Он провожал нас из тира до самого порога. С лица не сходила довольная улыбка.

— Вообще, девушки у нас редкие гости, — признался пузан, пожимая ей руку. — Заходите почаще.

Я хотел было вызвать такси до того грузинского ресторана, где мы были с отцом, но Аржана меня опередила.

— Смотри, через дорогу кафешка. Зайдём? Я жутко проголодалась! Хочу тебя отблагодарить за тир.

Вот это поворот! Девушки в ресторан меня ни разу не приглашали. Но это было не самое стрёмное в ситуации. Дело в том, что это была как раз та кафешка, в которой отец устроил мне разнос, и откуда я бежал, не заплатив за еду. Говорят, у официантов отличная память на лица.

— Ну чего ты так смотришь? У нас же дружеский поход в тир, — огорошила меня Аржана. — Я тоже не хочу остаться в долгу.

Вот тебе раз! Дружеский. Где-то я ошибся. Улыбка девушки в ожидании ответа стала напряжённой. Спугнуть её сейчас, значит, оставить без ответа кучу вопросов.

— Ну если ты так настаиваешь, — улыбнулся я в ответ. — Но учти, ем я много!

— Справимся! — Аржана улыбнулась уже по-настоящему и, как мне показалось, с облегчением вздохнула.

Ни девушка у входа, ни официант меня не вспомнили. Они были очень вежливы и учтивы, даже предложили место получше — у окна. Я удивился, а потом увидел своё отражение в оконном стекле и всё понял. Они меня не узнали. Да я и сам бы себя не узнал. Побитый чувак в толстовке и драных трениках мало напоминал смотревшего на меня холеного брюнета в классическом костюме-тройке. И взгляд такой надменно-оценивающий. У отца часто проскальзывал подобный. И когда я вообще успел стать таким?

— Присаживайтесь, — официант отодвинул стул перед Аржаной. Вот услужливая зараза! С другой стороны, я сам виноват. Залип на своё же отражение.

А может, не такой уж я крутой кекс стал, а официант от Аржаны пропёрся? Она сегодня стильная, фигура точёная. Вон Михаил аж растёкся весь.

Я уселся и открыл меню. Даже вспомнить не могу, что ел здесь тогда. Всё казалось дико вкусным. Как же, с голодухи-то. Сутки между мирами болтаться, наверное, энергетически очень затратно.

Впрочем, сейчас после тира аппетит тоже нагулялся, и придётся объедать Аржану. Вот зачем ей такой поворот?

Я выбрал какие-то вареники, суп и котлету по-киевски. Закрыл меню. Остались напитки.

— Я всё. Возьмём большой чайник на двоих какого-нибудь… — я замялся под внимательным взглядом раскосых глаз. — Ты какой любишь?

Аржана потянулась к барному меню.

— Чёрный ройбуш, или вот глинтвейн есть, — предложила она.

Я поддержал глинтвейн, решив, что немножко алкоголя не помешает. Жаль, винной карты тут нет. Пиво брать было как-то не с руки. Вот ведь устроила тувинка поворот.

Официант забрал заказ и удалился. А я решил зайти издалека.

— Расскажи мне про Тыву. Правда, там у вас всё так, ну, по-древнему, что ли? Леса непроходимые? Юрты?

Аржана улыбнулась.

— Наивный вопрос москвича, — добавил я и тоже улыбнулся.

— Ну, сосны правда есть. Тайга — это, конечно, не подмосковный лес. Заблудиться там легко можно и за несколько дней не выйти, зверьё водится. Отец ещё на охоту ходил по молодости. Живём мы, конечно, не в юрте. Хотя вот до недавнего времени была и юрта, дед выходил с ней в тайгу, пока бабушка жива была.

— О, здорово, а какая она, юрта? — вставил я.

— Да вроде… складной палатки, — засмеялась Аржана. — Ну ладно, как вигвам у индейцев.

Пока я так ненавязчиво расспрашивал её о быте тувинцев, принесли глинтвейн и первое.

— А шаманы у вас есть, такие, с бубнами? — спросил я. — Видела когда-нибудь? Или истории какие-то о духах, которые в тайге живут, слышала?

Аржана засмеялась, и я подумал, что она сейчас отшутится от таких вопросов. Но нет. За едой девушка заметно расслабилась и готова была поделиться историями.

— Когда я помладше была, случай был. Гостила у деда, как раз в юрте. Втроём мы всего почему-то были, бабушка ещё. Дело было вечером, метель поднялась страшная. И стучится кто-то к нам. Бабушка запричитала, что злые духи! Кто ещё может в такую метель ходить? Болела она тогда. Всё боялась, что духи за ней придут, уведут в загробный мир, — Аржана задумалась и продолжила. — Человек ведь перед лицом смерти сразу верить начинает во всё потустороннее. А старожилы так всегда верили.

С другой стороны, как не откроешь? Вдруг человек там замерзает? Дед открыл, а там женщина стоит, в лёгкой такой одежде. Говорит, вышла к мужу от матери, метель в дороге застала. Заблудилась.

Дед её к огню пустил. Она отогрелась, рассказала, как мужа зовут, какая семья. Пить-есть предлагали, не стала. А вот то, что благовония из трав подожгли, ей понравилось, запах, говорит, хороший.

Недолго она у нас просидела. Ушла, как только метель стихла.

Дед тогда и сказал, что ту семью знает. Это шаман из соседней деревни. И жены у него нет.

— Вот те раз, и кто это был? — удивился я.

— Хозяйка тайги, дед сказал, — ответила Аржана. — Потому и травы поджёг, потому ей и понравилось. И одета легко была.

— Интересно, что-то потом случилось? Ну, чего она заходила? Должна быть какая-то причина, — допытывался я.

— Шаман тот умер, и деду пришлось ехать погребальный обряд проводить, — ответила Аржана.

— Так твой дед тоже шаман? — догадался я. — Здорово!

Девушка немного засмущалась, и я понял, что она выболтала больше, чем хотела.

— Мне кажется, это интересно, — продолжал я. — Не может быть, чтобы ничего такого не было, ну, потустороннего, магического. Что-то точно есть.

Аржана улыбнулась и взяла стакан с глинтвейном. Повертела в руках.

— Наверное…

— Шаманизм вообще интересная тема, — в этот раз я собирался спросить её о снах напрямую. — Я читал, что шаманы практикуют осознанные сновидения. Вот Кастанеда, например, учился этому у мексиканского шамана. Интересно, а ваши шаманы что-то подобное делают?

— А, помню, — Аржана поглядела на меня поверх стакана. — Ты говорил, что увлекаешься осознанными сновидениями.

— А ты читала Кастанеду? — поинтересовался я.

— Да, когда-то, по молодости, — кивнула Аржана и улыбнулась. — Там, конечно, интересная картина мира, но… не знаю. Первая книга ещё ничего. Похоже, что он действительно изучал традиции того индейского племени. А дальше… фантастика какая-то.

Вот тебе раз. А мне первая книга наоборот показалась редкостной нудятиной! Настала моя очередь отхлебнуть глинтвейна.

— А в вашей шаманской традиции разве не так? Не похоже? — продолжил допытываться я.

— Тут я не очень могу помочь, — Аржана выловила из супа ложкой длинную картофелину, задумавшись, выпустила её обратно в тарелку и отпила из ложечки оставшийся бульон. — Всё же шаманом был дед, а не я. Даже брат не унаследовал эту ношу. Шаманов всё меньше, мир меняется.