Выручка составила 50 тыс. пиастров золотом, серебром и различными товарами, хотя все надеялись на более солидный доход.

Прежде чем они вернулись на Ямайку, Морган предложил совершить набег еще на какой-нибудь город. «Но французы никак не могли договориться с англичанами, — замечает Эксквемелин, — их суда разошлись, и Морган остался с горстью своих людей. Однако он дал понять французам, что будет относиться к ним по-прежнему, если они останутся, и посулил им, что честно выполнит свое обещание. Но французы не остались. Впрочем, они заверили его, что относятся к нему как к другу, а Морган обещал им устроить суд над убийцей. Вернувшись на Ямайку, он тотчас же приказал повесить англичанина, из-за которого разгорелись страсти».

7 (17) сентября 1668 года Совет Ямайки заслушал «Информацию адмирала Генри Моргана и его офицеров, капитанов Эдварда Коллира, Джона Морриса-старшего, Томаса Солтера, Джона Анселла, Томаса Кларка и Джона Морриса-младшего, об их последней экспедиции на испанское побережье, с причинами их недавнего покушения на Порто-Принсипе и Порто-Белло, данную генерал-лейтенанту Порт-Ройяла по распоряжению его превосходительства». Изложение этого документа дается в «Календаре государственных бумаг»: «Капитан Генри Морган, получив около восьми месяцев назад полномочия от его превосходительства собрать английских приватиров и захватывать пленных испанской нации, посредством чего он мог бы узнать о намерениях неприятеля вторгнуться на Ямайку, о чем сэр Томас [Модифорд] имел частые и настойчивые сообщения, собрал 10 парусных судов и около 500 человек. Они отправились к южным островкам Кубы, где почти умирали от голода, и, найдя некоторое число французов в таком же состоянии, они высадили своих людей на берег и, обнаружив, что весь скот был угнан в глубь страны, а жители бежали, они прошли 20 лиг к Порт-Принсипе на севере острова и после небольшого сопротивления сделались хозяевами оного. Здесь они нашли, что 70 человек были собраны, чтобы идти против Ямайки; что такие сборы были осуществлены на всем том острове и значительные силы ожидались из Веракруса и Кампече вместе с военным снаряжением, отправлявшимся в Гавану, и из Порто-Белло и Картахены — в Сантьяго-де-Кубу, о чем он [Морган] немедленно послал сообщение губернатору Модифорду. По просьбе испанцев они воздержались от сожжения города или увода пленных, но за 1000 быков отпустили всех».

8 апреля 1668 года губернатор Сантьяго-де-Кубы дон Педро де Байона Вильянуэва в письме королеве-регентше дал свою оценку того, что произошло в Пуэрто-Принсипе:

«Корабли англичан и французов продолжают оставаться у этого побережья, изучая его порты, источники пополнения запасов пресной воды и места охоты, предполагая, что, захватив в Пуэрто-Принсипе огромное количество солонины, они достаточно обеспечили себя для более крупных предприятий; об этом я представил отчет губернатору Гаваны… Сеньора, когда я поразмыслил над случившемся в Пуэрто-Принсипе и о том, что тамошние жители всегда проявляли интерес к такого рода торговле с пиратами, мне показалось уместным вызвать к себе сержант-майора и ординарного алькальда, чтобы выслушать их после того, как им было предъявлено обвинение в преступлении, которое они совершили, и посмотреть, какое же опровержение они могут представить, учитывая, что в том поселении имеется весьма значительное количество людей, и что при тех возможностях, которые предоставляют местность и скалистые горы на протяжении четырнадцати лиг, местные жители, столь практичные и опытные в горах, даже имея на две трети меньше народа, могли бы разбить врага. Если потребуется, они понесут суровое наказание, дабы послужить уроком другим местам, для которых стало уже привычным уступать любому числу врагов, не рискуя людьми даже по такому серьезному поводу, как защита своей родины и своего короля».

Это горькое признание губернатора Сантьяго-де-Кубы свидетельствовало не только о бездарности испанских военачальников и городских властей, но также о трагической неспособности Испании защитить свои колониальные владения от набегов морских разбойников.

В июне 1668 года командующий ямайской флотилией, имея под своим началом всего 460 человек, решил совершить нападение на город Пуэрто-Бельо. Из отчета самого Моргана известно, что в этом походе участвовали девять вожаков флибустьеров: полковник Генри Морган, адмирал; капитан Томас Солтер, вице-адмирал; капитан Эдвард Коллир; капитан Томас Кларк; капитан Джон Моррис-старший; капитан Джон Моррис-младший; капитан Джон Анселл; капитан Жан Дюгла и капитан Рудольф Курт. Жан Дюгла (он же — Джон Дуглас, Жан Доглар) в письме, отправленном позже в Гавр и перехваченном испанскими шпионами, приводит свой список восьми вожаков. «Командирами экспедиции, — сообщает он, — были Генри Морган, главнокомандующий; Джон Доглар, Джулиан Джон Солтер, Энох Кларк, капитан Рудольф Курт, Коллиэр, Джон Джеймс и Морис».

Заметим, что капитан Рудольф Курт был уроженцем Флиссингена (Зеландия) и, прежде чем присоединиться к флотилии Моргана, раздобыл каперское свидетельство у губернатора Тортуги. Хотя Эксквемелин отрицает участие французов в этом походе, факт присутствия во флотилии кораблей Жана Дюгла и Рудольфа Курта определенно указывает на то, что какая-то часть бродяг с Тортуги и Эспаньолы продолжала выступать союзниками англичан. Шарлевуа тоже не сомневался, что перед походом на Пуэрто-Бельо Морган возглавил «сводный отряд авантюристов из представителей двух наций». Часть французов, несомненно, влилась в состав экипажей, находившихся под командованием английских капитанов.

«Когда французы покинули Моргана, — рассказывает Эксквемелин, — то для англичан, казалось бы, настали плохие времена, и мужество, необходимое для новых походов, у них иссякло. Однако Морган приободрил их. Он сказал, что стоит им лишь последовать за ним, и он найдет средства и пути, чтобы добиться успеха. Предложение Моргана побудило их снова отправиться вместе с ним. К флотилии Моргана примкнул еще один пиратский корабль, который побывал в Кампече…».

Из этой информации не ясно, кому принадлежал упомянутый корабль — англичанам, французам или голландцам. Согласно испанским и нидерландским источникам, в этом набеге участвовали также голландец Рок Бразилец (Геррит Герритсзоон) и его компаньон Джозеф Брэдли.

Вновь предоставим слово Эксквемелину: «Когда, наконец, все было готово, он [Морган] … взял курс к материку и несколько дней спустя подошел к побережью Коста-Рики. Когда местность была точно опознана, Морган решил совершить нападение на испанцев и сообщил об этом своим людям. По его мнению, в первую очередь следовало захватить и разграбить Пуэрто-Бельо. При этом он заметил, что сделать это совсем не трудно: ведь на берегу никто не догадывается об их прибытии. Ему возразили, что вылазка вряд ли удастся, потому что сил для нее явно в обрез. Но Морган ответил: “Чем нас меньше, тем больше достанется на каждого”. И, выслушав это, все немедленно разошлись по своим местам».

Описывая Пуэрто-Бельо, Эксквемелин отметил, что «после Гаваны и Картахены этот город, пожалуй, самый значительный из всех городов, заложенных испанским королем в Западных Индиях. Он защищен двумя крепостями (Сантьяго-де-ла-Глория и Сан-Фелипе . — В.Г. ), которые расположены у самого входа в гавань и могут отразить атаку любого корабля. В них всегда постоянный сильный гарнизон — триста солдат. В городе около четырехсот коренных жителей, кроме того, там живут и купцы, дожидаясь, пока нагрузят их корабли. Однако почва в этих местах постоянно выделяет испарения, и поэтому климат не очень-то здоровый, и купцы охотнее живут в Панаме, хотя их склады находятся в Пуэрто-Бельо и там работают их служащие. Из Панамы на мулах туда привозят серебро к прибытию испанских галионов и кораблей, доставляющих негров.