Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Он сразу же вскочил на ноги и, превозмогая боль, сделал попытку бежать дальше. Это было свыше его сил. Раупаха снова упал на колени и пополз, волоча за собой ружье.
Сейчас пакеха могли шутя добить раненого вождя: распластавшаяся на склоне фигура была прекрасной мишенью. Помешала команда капрала: «Взять живьем!» Солдаты приближались к Раупахе короткими перебежками, несколько ваикато отрезали вождю путь к воротам па.
И тут случилось неожиданное. Когда уцелевшие участники вылазки уже взбегали на мост, в проеме распахнутых ворот появилась фигура Те Нгаро. Покрывая треск выстрелов, он крикнул:
— Назад! Вождь погибает!
Воины покорно повернули вспять. Их ждала верная смерть, они знали это не хуже человека, приносившего их в жертву. Но ослушаться Те Нгаро было немыслимо: хозяином их жизней был он, и только он.
Рукопашная схватка была короткой: тридцати противостояло сто. Побледнев, чуть не плача, смотрел Генри Гривс из-за палисада, как солдаты штыками добивают Раупаху, руками и зубами вцепившегося в ногу толстого капрала, как отчаянно бьются и гибнут в неравном бою воины нгати. Умом он понимал, что спасти их нельзя — к месту боя подтягивалось новое подразделение англичан. Но когда послышался скрежет затворяемых ворот, Генри, не выдержав, застонал.
— Друг… — сипло выдавил Тауранги, сжимая запястья Генри. — Друг… молчи…
Генри обернулся к нему. Глаза его были круглыми от бешенства.
— Зачем?! — брызгая слюной, крикнул он в лицо Тауранги. — Зачем твой отец послал их на убой?! Это же… глупо! Это подло!..
Тауранги медленно обтер ладонью щеку.
— Ты еще многого не понимаешь, Хенаре… — сказал он, хмурясь. — Они оставили своего вождя. Боги им не простили бы, друг.
— У нас так мало воинов, Тауранги… — начал было Генри, но сын Те Нгаро жестом оборвал его:
— Это неважно, друг. Молчи. Я не хочу, чтобы тебя услышали нгати.
Генри отвернулся. Не проронив больше ни слова, они еще долго простояли у дырявого частокола. Убедившись, что англичане штурмовать крепость не намерены, Тауранги скосил глаза на друга и негромко позвал:
— Хенаре, нас ждут. Идем же…
— Что? — встрепенулся задумавшийся Генри.
— Нас ждут Парирау и Те Иети, — напомнил Тауранги. — Я думаю, старик еще жив. Нам он будет рад.
Генри удрученно кивнул. Вряд ли отец Парирау может сейчас обрадоваться чему-либо. Осколок снаряда попал ему в живот — это конец.
Они прошли вдоль частокола к лестнице и начали спускаться с настила.
— Берегись! — раздалось за спиной.
Послышался знакомый свист, и на площади, к счастью безлюдной, блеснул огонь и с грохотом взметнулись комья дерна. Желтоватый дымок проплыл над головами.
Обстрел возобновился. Спрыгнув с лестницы на землю, Тауранги и Генри быстро зашагали к домику Те Иети.
— Смотри, Хенаре… Я рассказывал тебе о нем, — проговорил Тауранги, останавливаясь и указывая пальцем на свежеоструганный кол. — Это его прикончил ночью Те Ратимае.
Генри не без содрогания поднял глаза: он издалека приметил человеческую голову на верхушке шеста. Сейчас таких украшений в па было множество, но привыкнуть к ним было все же трудновато.
— Что-о?!
Он даже присел от изумления: наверху скалилась голова Типпота. Сейчас его узкое лицо еще больше походило на рожицу зловредного чертенка. Глаза были тусклы и неподвижны.
— Ты знаешь его, друг? — Тауранги с интересом смотрел на Генри.
— Знаю? Еще бы… — Генри слабо усмехнулся: — Этот человек хотел купить у ваикато ваши головы. Он был моим врагом…
Тауранги оживился.
— Твой враг? О-о, Хенаре, как жаль, что не я перерезал ему шею. Я скажу Те Ратимае, он закоптит и подарит тебе эту голову…
— Не надо! — испугался Генри. — Я… не люблю… Мне будет неприятно…
Брови Тауранги выразили удивление.
— Убитый враг — большая радость…
— Не надо, друг… Идем скорей к Парирау, — пробормотал Генри и, подавив тайное желание еще раз взглянуть в мертвое лицо, торопливо двинулся дальше.
Они миновали несколько длинных ям, из которых угрюмо выглядывали воины, и повернули от палисада в глубь деревни. Раза три над ними просвистели снаряды, но разорвались они далеко.
«Вот у меня и не стало врагов, — на ходу размышлял Генри. — Сразу и Раупаха, и Типпот, за одни сутки. А радоваться не хочется. Ну, Раупаху понятно отчего жалко: все-таки вместе воевали и погиб он героем. Но Типпота почему жалко? Ведь не человек, а вредное насекомое. Раньше казалось, сам раздавил бы и не поморщился:
А сейчас… невесело что-то. В сущности, несчастный он был человек. Вся жизнь прошла в грызне, в хитростях, ничего светлого. Охотник за головами… Знал бы, что с его собственной…»
— Ложись! — заорал Тауранги, и с силой рванул вниз руку Генри.
Больно ударившись коленом о приклад ружья, Гривс растянулся на земле. И в этот же миг рядом с ними рвануло, протяжно взвизгнула шрапнель. И Генри ощутил, как по его щеке скользнул горячий ветерок.
Когда друзья поднялись на ноги и принялись отряхивать пыль, Тауранги кого-то окликнул по имени. Оглянувшись, Генри увидел, что к ним приближается плечистый воин в коротком плаще из собачьих шкур. По татуировке на скулах можно было определить его принадлежность к местной знати.
Тауранги, недоуменно морща лоб, смотрел на воина.
— Ты ли это, Таиру? — воскликнул он. — Я и не знал, что ты вернулся.
— Да, я вернулся, — просто ответил Таиру, подходя к сыну вождя вплотную и вытягивая шею.
Они коснулись носами и похлопали друг друга по спине. Ту же процедуру воин повторил и с Генри.
— Ты был у наших друзей, Таиру, — с деланным равнодушием проговорил Тауранги. — Как поживает славное племя рарава?
— Да, я был у рарава, — тоже тоном крайнего безразличия отозвался плечистый воин. — Но ты ошибся, они не друзья нгати.
От Генри не укрылось, как вздрогнул Тауранги. Но лицо сына Те Нгаро осталось бесстрастным.
— Не хочешь ли сказать, Таиру, что рарава не помогут нам прогнать пакеха? — спросил он, рассматривая царапину на ружейном стволе.
Генри напряженно прислушивался к разговору. Он понимал его важность и догадывался, что сейчас ответит Таиру: нгати предательски брошены на произвол судьбы.
— Что ты, друг Тауранги, — засмеялся Таиру. — Рарава очень любят губернатора. Они продают пакеха смолу каури, много смолы.
Самообладание изменило Тауранги. Он с размаху трахнул прикладом о землю.
— Глупцы! — задыхаясь от гнева, выкрикнул он. — Все маори должны сражаться рядом! Поодиночке пакеха нас передушат… Глупцы!