Стюард рассеянно нажимал клавиши на клавиатуре.

– Это тоже, в общем-то, не совсем точно, – сказал.

– Простите? – сказал Гай.

– Может, не каждый творец совпадений человек, но каждый человек, помимо всего прочего, творец совпадений, – сказал стюард. – Вас не учили этому на курсе?

– Нас, видимо, многому не научили, – улыбнулся Гай.

– О, улыбка! – обрадовался стюард. – А я уж думал, этого никогда не случится. – И улыбнулся в ответ. – Вам к первому выходу, – сказал наконец стюард, – приятного полета!

– Спасибо, – сказал Гай.

Он повернулся и направился к выходу, все еще улыбаясь сам себе, но не по той причине, о которой думал стюард.

Чемодан был где-то на пути к тому, что его потеряют, – чемодан, в котором лежало все, что случилось с ним до этого момента, включая белый продолговатый конверт с его именем.

Но само письмо, само письмо лежало у него под рубашкой, у сердца.

«Это ведь немного сродни волшебству, ты заставляешь клиента смотреть в одном направлении, а сам незаметно делаешь что-то в другом месте».

Когда он нагнулся, чтобы положить конверт внутрь, и помахал им перед носом стюарда, то осторожно спрятал сложенные листы под одежду. Это, видимо, было самое резкое, четкое, ювелирное движение, которое он делал в своей мутной жизни, а все остальное будто было всего лишь подготовкой. Выпрямившись и посмотрев на стюарда, он понял, что у него получилось. Стюард ничего не заметил.

Вот так, с письмом Эмили под рубашкой, с тонкой улыбкой на губах, значение которой он еще не до конца осознал, Гай шел к первому выходу, выпрямив спину и держа билет в руке, немного на взводе из-за этого маленького бунта, последнего в его жизни.

«Даже если когда-нибудь на вас упадет белый рояль, пока вы будете идти по улице, и вы потеряете память, – говорил Генерал, – важно, чтобы вы всегда помнили одну вещь. Вы можете забыть ваше имя, названия планет Солнечной системы и состав маргарина, но сделайте одолжение, запомните вот что. Есть два типа людей в мире. Те, кто видит в любом выборе возможность что-то приобрести, и те, кто видит в выборе уступку, на которую им придется пойти. Люди свободны, но все время забывают об этом. Они по-разному надеются, по-разному боятся. Есть люди, которые постоянно предостерегают себя, что если сделают X, то с ними произойдет Y, и есть люди, которые объясняют себе, почему Y – это отличный повод держаться подальше от X. На первый взгляд одно и то же, но всегда есть разница между рассматриванием возможностей и избеганием препятствий. Мужество действительно важно, люди просто не понимают, из чего оно на самом деле сделано. Любой выбор – это в то же время и отказ от чего-то. Есть в тебе мужество отказаться или нет – зависит только от того, как сильно ты чего-то хочешь. Потому что, в конце концов, вы не всегда делаете правильный выбор. Иногда будете ошибаться, и даже не иногда. Разница проста. Счастливые люди смотрят на свою жизнь и видят последовательность решений, несчастные люди видят последовательность уступок. Прежде чем что-либо делать как творцы совпадений, узнайте, с кем вы имеете дело, с надеющимися или боящимися. Они только выглядят одинаково. Но они совсем разные».

* * *

Арик вышел из больницы и спокойно зашагал по улице.

В палате наверху один из врачей констатировал смерть Гая, но Арик ушел за несколько минут до того.

Он забрал что хотел.

В его кармане, темном и пульсирующем, лежал последний удар сердца Гая, и Арик решил, что у него есть время выпить чашку кофе, прежде чем пойти к пешеходному переходу.

А может, даже съесть пирожок.

Он подумает, когда придет на место.

Немного спонтанности, друг.

У любого начала есть начало, ему предшествовавшее.

Это первое правило.

Поэтому даже у первого правила есть предшествующее ему правило, конечно. Но это уже другая история.

Когда начинается жизнь?

В тот ли момент, когда голова младенца показывается на свет божий? Или, может, нужно, чтобы все тело вылезло?

А может, только потом, когда он говорит первое слово и становится человеком в собственных глазах?

А может, гораздо раньше, в тот момент, когда сперматозоид и яйцеклетка встречаются и знакомятся?

У каждого такого начала есть начало, ему предшествовавшее. Жизнь – это последовательность, а не отдельное событие.

Но есть один несколько проблематичный момент в этом контексте.

Первый удар сердца.

Второй удар сердца порожден первым, третий порожден вторым, но что порождает первый удар?

Это происходит когда-то там на пятой неделе внутриутробной жизни, говорят врачи. Есть масса объяснений, как это происходит, но часто они бессодержательны. Все еще нужно что-то, что запускает сердце.

Вот так, приведенные в движение правилом, которое предшествует первому правилу, ходят по миру люди еще одного типа. Не прозрачные, как воображаемые друзья, но и не телесные, как творцы совпадений. Они видимы и невидимы, существуют и не существуют, воображаемые и настоящие в равной степени, и они среди нас.

Периодически они встают перед беременной женщиной, незаметно протягивают руку внутрь нее и в нужную секунду осторожно берут маленькое новое сердце и легонько сжимают его.

И все.

Они – запускатели сердца.

Тихие, тайные и очень нежные: немного в мире вещей таких же хрупких, как сердце пятинедельного плода. Когда они решают стать творцами совпадений, то зачастую становятся лучшими в своем деле.

Арик стоял на пешеходном переходе. Красный свет продержался пять секунд, прежде чем сдался течению времени и стал зеленым, а люди с двух сторон начали переходить дорогу.

Это будет быстро, так что следите внимательно.

Вот зеленоглазая женщина, вот Арик.

Он движется медленно, сосредоточившись, она переходит дорогу ему навстречу, выпрямив спину, погруженная в свои мысли.

Вот они сближаются.

А теперь немного замедлим картинку. Следите.

Вот Арик запустил руку в карман и достал последний удар сердца Гая.

Вот они еще сближаются, а вот еще немного.

Вот он протягивает руку в сторону и, незаметно даже для птиц, помещает удар в маленькое сердечко, которое ждет внутри зеленоглазой женщины. Не нужно даже нажимать. Последний удар входит внутрь гладко и становится первым ударом.

А вот они удаляются друг от друга.

Арик улыбается сам себе. Кажется, это было проще, чем с последним ударом сердца Эмили. Его он уже поместил в маленькое, мечтающее забиться сердечко. Так просто. Как ездить на велосипеде. Не забывается.