сна.

— И что тут такого?

— Да, на самом деле глупости. У меня возникла мысль, что, может, есть некие параллельные миры, и мы можем обмениваться местами со своими двойниками из параллельных миров. Но вообще это глупо, конечно. Не бери в голову.

— Не сказала бы, что глупо. Я в какой-то умной книжке про это читала. Не помню только, как называется. Там писали, что существует множество параллельных миров. Физики как-то это доказали. Типа через какой-то там квантовый эксперимент. Еще в книжке написано, что иногда люди спонтанно перемещаются в другие миры, очень похожие. Иногда они этого даже не замечают, но чаще сталкиваются с какими-то странностями, типа эффекта забытых подробностей, это когда ты помнишь, что было вот так, а другие люди помнят эту мелочь по-другому. Скептики, правда, объясняют это дефектом памяти.

— Очень интересно… — пробормотал Максим, раздумывая, что, пожалуй, настало время признаться.

— Слушай, — произнес наконец парень, — я тут … хм… А не важно.

Пронин, несмотря на то, что только что узнал, что почва для признания подготовлена, вдруг решил дать задний ход и повременить.

— Ну, что ты хотел сказать-то, — нетерпеливо проговорила девушка, теребя его за рукав.

— Да так… глупость хотел сказать.

Дальше они ели молча, а после обеда продолжили гулять по городу. Виола заметила еще пару изменений.

— Вот эта вывеска, — говорила она, — раньше тут были какие-то другие иероглифы. И цвет другой был. Синий какой-то. А сейчас вывеска красная.

— А ты умеешь читать по-китайски? — удивился Максим.

— Нет, я просто помню, как выглядели иероглифы. Тут такая загогулина была кривая, и домик со шляпой…

Еще один случай был и вовсе незначительный: девушка обратила внимание, что этого кактуса в окне на первом этаже раньше не было.

— Ну, его просто могли поставить, — усмехнулся на это Пронин.

Потом они вернулись домой. Максим, обдумывая последние события, решил, что рано или поздно он обо всем расскажет подруге.

Глава 50. Чистосердечное признание

Как говориться, упорство и труд все перетрут. Следуя этому принципу, а так же завету Ленина: «Учиться, учиться и еще раз учиться», Максим, хоть и плохонько, но начал говорить по-китайски, и даже смог читать их иероглифы. Он купил компьютер, и иногда проводил время в Интернете (разумеется, в китайском сегменте интернета, ибо других тут не было), выискивая информацию о феномене путешествия по мирам. Виоле, правда, это не очень нравилось, в это время она ходила по комнате, не зная, куда себя деть.

— Дык погуляй! — советовал ей Пронин.

— Не хочу одна гулять! Хочу с тобой. Ты мне совсем не уделяешь внимания.

Девушка капризно надула губки.

— Ладно. Давай сходим, пройдемся, — сказал Максим, захлопнув крышку ноутбука.

В одной из кафешек, когда они сначала съели по воку, потом выпили пива, а затем закали креветок и еще какой-то местный алкогольный напиток, весьма крепкий, Максим, слегка захмелев, сказал:

— Слушай, Виола. Я тут тебе кое в чем хотел признаться. Я путешествую по мирам.

— Это аллегория такая? — спросила девушка.

— Нет. Помнишь, как-то мы шли по улице, ты увидела торговой центр, и сказала, что раньше его не было. А еще ты однажды заметила, что вывеска поменялась…

— Нет, не помню.

Виола нахмурила носик и на ее лице отразилась мучительная работа мыслей.

— Нет, точно я такого не помню, — наконец констатировала девушка.

«Блин, — подумал парень, — кажется, они поменялись телами обратно».

— Ладно, тогда проехали, — махнул рукой Максим, разливая пойло в маленькие такие стаканчики.

Они выпили, закусили креветками.

— И все-таки, что ты имел в виду, когда говорил, что путешествуешь по мирам? — продолжала допытываться девушка.

— Да ничего, я просто пошутил.

— Нет. Ты явно что-то темнишь. Я же чувствую. Не надо так делать. Мы обещали друг другу быть честными перед друг другом…

Максим мрачно молчал, не зная, что делать.

— Пронин! — серьезно так произнесла девушка, — давай уже говори.

Парень вздрогнул. Тон подруги не сулил ничего хорошего. «Только ссоры мне тут не хватало», — раздраженно подумал Максим.

— И не психуй! — агрессивно проговорила девушка.

— Ты хочешь правды?! — взорвался Пронин, — получай правду. Я — это не я.

— В смысле?! — опешила Виола.

— В том смысле, что я не тот Максим, с которым ты встречалась в России и который увез тебя в Китай. Я другой человек. Только в теле Максима. Точнее я — другой Максим. Вот почему у меня амнезия. Я тебе врал. Не амнезия у меня. Просто я не помню воспоминаний настоящего Максима.

— Бред какой-то…

— Ну да, звучит как бред. Именно поэтому я и не хотел тебе говорить, зная, что ты не поверишь.

— Хотя… у этого феномена есть другое объяснение: я сошел с ума и весь этот мир со странными четырехцветными светофорами мне мерещиться.

— В смысле «со странными светофорами»? Нормальные светофоры…

— В том мире, откуда я пришел, светофоры другие. Там только три сигнала: красный, желтый, зеленый.

— И давно это у тебя?

— Что именно «это»?

— Ну, эти светофоры с тремя странными цветами…

— С того момента, когда я сказал, что у меня амнезия.

— То есть, ты не только все забыл, но еще и у тебя появились другие воспоминания, так?

— Угу, — кивнул парень.

— И ты это от меня скрыл.

— Да. Потому что ты бы все равно не поверила.

— Знаешь… я все равно тебя люблю, несмотря на то, что у тебя странности с головой. Но ты бы мог сказать, вместе бы мы как-то это преодолели…

— Преодолели? Каким образом? Ты даже врача мне не пыталась найти.

— Где я тебе его найду? Я даже китайского не знаю!

— Могла бы выучить. Я тоже не знаю, но пытаюсь как-то закрыть этот пробел в знаниях, в отличие от тебя.

— Что-то я не поняла, — девушка уронила креветку, которую только что собиралась съесть и пристально посмотрела в глаза своему другу, — ты меня в чем-то обвиняешь?

— Нет. Извини, вспылил. Все это очень напрягает меня.

Максим посмотрел на опустевшую бутылку с пойлом и дал знак официанту, чтобы тот принес еще.

— Бедненький, — вдруг прошептала Виола и погладила его по коленке, — представляю, как тяжело тебе приходится.

Пронин налил себе дринку, выпил. Повертел в руках маленький стаканчик, налил еще, повторил.

— Ты бы хоть закусывал, — обронила Виола.

Они заказали еще еды, потом Максим начал рассказывать о своих путешествиях по мирам. Он говорил сбивчиво, волновался, по несколько раз пересказывая одно и то же. Девушка слушала, стараясь не перебивать. Потому они куда-то ехали в такси, танцевали в каком-то клубе, а утром Пронин пришел в себя на кровати в своей квартире-студии, Виола спала,