеообраза в кристалл осуществлялась с помощью специальных чрезвычайно сложных артефактов. И кажется, у древних в кладе под холмом такой должен быть. Боня немедленно завопил: «Дай!», но Элронд обещал привезти его позже в академию, когда сам туда преподавать приедет. Заодно Боня выяснил, что Элронда туда пошлют первым.

Света и гаргульи все это время оказались предоставлены сами себе. Сначала подруга подолгу сидела рядом с Боней, «любуясь» на его работу, но затем, убедившись, что из эльфов с Боней все время Элронд, а не Галадриэль, стала больше проводить времени на охоте, совмещая ее с разведкой местности. В результате они с гаргульями даже карту округи нарисовали, километров на сто в диаметре от поселка. Правда, никаких достопримечательностей там не было. С двух сторон — каменистая пустыня, с третьей — тоже пустыня, но ограниченная морем. Ну а в четвертую сторону тянулись леса, только уже не эльфийские, а обычные. Вся связь с остальным миром — через небольшой человеческий городок на побережье, куда эльфы раньше раз в год собирали торговый караван. Но следов дороги «картографы» не обнаружили, видимо, четкого маршрута не было. Люди же к эльфам сами не ездили.

По вечерам Света стала выдавать местным напрокат кристаллы из своей фильмотеки. Успех был грандиозным. В харчевне на опушке народ понемногу отъелся, так что «культура» пошла на ура. У Бони даже появилась надежда, что холм древних местные жители скоро пойдут раскапывать по собственной инициативе, не дожидаясь приказа сверху.

Свету (и гаргулий заодно) Боня очень хвалил за проявленную инициативу и даже выдал им по медали из твердой маны «За доблестный труд». Местный народ сначала не понял идеи, но постепенно проникся и стал завидовать, так что уже перед самым отлетом Галадриэль выпросила десяток таких медалей у Бони для стимулирования работ в лесу. Боня заподозрил, что сами древние нацепят медали в первую очередь, но возражать не стал и просьбу выполнил.

В общем, в дальнейший путь Боня наконец отправился если и не уставшим физически (свойства организма уставать не позволяли), то морально вымотанным изрядно, так что в седло на спине драконши уселся с явным облегчением.

Расстояние до древнего города на величайшей из рек данного континента было еще больше, чем от Деная до Великого леса. Приходилось возвращаться почти к исходной точке Бониного со Светой путешествия. Город кочевников Ур-Этиль, а ныне — Улуг-Улус, находился в трехстах с небольшим километрах от корабля мумриков, но по прямой от эльфийского леса расстояние что до «тарелки», что до города было примерно одинаковым. Горы, правда, пересекать было не нужно, могучая река, прорываясь к морю, проложила в них широкий каньон. Летели почти двое суток: выдвинулись рано утром, а до места добрались поздним вечером уже следующего дня.

Как и в прошлый длинный перелет Боня очень жалел Свету, но с предложениями приземлиться и передохнуть не лез. Во-первых, две трети пути летели над морем, а во-вторых, он понимал, что только обидит этим Свету, да и сам будет выглядеть по-дурацки. Так что деус сидел с солидным видом, поддерживал вокруг летунов облако маны слегка повышенной концентрации и развлекал компанию историями из земного эпоса. Начал с Гомера, продолжил Толкиеном, а затем и вовсе перешел на современных писателей фэнтези, перемежая рассказ бородатыми земными анекдотами. Публика была довольна и даже просила добавки. А гаргульи даже размечтались когда-нибудь эти истории на кристаллы записать и самим издательство организовать.

Боня выразил сомнение, что у них получится создавать книги-кристаллы. Ведь мало сюжет придумать, надо его еще и мысленно проиграть со всеми действующими лицами и декорациями. И ведь даже крупных планов не сделаешь, зрители (читатели) сами выбирают, на чем заострить свое внимание. Но гаргульи ответили, что не так уж это и сложно, надо только научиться грезить наяву, не теряя при этом над грезами контроль. А поддерживать при этом многоплановость и перспективу — вопрос опыта. Они вот когда-то пробовали, ничего, получалось.