Завидев меня, бросился на шею и, дыша выпитым, принялся молотить какую-то чушь. А перед тем как приземлиться личиком в десерт, рассказал одну интересную историю, больше похожую на сказку.

Как выяснилось, кусок проданной им родины, родовым гнездом никогда не был, его приобрел в конце шестидесятых родитель очкарика, мелкий чинуша районного исполкома. Причем, сделал это за сущие копейки, потому что дом с участком считался конфискатом. Прежде он принадлежал одному мужику средних лет, одинокому и нелюдимому, перебравшемуся в Подмосковье в самом конце эпохи Никиты-кукурузника, как поговаривали, с Северов.

В один прекрасный день к нему, вернее за ним, пришли. Люди в красивой синей форме и в штатском подождали, пока вернувшийся домой хозяин зажжет свет на кухне и включит телевизор в горнице, после чего подобрались незаметно и вошли. В двери и окна одновременно.

Хозяина, к собственному удивлению, дома не застали, зато обнаружили в подвале много чего интересного, например станок и образцы готовой продукции: желтые как листья осенью, рублевки и зеленые как рожа офисного трудоголика, «трешки». Сам народный умелец, по мере сил и возможностей помогавший Госзнаку, пропал, как в воду канул.

Через несколько часов и его отыскали, причем, не в воде, а на ней. В резиновой надувной лодке, парой километров ниже по течению. С рюкзаком за спиной, битком набитым крупными, на сей раз настоящими банкнотами. И совершенно мертвого. Бедолага скончался от обширного инфаркта буквально в нескольких шагах от свободы и богатства. То ли надорвался, бегая с мешком за спиной, то ли просто перенервничал.

Тайный ход обнаружился лет через пятнадцать, хозяин дома даже собирался его заделать, но так и не собрался, а потом умер. Кстати, мой бывший, узнав от продавца о тайне избушки на окраине, внимательно все осмотрел, после чего купил ее, не торгуясь, и даже еще немного добавил сверху. И очень попросил прежнего владельца об этом помалкивать. Что тот и пообещал.

Выслушал эту замечательную историю и тут же забыл, потому что не поверил. А совсем недавно, когда мозги встали на место, вспомнил и все сразу понял.

Для тех, кто не в курсе: чтобы попасть в самую настоящую глушь, совсем не обязательно отправляться куда-нибудь в Сибирь или на Дальний Восток. Вполне достаточно отъехать километров тридцать от кольцевой дороги, немного прокатиться по грунтовке, а потом и просто по ухабам и через буераки. Еще немного и… поздравляю, вы уже в России. Оказывается, она совсем рядом, буквально в паре миллиметров по карте от огней столицы, Большого театра, Манежной площади и прочих прелестных прелестей типа бутика «Калигула» или гламурной тошниловки с идиотским названием «Твербуль». Как говорится, приехали. Это наша Родина, ребята. Несколько, заросших диким сорняком, покосившихся избушек. С тусклым светом в окошках по вечерам, это потому что нет электричества. Когда-то, много лет назад провели, конечно, а потом, конечно же, отрубили. И газа нет. Вообще, ни хрена нет, милиция сюда не ездит, даже птицы не прилетают, и правильно делают, потому что поживиться здесь абсолютно нечем.

И живет в таком, извините за выражение, поселении три с половиной старухи, да один дед. Идеальное место, чтобы затеряться и не найтись. Вот здесь-то и оборудовал себе лежку мой бывший коллега.

Прошел по-над берегом местной речки-вонючки, узкой, мелкой, но вполне судоходной, если сплавляться вниз по течению в маленькой надувной лодчонке. Поднялся вверх и принялся, раздирая штаны, осторожненько пробираться сквозь кустарник, хотя по дну оврага было и короче, и удобнее. Но не безопаснее. Лично я обязательно установил бы там какую-нибудь пакость для шибко любознательных.

Вылез из кустов, осторожно обогнул пенек между двумя сухими деревьями и присел за кустиком как девочка Машенька из сказки. Замер и принялся ждать, когда же медведь вылезет из берлоги. Поднял очки на лоб, луна светила так, что можно было читать. Теперь все зависит от Сереги. Если не облажается, все у нас может получиться.

Я валялся на мерзлой земле на пузе, физиономией в каких-то ветках. Получается, что все-таки лопухнулся. Облажался, обосрался, въе…ся, и так далее, и все в том же духе. То, что кто-то появился у меня за спиной, я не увидел, потому что на заднице глаз не имею, и не услышал, неизвестный действовал тихо. Просто почувствовал. То ли он, сволочь такая, терпеливо ожидал моего прихода за скелетом колхозного трактора, то ли просто материализовался из воздуха, не важно. Сделал шаг, второй и только собрался нырком уйти в сторону, как прилетело. Даже не почувствовал боли, просто вырубился и все.

Зато в полной мере ощутил ее, эту боль, когда пришел в себя. Удар на удивление, получился не таким уж и плотным, иначе башка просто разлетелась бы на куски или провалилась в задницу. А так, осталась на привычном месте, только очень болела. Получается, что этот гад опять меня подловил. Тенденция, однако.

— Я сделал его, шеф! — ворвалось в уши и отдалось пульсирующей болью в черепушке. — Да, он это, он, — говоривший аж подвизгивал от радости. — Такой кабан, блин! Что? — громкость резко убавилась. — Сейчас, — и пнул меня носком под ребра.

Получается, Ильин все просчитал правильно и у нашего гада на подхвате шустрит мелкий гаденыш. Может, и мелкий, только уработал меня он просто на загляденье. И, все равно, если сейчас рядом со мной не Климов, возможны варианты.

От удара голова мотнулась, чтобы не застонать или не заорать в голос я до крови прикусил губу. Второй раз он треснул меня не так сильно. Потом поддел носком ботинка и попытался перевернуть. Не получилось. Этим вечером я был Ильиным, а тот, верно сказано, еще тот кабан.

— Вот, сука, — беззлобно ругнулся он. Опустился, просунул обе руки мне под пузо. — Что за… — и это все, что он успел сказать.

Потому что в этот момент я поддался, более того, как мог, резко повернулся влево и прихватил его за куртку. Гаденыш перелетел через меня и приложился о землю спиной. Уже отключаясь, я все-таки успел достать закрепленный у колена нож и вонзить ему в горло.

Во второй раз приходить в себя было еще больнее, то ли закончился адреналин, то ли силы. Пополз к лежащему рядом и попытался стянуть с головы закрывающую лицо вязаную шапку. С первого раза не получилось из-за вошедшего в горло ножа. С настойчивостью идиота (что я хотел увидеть?) продолжил попытки, просунул руку ему за голову и все-таки стащил ее. Посмотрел на совершенно незнакомое, искаженное болью лицо совсем молодого, мертвого парня и принялся шарить по земле. Разыскал-таки гарнитуру и, как уговаривались, поскреб ногтем по микрофону. Услышал в ответ три щелчка, потом еще один, стукнул пару раз в ответ и опять отрубился.

«Стажер-несмышленыш завалил легендарного Мищенко…», помните эту книгу? По ней еще фильм сделали, к слову сказать, никакой. Так вот, нахватавшийся верхушек ремесла, может завалить настоящего профессионала, но только на расстоянии, из чего-нибудь, стреляющего. Но никак не вручную. Я подхватил винтовку и заспешил к избе.