— А Джек согласен помочь? — спросила Лиза.

Она стояла у открытой балконной двери, на втором этаже гостиницы «Арборвью», в самом центре Чарльстона. С балкона открывался вид на реку и парк вдоль ее берегов.

— Согласен, — ответил Пейнтер. — Даже готов сохранить в тайне эту ночную вылазку от остальных членов его команды на судне под названием «Глубоководный Фантом». Сам будет управлять субмариной.

Она закрыла застекленные двери на балкон и погрузилась в приятную прохладу номера. Номер был роскошный, с огромной кроватью под балдахином, другой старинной мебелью, вполне настоящим камином и стенами красного кирпича — все это было призвано подчеркнуть ее высокий статус, выбранный для прикрытия.

О Джеке Киркленде Лиза и думать забыла. Познакомились они после того, как она, окончив медицинский факультет Калифорнийского университета, получила грант и приступила к работе в Национальном научном фонде, где изучала физиологические воздействия глубоководных погружений на организм человека. Джек тогда был капитаном спасательного судна водоизмещением в восемьдесят футов под названием «Глубоководный Фантом», и в команду его входили не только ученые, но и охотники за сокровищами. У них сразу начался бурный роман, который так же быстро и закончился. Их тянуло друг к другу чисто физически, и не то чтобы они не хотели как-то развить и упрочить отношения. Нет, им было просто не до того; они только и знали, что заниматься любовью по многу раз на дню. При воспоминании об этом Лиза улыбнулась. С тех пор прошло уже почти десять лет. Но казалось, что целая вечность.

Что же случилось с длинноногой, бронзовой от загара девушкой в бикини?

И тут ей почему-то стало грустно.

Но Пейнтер вернул ее к реальности, заставив снова занервничать:

— Что, Кэт до сих пор не появилась?

— Нет. — Лиза взглянула на часы.

Уже почти пять. Сама она вернулась в гостиницу больше двух часов назад и думала, что вскоре появится и Кэт. Они не должны были связываться и общаться друг с другом, держаться на расстоянии — вплоть до возвращения в гостиницу.

— А с тобой не говорила? — спросила она.

— Нет, ни слова. Но когда час тому назад ты мне отзвонилась, я решил проверить ее подслушивающие устройства. Авторучка с камерой в приемной все еще работает, но не проясняет, куда она затем подевалась. Два других имевшихся у нее устройства в действие так и не приведены. Ну а хакерский прибор, который ты установила в кабинете, продолжает передавать данные. Так что обнаружить их пока что не удалось, но мы продолжаем получать информацию.

— Об Аманде что-нибудь есть?

— Я получил профайлы, которые ты отправила мне электронной почтой. Но в поисках медицинской карты Аманды мы всякий раз натыкаемся на стену. Причем глухую стену. У меня есть один специалист, который может попробовать преодолеть этот барьер, но работа слишком деликатная, есть опасность взбудоражить осиное гнездо. Если бы, допустим, Кэт поймали с поличным, сомневаюсь, что от наших приборов был бы толк. Они бы там все сразу подчистили.

— Тогда где же она?

— Не знаю. Может, врачи проводят анализы, может, ее остановила служба безопасности — за то, что полезла куда не следует, — и ей надобно время, чтобы как-то отвертеться. А может, все гораздо проще и дело в уличном движении. Ведь ей придется возвращаться в город на автобусе.

Лиза позволила себя успокоить. В городе производился ремонт дорог, она сама добиралась из клиники до гостиницы больше часа. А Кэт надо ехать двумя автобусами, с пересадкой.

Может, Пейнтер прав…

Однако ей никак не удавалось избавиться от ощущения, что с Кэт что-то случилось.

— Крайний срок встречи в гостинице — шесть вечера? — спросил Пейнтер.

— Да, верно. Но почему она не доложилась тебе, как только вышла из клиники?

Пейнтер медлил с ответом.

— Понятия не имею, — в конце концов признался он. — Что ж, продолжим наблюдение. Если Кэт до шести не проявится, предпримем следующий ход.

Лиза поняла — ей предстоит мучительно долгий и томительный час ожидания.

В наушниках слышался голос Пейнтера, но говорил он сейчас не с ней, а с кем-то, кто, должно быть, зашел к нему в кабинет. А потом отвел в сторону трубку, и она услышала, как он резко бросил кому-то: «Пересылать мне все!» И снова заговорил уже с ней, с Лизой:

— Кэт активировала вторую камеру в авторучке. Сейчас техники загружают данные с камеры и пересылают на мой компьютер.

Тут вдруг в дверь гостиничного номера постучали.

— Кто-то пришел, — сказала Лиза.

В наушниках послышался какой-то шум, замешательство, затем Пейнтер громко выругался.

— Лиза, не открывай! Беги, убирайся из номера, живо!

Раздался треск дерева — кто-то ударил в дверь ногой.

Она запаниковала и бросилась в глубину комнаты.

Сзади грохнул еще один удар.

Дверь распахнулась.

16 часов 46 минут

Кэт безвольно откинула руку. Сумочка ударилась о металлический столик рядом с ее каталкой. Содержимое высыпалось на пол, но она была слишком слаба, чтобы помешать этому. Ей потребовались просто нечеловеческие усилия, чтобы немного приподняться, залезть в сумочку, найти одну из специально подготовленных ручек, надавить на потайную кнопку и активировать камеру внутри.

Нет, конечно, пока она лежит в сумочке, никакого видеоизображения получить не удастся, зато звук будет проходить. То же самое можно было сказать и о Кэт применительно к теперешнему ее состоянию. Зрение было самым уязвимым местом; перед глазами все сливалось в мутное пятно, желудок сводило судорогами. Но слышала она хорошо и сразу поняла, что кто-то вбежал к ней в комнату, привлеченный звуком рассыпавшихся по полу вещей.

— Видать, хотела достать свой мобильник.

К ней приблизилась чья-то тень, начала подбирать с пола и запихивать обратно рассыпавшееся содержимое сумочки. Судя по голосу, это был тот самый санитар.

Затем возник еще один голос — холодный, с ярко выраженным акцентом, типичным для выходцев из Новой Англии — и подтвердил предположение Кэт. То была доктор Маршалл, женщина, которая чуть раньше ввела Кэт в столь беспомощное состояние.

— Ты вроде бы говорил, Рой, что она придет в себя только минут через десять-пятнадцать.

— Так и должно было быть, исходя из дозы и веса тела. Я просто вышел на минутку переодеться в свежий халат, прежде чем раздевать ее для осмотра.

— Разве я не предупреждала тебя, что женщина она здоровая, крепкая? Совсем не похожа на этих недокормленных тощих шлюх, которые сюда обычно приходят. Тебе следовало предвидеть это, Рой. Ведь она могла пораниться.

— Прошу прощения. Этого больше не повторится.