В комнате воцарилась гробовая тишина. Потом Орлов медленно кивнул. Все разом облегченно вздохнули.

– Питер, – умоляюще произнес Роут, – теперь самое время назвать их.

– Румянцев, – сказал Орлов. – Геннадий Румянцев.

Лицо Роута выражало разочарование, граничащее с отчаянием.

– Мы знаем о Румянцеве, – сказал он и перевел взгляд на Маккриди. – Румянцев – представитель Аэрофлота в Вашингтоне. Два года назад его арестовало и завербовало ФБР. С тех пор он работает на нас.

– Нет, – сказал Орлов, – вы ошибаетесь. Румянцев – не ваш агент. Его арест был подстроен, его вербовка была спланирована в Москве. Он обманывает вас. Вся поступающая от него информация тщательно готовится в Москве. Когда-нибудь на восстановление причиненного ущерба Америка затратит миллионы долларов. На территории США он руководит четырьмя независимыми сетями советских агентов. Он знает каждого агента.

Роут присвистнул.

– Если это правда, то такой информации цены нет. Если это правда.

– Разобраться можно только одним способом, – предложил Маккриди. – Арестовать Румянцева, напичкать его пентоталом и посмотреть, что из него посыпется. Думаю, нам пора подкрепиться.

– Две неплохие мысли за десять секунд, – согласился Роут. – Ребята, мне нужно съездить в Лондон и переговорить с Лэнгли. Перерыв на двадцать четыре часа.

Джо Роут позвонил Кэлвину Бейли по линии прямой спецсвязи в восемь вечера по лондонскому времени, в три часа дня по вашингтонскому. Роут сидел в шифровальной комнате, в глубоком подвале под зданием посольства США на Гроувнор-сквер, Бейли был в своем кабинете в Лэнгли. Слышимость была отличной, лишь их голоса приобрели механический тон, который придавали устройства шифрования и дешифрования человеческой речи.

– Я провел все утро вместе с британцами в Алконбери, – сообщил Роут. – На их первой встрече с Менестрелем.

– Как она прошла?

– Плохо.

– Вы шутите. Неблагодарные ублюдки. Что именно было плохо?

– Кэлвин, опрос вел Маккриди. Он умен и отнюдь не настроен антиамерикански. Он уверен, что Менестрель – двойной агент, подсадная утка.

– Плюньте на него. Вы ему сказали, сколько проверок прошел Менестрель? Что мы в нем уверены?

– Да, во всех деталях. Но он стоит на своем.

– У него есть веские доказательства?

– Нет. Он говорит, что его мнение – результат анализа информации Менестреля британцами.

– Боже мой, это безумие. За шесть недель Менестрель дал горы первоклассной информации. Чем недоволен Маккриди?

– Мы обсудили три направления. Относительно военной информации Менестреля он сказал, что Москва может все изменить, если там известно, что именно он нам сообщил, а раз они его послали, то должны знать все заранее.

– Чушь. Дальше.

– Про Афганистан он промолчал. Но я знаю Сэма. Мне кажется, ему известно что-то, что неизвестно мне, но он не говорит, что именно. Все, что мне удалось из него вытянуть, так только одно «предположим». Он намекнул, что, по мнению британцев, русские скоро уйдут из Афганистана. И если так и будет, то все сведения Менестреля об афганской войне можно будет сдать в архив. У нас делались подобные анализы?

– Джо, у нас нет никаких данных о том, что русские собираются уйти из Кабула, сейчас или вообще когда бы то ни было. Что еще не устраивает мистера Маккриди?

– Он сказал, что все разгромленные сети советских агентов в Центральной и Южной Америке никому уже не нужны. Он сказал, что эти сети давно сделали свое дело, а все арестованные агенты – местные, среди них нет ни одного русского.

– Послушайте, Джо, Менестрель выдал десяток шпионских сетей в четырех странах. Всем руководила Москва, но, разумеется, агентов вербовали на месте. Их допрашивали не слишком мягко, согласен. Но руководили ими из советских посольств. С позором выдворили уже десяток русских дипломатов. Менестрель свел на нет плоды многолетних трудов КГБ. Маккриди несет чепуху.

– Он привел один довольно весомый довод. Что касается советских агентов в Великобритании, то Менестрель сообщил только их кодовые имена. Ничего, что помогло бы их обнаружить. За исключением одного агента. А он убит. Вы слышали об этом?

– Конечно. Не повезло. Неудачное стечение обстоятельств.

– Сэм думает, что это не стечение обстоятельств. Он полагает, что или Менестрель знал, что тот человек будет убит в определенный день, и поэтому якобы вспомнил о нем слишком поздно, чтобы британцы не успели его допросить, или у нас есть утечка информации.

– И то и другое – чушь.

– Он склоняется к первому варианту. Полагает, что Менестрель работает на московский центр.

– Этот мистер Сэм Большой Умник Маккриди представил вам какие-то достаточно убедительные доказательства?

– Нет. Я специально спросил, нет ли у него в Москве агента, который выдал ему Менестреля. Он сказал, что такого агента нет. Уверял, что все его доводы – результат анализа информации Менестреля его людьми.

На другом конце телефонной линии надолго замолчали, как будто Бейли погрузился в раздумья. Так оно и было. Наконец он спросил:

– Вы поверили ему?

– Честно говоря, нет. Думаю, он меня обманывает. Подозреваю, что у них есть агент, о котором нам ничего неизвестно.

– Тогда почему британцы все честно не объяснят?

– Не знаю, Кэлвин. Но если у них и есть агент, разоблачивший Менестреля, они это отрицают.

– Все ясно, Джо. Теперь послушайте меня. Передайте Сэму Маккриди от моего имени: пусть он все выкладывает или заткнется. Менестрель – это большой успех ЦРУ, и я не склонен терпеть начатую Сенчери-хаусом кампанию по дискредитации наших успехов. Во всяком случае, без убедительных доказательств, очень убедительных. Поняли, Джо?

– Отлично понял.

– И еще одно. Даже если кто-то им действительно намекнул, что Орлов – двойной агент, то это самый обычный прием московского центра. Москва его потеряла, мы приобрели, а британцы остались ни с чем. Разумеется, в такой ситуации Москва постарается утешить британцев и скормит им дезинформацию: якобы триумф американцев – это пустышка. А британцы должны клюнуть на такую приманку, потому что Менестрель достался не им, и они раздражены. Насколько я понимаю, полученные британцами сведения – самая настоящая дезинформация. Если у них и есть неизвестный нам агент, то он лжет. А наш – на высоте.

– Хорошо, Кэлвин. Если Сэм снова заговорит о том же, могу я передать ему ваши слова?

– Разумеется. Это официальная точка зрения Лэнгли, и мы будем ее отстаивать.

Ни Бейли, ни Роут старались не вспоминать о том, что теперь признание Орлова двойным агентом грозило их восходящим карьерам.

– В одном Сэм все же добился успеха, – сказал Джо Роут. – Он очень давил на Менестреля, мне пришлось дважды чуть ли не насильно вытаскивать его из комнаты, но он заставил его назвать еще одно имя. Геннадия Румянцева.