– Я вот все думаю, – сказал Артур, глядя на зияющую в нескольких метрах от машины пропасть. – Пришел, значит, к нам в отель незнакомый юноша, сказал, что он от Аса. Так расположил нас к себе карточным фокусом, что мы ему поверили. Это и понятно – гипоксия угнетает мозговую деятельность. К тому же, Аса все равно никто здесь и в глаза не видел, посади перед нами хоть черта лысого и скажи, что это Ас, мы опять же поверим. А юноша нас пригласил не куда-нибудь, а на виллу. О существовании которой мы и не подозревали. Ну, тут мы сразу для сохранности завернули в газетку бесценную реликвию, надежно спрятали ее в бумажный пакетик, и поехали. В целях конфиденциальности не сообщив об этом ни одной живой душе…

– Почти так, – не поворачиваясь, откликнулся сидящий рядом с Мигелем Лео. – Но все же не настолько все запущено. Утром я говорил с Саймоном и продиктовал ему координаты виллы.

– Остается надеться, что она действительно существует, – кротко вздохнул Артур.

Вилла существовала, хотя дорога до нее заняла не «чуть», а вдвое больше часа. Она раскинулась на зеленом высокогорном плато, огороженная со всех сторон глубоким обрывом.

– Сеньоры Артификс? – спросил бесстрастный охранник, когда машина остановилась у высоких металлических ворот. Очевидно, он решил, что «Артификс» – это фамилия. Лео кивнул в ответ.

Въезд в поместье был, судя по всему, только один, и выбраться с другой стороны не представлялось возможным. Широкие ворота бесшумно захлопнулись за машиной, въехавшей на длинную аллею, ведущую к дому.

– Птички в клетке, – невесело пошутил Артур, но, уловив осуждающий взгляд Сэнди, сразу же принял виноватый вид и закрыл рот рукой.

По обеим сторонам мощеной камнем дороги стеной уходили ввысь деревья, привезенные, кажется, со всех уголков Земли, и высаженные без особого порядка. С некоторых ветвей рваными нитями свисали лианы, а к камням у дороги жадно тянулись цветы всех оттенков. Весь этот зеленый хаос казался естественным, хотя было понятно, что большинство этих деревьев и цветов никогда бы не встретились в дикой природе.

Навстречу гостям вышла низкорослая неулыбчивая женщина неопределенного возраста, но очевидно индейских кровей, и на ломаном испанском пригласила следовать за ней. Проходя мимо куста, густо усыпанного крупными белыми цветами, их проводница безразлично бросила через плечо:

– Наркотик. Вечером приходить нюхать – улетать.

– Спасибо, – вежливо ответила Николь, – налетались мы достаточно. Нам бы приземлиться.

Женщина никак не отреагировала на реплику Николь. Она привела их к дому, который было почти не разглядеть за обвившими его цветами. Он был похож на огромный холм, на который небрежный садовник высыпал подряд все имевшиеся в запасе семена. И снова не возникало чувства беспорядочности или излишества – это разноцветье смотрелось приятно и естественно. Сэнди вспомнилась вилла Бадера – цветов там было гораздо меньше, и все же они вызывали ощущение нарочитой пышности. А здесь можно было поверить, что все это выросло само по себе, а не по чьей-то прихоти. С противоположной стороны дома им открылись беленые стены с огромными, до земли, окнами, под темной замшелой черепицей. Низкие ступени под сводчатой крышей вели в дом, двери были беспечно распахнуты.

– А хозяин сейчас здесь? – спросила Николь у провожавшей их служанки, не зная, как здесь следует называть Аса. Женщина в ответ только неопределенно покачала головой.

– Приятно, когда прислуга не докучает болтовней, – прокомментировал Артур.

– Собственно, вряд ли это что-то изменит, – пожал плечами Лео, – мы уже поняли, что Ас появляется, когда считает нужным. А Альмагро приедет к вечеру. Так что, давайте просто наслаждаться отдыхом.

Сразу за порогом начиналась широкая круглая гостиная. Несмотря на огромные окна, в которые изредка ударялись крошечные радужные колибри, в комнате из-за нависающих снаружи ветвей царил полумрак. Широкий приземистый камин из грубого камня, перед ним – единственное кожаное кресло, рядом у стены – накрытый шерстяным пледом диван, старое выпуклое зеркало в позолоченной раме в форме расходящихся солнечных лучей – явная имитации инкского стиля, золоченый идол с глазами из зеленоватой бирюзы, ковер цвета топленого молока, с длинным мягким ворсом – в каждой детали невольно хотелось разглядеть нечто, что хоть немного прояснит ситуацию. Все в этой комнате, как и в саду, было словно выхвачено из разных мест, времен и стилей, но, так же, как и растительность за окном, все эти предметы непостижимым образом сочетались, не вызывая ощущения диссонанса.

– Что же за человек этот Ас? – задумчиво пробормотала Сэнди.

Теперь ей казалось, что она понимает, почему он называет себя тузом. Все поместье вновь напоминало ей Страну Чудес из книги Кэрролла. В любой момент мог войти белый кролик и, глянув на часы, броситься наутек, увлекая всех за собой. Она даже хотела сказать об этом вслух, но, подумав, тряхнула головой, сбрасывая наваждение.

Посреди комнаты стоял низкий журнальный стол, весь заваленный книгами. Названия были очень красноречивы: «Последний Инка», «Тайны исчезнувших цивилизаций», «Древняя культура Эквадора». На обложках были изображения идолов, золотых масок, развалин инкских городов. В одной книге была заложена страница. Лео раскрыл ее. На развороте было два рисунка: с одной стороны – эмблема Empresa del Levante с уже знакомым камаргским крестом, с другой – известный портрет Писарро.

«Дело восхода», – усмехнулся он.

Служанка, не обращая на гостей никакого внимания, принялась накрывать на стол на тенистой террасе, перед которой раскинулся широкий газон, такой ярко-зеленый, что возникали сомнения в его натуральности. За ним манил легкой бирюзовой рябью огромный бассейн, форма которого, видимо, была позаимствована с полотен Дали – он плавно закруглялся и скрывался за деревьями, заставляя гадать о своих истинных размерах. Сэнди, наблюдая за действиями женщины, незаметно пересчитала количество приборов на столе. Их было четыре, и она сама не поняла, обрадовало это ее или разочаровало.

Несмотря на неопределенность, придававшую всему этому дню странную взвешенность ожидания, на вилле действительно было так спокойно, что беспричинно казалось, что все проблемы недостижимо далеко, да и вообще нет никаких проблем, и скоро уже наступит мягкий вечер, и зажгутся свечи на террасе, и все разрешится чудесным образом…

Когда наступили сумерки, та же служанка, действительно, молча зажгла свечи и, поставив на стол поднос с напитками, вновь бесшумно удалилась. Говорить не хотелось, и все просто наслаждались тишиной вечера, погруженные каждый в свои мысли, стараясь даже себе не признаваться в том, что напряжение становилось уже непереносимым.

До тех пор, пока тишину не нарушил шум приближающегося автомобиля.

– Спокойно, – тихо сказал Артур. – Сидим, не безобразничаем, пьем напитки. Кто бы это ни был, пусть сам нервничает.

В тишине гулко хлопнула дверца машины. Шаги по гравию… Силуэт тени. По аллее приближался спокойным шагом стройный мужчина в белом щегольском костюме и белых туфлях.