Слейтер проснулся в 6.00. Гули рядом не было.

Впрочем, она предупреждала, что уйдет рано. И сделала это так тихо, что обычно спящий чутко Слейтер вновь не заметил ухода возлюбленной.

Он встал, принял душ, выпил немного виски, оделся. Его станция неожиданно завибрировала, подавая сигнал вызова.

Он ответил кратко:

– На связи!

Услышал голос Гули:

– Доброе утро, дорогой! К работе готов?

– Разумеется.

– Пожалуйста, будь осторожен и, если представится возможность, сообщай мне, как идут дела.

Отключив связь с Гулей, сержант вызвал Умберга:

– Майк? Минут через десять подгоняй «Хаммер» к воротам усадьбы.

– Хорошо!

– Ничего подозрительного за ночь вокруг дома не заметил?

– Ты знаешь, впервые не могу ответить однозначно.

– В смысле?

– Возле усадьбы никого не заметил, хотя применял всевозможные наши хитрости. Однако до сих пор меня не оставляет ощущение, что кто-то все же за усадьбой следил. Короче, чертовщина какая-то!

– А как дом покинула моя партнерша, видел?

– Гуля? Видел! Она вышла через тыловые ворота. Тут же к ней подкатил «Опель». Твоя дама села на заднее сиденье, и «немец» ушел в сторону Чевара.

– Номера запомнил?

– А их не было!

– Что, вообще?

– Да! Ни спереди, ни сзади! Никаких опознавательных знаков. Интересно, да?

– Ничего интересного, наверняка водила, чтобы не светиться возле усадьбы Фаруха, при подъезде к ней снял номера, а выйдя на трассу, вновь поставил их.

Умберг согласился:

– Скорее всего так и было. Но… странная особа твоя партнерша. Те, с которыми забавляемся мы с Паслером, по утрам из дома Фаруха, да еще на вызванных тачках не уезжают!

– Завидуешь?

– Нечему! Ладно, выходи из дома. Подъезжаю к воротам усадьбы!

В 8.00 в понедельник Слейтер вошел в палатку временного штаба Балани. Начальник лагеря уже успел позавтракать и листал какие-то документы, сидя за рабочим столом. Командир группы американских инструкторов поздоровался.

Балани поднял взгляд на сержанта:

– А, это вы, Слейтер. Как съездили в Чевар? Встретились ли с агентом советской разведки?

– Встретился.

Балани усмехнулся:

– И, решая вопросы по пленным, похоже, заодно неплохо провели время?

– Это вас, господин начальник лагеря, не касается.

– Ладно! Не касается, но тон следует сменить, я вам не мальчик. Что дала встреча с агентом?

Слейтер достал радиостанцию:

– Вот это!

– Рация?

– Да! Ее надо передать пленным. По ней они получат указания о том, что должны подчиняться мне.

– Для начала надо найти их!

Сержант заверил главаря местных моджахедов:

– Я найду беглецов!

– У вас готов план акции?

– Да!

– И вы можете изложить его или решили держать в тайне от всех?

– Ну почему же? Вам изложу.

Балани поудобнее устроился в старом, скрипучем кресле:

– Слушаю вас, господин сержант.

Слейтер, не спрашивая разрешения, присел на стул:

– План таков! Я со своими парнями сегодня в полдень спущусь в подземелье. Русские не могли уйти далеко и глубоко, иначе они просто заблудились бы в подземных лабиринтах. Они где-то неподалеку от колодца, из которого выходили на поверхность во время облета перевала советскими вертолетами. А раз они где-то рядом, мы выйдем на них.

Балани спросил:

– Уверены?

– Да! Иначе не стал бы требовать у вас 100 000 долларов. Выйдя на русских, я вступлю с ними в контакт и передам радиостанцию, врученную мне агентом советской разведки. Офицер из числа беглецов свяжется с агентом, тот передаст ему приказ подчиняться мне. Далее будем ждать наступления ночи. Часа в 3 поднимемся наверх или выйдем на поверхность другим путем, который могли узнать русские. Поведем пленных якобы под конвоем к выходу из лагеря. И вот здесь, дабы побег выглядел правдоподобно, нам необходимо разыграть небольшой спектакль.

Балани поинтересовался:

– Что за спектакль?

– Ну, например…

Слейтер довел до начальника лагеря смысл своего плана, закончив предложение словами:

– Таким образом, пленные будут убеждены, что их не подставляют, а действительно освобождают. Они, как окажутся на территории Афганистана, свяжутся со встречающей группой. Наверняка им навстречу выйдет группа разведки. Ей пленники и расскажут о том, что произошло на границе. Я же со своей стороны проинформирую об этом агента. Тем самым информация пленных получит подтверждение и успокоит спецназовцев, что выйдут навстречу беглецам.

Балани, выслушав Слейтера, удовлетворенно хмыкнул:

– Это вы, сержант, неплохо придумали. Русские должны клюнуть на это, ведь подобное не входило в их планы. Кстати, в верхнем ущелье уже появились спецназовцы.

– Да? И много их?

– Примерно взвод.

– Что делают?

– Ничего. Заняли позиции на склонах, выставили передовой и тыловые дозоры. Ждут.

– Связь применяют?

– Пока их командир в эфир не выходил.

– А возле границы русские замечены не были?

Начальник лагеря отрицательно покачал головой:

– Нет! В приграничном ущелье, как и в верхнем, мы выставили скрытые посты наблюдения. Отрядили в их состав самых опытных бойцов роты Урдана. Они никого постороннего в квадратах «Z» и «Z-1» не обнаружили. Пока не обнаружили.

– Ясно! Впрочем, меня это меньше всего волнует.

– Правильно, Слейтер! Вас сейчас должно больше всего волновать то, как найти беглецов и вступить с ними в контакт! Это самое главное. Без этого все наши планы летят к чертям собачьим.

Слейтер кивнул:

– Точно! Но я найду их.

– Хорошо! У вас все?

Сержант усмехнулся:

– Нет, не все, господин Балани. Я хотел бы немедленно получить задаток от обещанной за проведение акции суммы.

– Мы так не договаривались.

– Не время было. А сейчас в самый раз.

Начальник лагеря, не скрывая раздражения, спросил:

– И сколько вы желаете получить в качестве задатка?

Улыбаясь, Слейтер ответил:

– Сущие пустяки, сэр! Всего-то пятьдесят процентов.