– Прочь! – снова захрипела Шанталь. – У меня есть телевизор и печенье, этого достаточно, чтобы продержаться.

Она исступленно зазвонила в свой колокольчик и шагнула в их сторону.

Инспекторша в ужасе вскрикнула, а Тома поспешно закрыл дверь.

– Что у нее? Проказа?

– Очень редкая форма, к счастью, не такая опасная, как та, что свирепствовала в Средние века.

– Я думала, этого заболевания больше не существует!

– Это как с древними овощами – их долгое время считали исчезнувшими…

– Ее нужно поместить в карантин.

– Это совершенно не обязательно, уверяю вас. Картофельные мешки, пожалуй, будут страшнее, чем ее патология.

Осознав, что ее мучения закончились, инспекторша воспрянула духом.

– Знаете, доктор, мне совершенно непонятно, почему бывший директор написал такой отчет.

– Мне тоже. Видимо, таким образом он решил отомстить своим слишком требовательным подопечным.

– Наверное, вы правы. Скажу вам по большому секрету, что город готовит проект переустройства этого квартала. Мэр собирается оживить это место и разместить здесь жилье. Завод вместе с окрестными участками в скором времени будет продан.

– Так вот в чем дело!

– Городские службы хотели забрать себе это здание, принадлежащее коммуне, вместе с прилегающей территорией, чтобы продать застройщикам.

«Гнида! Шалава!» – послышался вопль Франсиса.

Инспекторша попятилась к выходу и добавила:

– Но вы не волнуйтесь, я подготовлю отчет, на основании которого вас оставят в покое.

– Огромное спасибо, мадам. От имени всех наших постояльцев я вас искренне благодарю. Даже если они об этом не догадываются, только благодаря вам они счастливо проведут свои последние годы.

– Можете на меня рассчитывать. Держитесь, доктор. Удачи вам в вашем нелегком деле.

В тот момент, когда бедная женщина пожимала доктору руку, собираясь уходить, в холле раздался сухой щелчок и везде погас свет.

– Это наверняка месье Феррейра, – пояснил доктор. – Он регулярно бьет себя током. Я вынужден с вами проститься.

Инспекторша только этого и ждала.

Маленькая труппа не успела насладиться своим выступлением: на этот раз Франкенштейн не воскрес.

Когда приехала скорая, Жан-Мишель был без сознания, а Тома, посчитав его пульс слабым, решил сделать массаж сердца. Впервые с момента своего возвращения он сходил за своим медицинским саквояжем.

Когда санитары выносили пострадавшего из комнаты, все постояльцы ждали его в холле, образовав печальный кортеж. Шанталь, по-прежнему одетая в мешки, поддерживала за руку Элен в одежде наизнанку. Увидев перед собой безжизненное тело, Элен отвела взгляд. Смотреть на что-либо, напоминающее о недавней кончине мадам Берза, было выше ее сил. Франсуаза, ставшая бледнее своего макияжа, и Франсис цеплялись друг за друга, сраженные шоком. Видеть своего друга неподвижно лежащим в кислородной маске было для них невыносимо. Оба понимали, что в их возрасте из больницы можно уже не вернуться.

Когда носилки несли мимо, Шанталь погладила руку Жан-Мишеля и спросила врача скорой:

– Он выкарабкается?

– Пока рано об этом говорить. Но вы не волнуйтесь, мы сделаем все необходимое.

На ощупь рука месье Феррейра была теплой. Шанталь успокоилась. Пока в доме есть отопление, значит, там еще кто-то живет. Уходя, люди отключают батареи.

Все вышли на улицу, чтобы проводить пострадавшего до машины. Гигантские медвежата на фасаде, освещенные голубоватым светом фар, тоже выглядели обеспокоенными. Санитары погрузили носилки внутрь с металлическим позвякиванием. Полин казалась взволнованной больше всех.

– Что на него нашло? – спросила она Тома.

Доктор мягко взял в ладони лицо медсестры, вынудив ее посмотреть ему в глаза.

– Полин, я поеду с ним. Оставляю на вас дом. Вы договоритесь насчет Тео?

– Конечно. Позаботьтесь о нем. Я присмотрю за остальными.

Тома поднялся в фургон и сел рядом с носилками.

Водитель закрыл заднюю дверь. Доктор взял безжизненную руку Жан-Мишеля.

Машина скорой помощи тронулась в тот момент, когда Майкл присоединился к группе, стоящей на улице. Они жались друг к другу. Глядя на них в окно, Тома вспомнил, как смотрел на удаляющуюся деревню через заднее стекло автомобиля, увозящего его в аэропорт. Тогда он тоже ощутил нечто новое, чего никогда не испытывал раньше.

Когда Тома вышел из такси, уже давно стемнело. Несмотря на позднее время, в окнах дома престарелых горел свет. Как только машина остановилась, Полин бросилась ему навстречу:

– Ну что?

– Он пришел в сознание и узнал меня. Это хороший знак. Когда я уходил, он уснул и все жизненные показатели были в норме. Кардиолог сказал, что у него крепкое сердце, потому что в его возрасте даже один удар током может привести к смерти. Здесь все в порядке? Как отреагировали остальные?

– Все вас ждут. Я приготовила вам легкий ужин, но у вас, наверное, нет аппетита…

– Спасибо, Полин. Я умираю с голоду, но это подождет.

Полин не ошибалась. В гостиной собрались все, даже Майкл и Ромен. Шесть пар глаз уставились на него в гробовой тишине. Семь, считая Аттилу.

– Он жив? – прямо спросила Шанталь.

– Да. Он чувствует себя неплохо, учитывая, что с ним произошло.

Доктор подробно рассказал о своем визите в больницу и представил полный отчет о проведенном обследовании. Целью было успокоить присутствующих. Даже если они не все понимали, это помогало им осознать, что врачи сделали все возможное, чтобы помочь месье Феррейра.

– Я часто сталкивался с подобными ситуациями, – напомнил Тома, – и могу вас заверить, Жан-Мишелю очень повезло, что ему так быстро и квалифицированно оказали помощь. Меня это даже впечатлило. В большинстве городов различных континентов, где я работал врачом, он не получил бы и четверти тех медицинских процедур и обследований, что ему были предоставлены сегодня. Даже если пока сложно давать какие-либо точные прогнозы, вы можете быть уверены, что в мире не так много мест, где у него были бы такие шансы на выздоровление.

– Когда он пришел в сознание, он говорил о нас? – спросила Франсуаза.

– Нет, но вы не обижайтесь. Он ответил мне, потому что я был рядом с ним. Единственные слова, которые он произнес, касались его жены. Он просил сообщить ей о случившемся.

– Доктор, – перебила его Элен, – мы должны вам кое в чем признаться по поводу Жан-Мишеля.

Она посоветовалась с остальными взглядом и получила одобрение.