— Какая дальше? — спрашиваю я. Не терпится проверить следующую компанию. — Есть там третья глава?

— Глава третья… — Джош листает бумаги. — «Оптикал юнайтед». О-п-т-и…

— Нашла, — говорю я, успев пробежать по списку на «О». — Последняя котировка «Оптик» равна семидесяти двум и трем восьмым. Что в имейле?

— Датирован прошлой неделей, — отвечает Джош. — И тут сказано: стихи с шестидесятого по шестьдесят второй. И еще сказано, что «самое время для покупки».

— Ого! — восклицаю я, уставившись на Джоша. — А ведь мы правы, как думаешь?

Джош улыбается уголком рта:

— Ну это не похоже на совпадение, доложу я тебе.

Мои мысли мелькают и объединяются вокруг уверенности в том, что мы напали на след. У кого-то — или много у кого — в руках отлаженный механизм выкачивания государственных денег с помощью инсайдерской торговли. А мы с Джошем взломали код, которым они пользуются. При помощи Франклина, конечно. И Каро. Сдается мне, мы их прищучили.

Проверяем четвертую главу — «Тетрометрикс». Цены сходятся с библейскими стихами.

Пятая глава. Снова сходятся.

Джош отрывает взгляд от коробки с папками.

— У меня вопрос, — говорит он. — Как те, кто причастен к этому, узнают, на какой спам отвечать? Я к тому, что всем приходят сотни спам-сообщений в день.

— Видишь тему письма? «А вот и новый рефинс у4ет», — указываю на одно из сообщений. — Видишь? Они всегда одинаковые. С этой опечаткой и странным сокращением слова «рефинансирование». И как ты помнишь, везде говорится «Самое время для покупки» или «Самое время для продажи».

— Так ты думаешь… Каждый, кто впервые получает такую рассылку, должен забить в поисковик начало строчки, чтобы получить обрывок, которого недостает в спаме. А потом отправить его в ответ. Что-то вроде закодированного послания? Потому что об этом могут знать только те, кто в деле?

— Так мне кажется, — отвечаю я.

— Тогда это почти как система паролей, — продолжает Джош. — Отвечаешь правильно на пару имейлов и тем самым даешь понять тому, кто командует парадом, что все по-честному.

— Ага, я про то же. Большинство людей просто не обращают внимания и отправляют сообщение в корзину. Помнишь, я говорила, что отвечала на эти послания только интуитивно — да просто так, потому что мне эти имейлы казались очень странными. В третий раз, когда мне пришла эта цитата из Библии, я ничего не могла понять, зато торговцы, наоборот, только библейских стихов и ждали.

Джош в беспокойстве смотрит на меня:

— Я все думаю о том, что случилось с тобой прошлой ночью. Ставки могли оказаться слишком высокими. И ты была в такой опасности.

Подхожу ближе к нему.

— Ты тоже, — говорю я, нежно прикасаясь рукой к его плечу. — И я знаю, это я тебя втянула, — приглушенно добавляю я. — Я шла по следам преступления, а ты просто оказался одним из следов.

Джош обнимает меня одной рукой, и мы смотрим в окно на утреннее октябрьское небо.

— Что ж, кажется, теперь мы оба на верном пути, — произносит он.

Ощущаю в волосах нежный поцелуй Джоша и позволяю себе расслабленно прилечь к нему на плечо. Закрываю глаза, наслаждаясь мгновением и вбирая в себя приятные запахи мыла, арахисового масла и кофе. Джош вздыхает.

— И сдается мне, — говорит он, — скоро мы узнаем, куда ведет этот путь.

— В общем, выплеснула на них целый стаканище с кофе и смоталась так быстро, как могла. — Я разговариваю по мобильному с Франклином, дожидаясь, пока Джош выйдет из аптеки. Франклин прямо-таки сыплет вопросами, но я не могу ответить на все сразу. — Слушай, я расскажу тебе все остальное, когда мы приедем в больницу. У Джоша оказались папки. Мы вычислили шифр. В общем, тебе понравится.

Мы остановились на полпути до Бостона на случай, если плохие парни до сих пор поджидают меня в Вермонте, и оставили пленку в аптечном киоске со срочной проявкой фотографий[52].

— Но что самое важное, фотография, которую я заполучила, будет готова с минуты на минуту. Джош как раз пошел ее забирать.

Франклин все еще порывается вставить хоть слово, но я замечаю, как начинают крутиться двери, и вглядываюсь в глубь магазинчика через лобовое стекло. Это Джош.

— А вот и он, — говорю я в трубку. — Позвоню тебе, когда…

Франклин перебивает меня едва ли не криком.

— Шарлотта! Даже не думай отключаться! — командует он. — Я подожду на линии, пока вы вскроете фотографии. Я от тебя так просто не отстану.

Пожимаю плечами, хотя Франклин и не видит моего пренебрежительного жеста.

— Но ты ведь в телефоне. Трудновато будет разглядеть, как думаешь? Ну ладно, как скажешь.

Подожди-ка.

Джош открывает дверцу своего «вольво» и забирается на водительское сиденье. Мой «джип» мы спрятали в гараже у Джоша и решили ехать на его машине — мало ли, вдруг кто-нибудь из дорожных бандюганов до сих пор охотится за мной.

— Прошу. — Джош вручает мне конверт с проявленными фотографиями.

Пытаюсь зажать крохотный мобильник между щекой и плечом, но он выскальзывает и падает на пол.

— Подожди, — говорю я Франклину, подняв телефон. — Уронила сотовый.

Протягиваю его Джошу.

— Держи, — велю я ему. — Поговори с Франклином, пока я раскрою конверт. — Джош вперяет в мобильник непонимающий взгляд, и я вспоминаю, что он незнаком с Франклином. Ох уж эти мужчины . — Проехали. — Забираю телефон обратно. — Жди дальше, — обращаюсь к Франклину. — Я не могу открыть фотографии, при этом разговаривая с тобой.

Бросаю мобильник на колени, откуда до меня доносится слабое, но металлическое «Ладно». В миллионный раз выглядываю из окна и осматриваю дорогу, опасаясь преследования. Вряд ли, конечно, но, учитывая, сколько тысяч машин этим вечером мчатся по шоссе из Вермонта в Бостон, ни в чем нельзя быть уверенной.

Глубоко вдохнув, дергаю за отрывной язычок на конверте. Быстро листаю снимки с одеждой, которую я пожертвовала на благотворительность, фотографии Ботокс в снегу, какого-то парня возле «Блумингдейла»[53], которого я приняла за Мика Джаггера, и сломанного парковочного счетчика, который я намереваюсь использовать, чтобы попасть в городской совет. На последнем фото я останавливаюсь.

— Посмотри, — тихо говорю я, пристально глядя на снимок. Оборачиваюсь к Джошу и, вытаращив глаза, повторяю громче: — Посмотри.

С колен до меня доносится невнятное шебуршание: Франклин кричит в трубку, отчаянно желая узнать, что происходит.