В целом, если сопоставить численность населения в России в 1914 г. (175,1 млн. человек) и в 1917 г. (174,5 млн., как отмечалось выше это число отражает не только естественное, но и механическое сокращение населения, т. е. военные потери), то окажется, что она уменьшилась всего на 600 тыс. человек. Однако, учитывая сокращение брачности и рождаемости под влиянием войны (как это делал Новосельский) и присовокупляя военные потери, получаем, что Россия недосчиталась за три с половиной года войны около 8 млн. человек. Кроме того, в результате поражения в войне Россия потеряла территорию в 842 тыс. кв. км в европейской части страны (что составляло 15,4% территории Европейской России), а вместе с ней 31 050 тыс. человек населения (23,3% жителей этой части империи).

Война оказала влияние на изменение семейных отношений, на положение женщин, мужчин, молодежи. Здесь демографические процессы переплетались с социальными.

Наиболее общие сведения о группах хозяйств по числу членов семьи содержат материалы переписи населения 1897 г. Она учла по империи в общей сложности 20 940 388 хозяйств, связанных родством. Н.Б. Миронов, опираясь на эти данные и используя принятую в науке типологию семьи (подробная историография проблемы типологии семьи представлена в монографии Ю.М. Гончарова), показал различия сельской (не только крестьянской) и городской семьи Европейской России. Он установил, что сельские жители, а следовательно, прежде всего крестьяне, в большинстве своем жили семьями «составными» (включавшими две или более брачные пары с детьми или без детей) или «расширенными» (состояли из одной семейной пары с детьми и родственников). Являясь близкими между собой, включая в среднем 6 членов семьи, эти типы семей вместе объединяли 56% сельского населения и 42% сельских семей европейской части страны. Однако нуклеарные семьи, включавшие мужа, жену и их неженатых детей (примерно до 5 человек), по численности преобладали, составляя 50,5% всех сельских семей, но по количеству жителей (34,2%) уступали составным и расширенным. Наконец, «большие» патриархальные семьи, в которых проживало 11 и более человек, представлявших несколько поколений одного и того же предка, насчитывали 4,6% и объединяли 9,3% сельского населения. В районах аграрной ориентации удельный вес составных, расширенных и больших семей был выше средних показателей, а малых семей — ниже. В промышленных районах, напротив, доля малых семей по их числу и общему количеству членов превосходила средние данные по сельской местности, а всех остальных семей — была меньше. Особенно выделялся Прибалтийский район, где малые семьи составляли 64,1% всех семей, объединяя 46,2% населения.

В составе городского населения Европейской России малые семьи (вместе с расширенными) преобладали как по числу семей (66,1%), так и количеству жителей (52,6%). При этом в промышленных регионах процент таких семей поднимался до 70% (в Прибалтийском районе составлял 72,4%), а в аграрных — опускался до 64,1%. Составных семей в городах было 25,6% и 43,6% в составе населения (при этом в районах аграрной ориентации — 28,4% семей, а промышленной 20,2%, в Нечерноземном центре — 22,4%, а в Прибалтийском районе — 16,1%). Наконец, большие семьи, включавшие 1% городских семей, объединяли 2% жителей; в городах промышленной ориентации соответственно 0,6 и 1,2%, а аграрной — 1,2 и 2,4%.

По мнению Миронова, малая, составная и большая семьи представляли собой определенные стадии в развитии семейного цикла, что могло относиться как к отдельной семье, так и к семейной организации общества в целом. Он также отмечал, что город обгонял деревню в изживании архаических форм семейной организации примерно на 50 лет, т. е. на два поколения, и что в переходе от составной к малой семье важная роль принадлежала дворянству и интеллигенции.

Семейные отношения испытывали влияние общественных отношений в целом. Абсолютистско-монархический характер власти в стране, освященной богом, религиозные принципы и мораль, многовековые традиции создавали опору для патриархально-авторитарных отношений в повседневной жизни, что проявлялось в господстве главы семьи над всеми остальными ее членами, мужчин над женщинами, в подчинении детей родителям, отдельной личности семейному коллективу. Сказывалось влияние семейного и имущественного права, признававшего общинную собственность на землю, семейную собственность на имущество, ограничивавшего семейные разделы крестьян, предоставлявшего земельные наделы женившимся мужчинам и т. д. Семья испытывала давление сословных корпораций, которые могли вмешиваться в семейные отношения.

Согласно существующим российским традициям, брачность в большинстве своем носила замкнутый, сословный, религиозный и национальный характер. Брачный выбор в основном определялся материальным расчетом, будь то хорошее приданое или хороший работник (работница), чему придавалось большое значение в крестьянской семье, зависел от воли родителей. Широкое распространение имели первые браки, заключавшиеся между холостыми мужчинами и женщинами. Представители привилегированных сословий — дворянства, почетных граждан, купцов были более свободны как в заключении браков, так и в разводах. Большие патриархальные семьи держались властью и авторитетом «стариков». Молодежь же была заинтересована в демократизации внутрисемейных отношений. Следует также иметь в виду, что эволюция типов семьи происходила в условиях преобладания старого способа воспроизводства населения с характерным для него высоким уровнем рождаемости и смертности.

К сожалению, за период Первой мировой войны материалы о семьях, аналогичные тем, что содержит перепись 1897 г., отсутствуют. Проанализируем данные сельскохозяйственной переписи 1920 г., поскольку она включает сведения о распределении крестьянских хозяйств по числу членов семьи. Так, например, в Московском промышленном районе это распределение выглядело следующим образом (см. табл. 2).

Таблица 2

№ Группы хозяйств по числу членов семьи Число хозяйств абс. в % 1. 1 член семьи 2922 3,2 2. 2–3 —»— 188 677 20,3 3. 4–6 —»— 429 799 46,2 4. 7–8 —»— 255 540 27,5 5. 11 и более 26 750 2,8 Итого 929 488 100,0

Третья группа в этой таблице включает семьи из 4–6 членов, и можно предположить, что сюда вошли и малые, нуклеарные, семьи (4–5 членов семьи), и составные семьи (6 членов). В таком случае оказывается, что нуклеарные семьи (1-я, 2-я и примерно половина 3-й группы) составляли около 50% всей представленной здесь совокупности семей (сведения об общем количестве их членов в источнике отсутствуют). Другая половина (группа 4-я и половина 3-й) приходилась на составные и расширенные семьи и совсем малый процент (2,8%) — на большие патриархальные семьи. Абсолютное большинство всех крестьянских семей (согласно тому же источнику) — 99,2% представляли хозяйства без найма сроковых рабочих, часть из них занималась также промыслами, другая ограничивалась сельским хозяйством. Связь размеров семьи и способов ведения хозяйства неоднократно отмечалась исследователями. Так, ведение хозяйства с помощью членов семьи создавало заинтересованность крестьянина в рождении и воспитании большого количества детей — потенциальных помощников и работников в семейном хозяйстве. В частновладельческих хозяйствах наиболее трудоемкие работы выполнялись наемными работниками. А в рабочих семьях, чтобы воспитать детей, на производстве должны были трудиться оба родителя.