— Несколько лет назад мы недолго посещали ее сеансы. Теперьона просто наш близкий друг.

— Кто нуждался в лечении? — резко бросил Маккорд. — Вы иливаш муж?

Ли так и подмывало попросить его не лезть в чужие дела, иона уже раскрыла рот, когда Сэм Литлтон поспешно заверила:

— Вы можете не отвечать, миссис Мэннинг, если сочли вопросбестактным. Мы с лейтенантом Маккордом до того не работали вместе, но, судя поего словам, он из тех мужчин, которые скорее доведут обычную простуду допневмонии, чем обратятся к доктору. Он, возможно, сам меняет масло в машине ирвет себе зубы, вместо того чтобы идти к дантисту. — Она тепло улыбнулась Ли идобавила:

— В отличие от лейтенанта я знаю, что умные, но слишкомзанятые люди, из тех, кому это по карману, предпочитают экономить время и силы,советуясь со специалистами в определенной области, независимо от того,автомеханики ли это, программисты или… — тут она, прежде чем докончить, ехидноусмехнулась сидевшему рядом мужчине, — или врачи.

Ли была настолько благодарна Сэм, что почувствовала себяобязанной доказать ее утверждения высшему по званию. И только поэтому объясниланезначительную, на ее взгляд, причину, по которой Логан консультировался уШейлы:

— Логан совершенно не умел наслаждаться жизнью. Шейла оченьбыстро помогла ему понять, что, безжалостно подгоняя себя, он лишается самоговажного и самого интересного.

Детектив Литлтон мгновенно подалась вперед:

— Возможно ли, что ваш муж признался доктору Уинтерс, чтокупил оружие и почему?

— Не знаю, но сомневаюсь. Шейла и Логан иногда вместеобедали, но и только. Они люди одного круга и потому имеют много общихзнакомых. Утром я звонила Шейле и рассказала о Логане. Она наверняка вспомнилабы о револьвере.

— Может, не посчитала нужным поделиться с вами. Невозражаете, если мы зададим ей несколько вопросов?

Ли покачала головой:

— Нет, но я уверена, что Логан купил оружие из-запреследователя.

Лицо детектива Литлтон помрачнело.

— Я надеялась пощадить ваши чувства, миссис Мэннинг, но вашмуж приобрел револьвер в марте, то есть за полгода до того, как на сценепоявился маньяк. — Пока Ли старалась осмыслить эту информацию, Сэм добавила:

— Теперь вы понимаете, почему нам так важно поговорить с докторомУинтерс? Если ваш муж боялся за свою жизнь, то мог, пусть и ненамеренно,намекнуть, чего именно он опасается… или кого.

— В таком случае, разумеется, поезжайте к ней.

— Нам необходимо ваше письменное разрешение, и я уверена,доктор Уинтерс его потребует, потому что ей придется нарушить врачебную тайну.Вы готовы дать это разрешение?

— Да, если обещаете никому не разглашать информацию.

— О, в этом не сомневайтесь, — пообещала Сэм и, вырвавлисток из блокнота, вручила Ли вместе с ручкой. — Напишите, что вы разрешаетедать все необходимые сведения о своем муже.

Ли выполнила просьбу, механически выводя нужные слова, несознавая, куда ее ведут… или толкают. Отдав листок, она задумчиво пробормотала:

— Я постоянно думаю о человеке, столкнувшем меня с дорогитой ночью. Может, это он убил Логана?

— Мы ищем его и удвоили наши усилия с момента обнаружениятела. Хотелось бы также попросить вас позволить не только поговорить сослужащими мистера Мэннинга, но и изъять и просмотреть все документы, которыемогут иметь значение для этого дела. Даю слово, ни один не потеряется. Вы невозражаете?

— Нет.

Сэм захлопнула блокнот и обратилась к Маккорду:

— У вас есть еще вопросы, лейтенант? Тот покачал головой ивстал.

— Извините за мою реакцию на упоминание о докторе Уинтерс.Детектив Литлтон правильно меня осадила: я все еще сам меняю масло в машине, амой домашний компьютер не работает два года, потому что я никому не позволяюего чинить. И единственный знакомый мне дантист — тот, чье дело я расследую.

Ли приняла его извинения, хотя несколько удивиласьсмиренному тону, явно противоречившему холодному взгляду и безразличной улыбке.

— Патологоанатом должен завтра отдать тело вашего мужа, —добавил он. — Дайте нам знать о времени похорон. Если не возражаете, я хотел быприслать своих людей.

Ли, чтобы не упасть, схватилась за спинку дивана, дрожа,потрясенная его небрежным бесчувственным упоминанием о теле мужа и временипохорон. Логан мертв. Больше он никогда не улыбнется ей. Никогда не притянет ксебе в постели. Не обнимет во сне. Его тело в морге. Она еще не думала опохоронах, но Бренна сегодня утром мягко упомянула о траурной церемонии, сразупосле того как позвонила Триш Лефковиц, чтобы предложить помощь.

— Зачем вашим людям присутствовать на похоронах? — выдавилаона, когда вновь обрела способность говорить.

— Простая предосторожность, только и всего. Вспомните опреследователе и о том, что ваш муж убит.

— Делайте, как считаете нужным. Маккорд оглянулся на кухоннуюдверь:

— Пойду посмотрю, закончил ли детектив Шредер сниматьпоказания.

Детектив Шредер не только успел снять показания, но инаслаждался чашечкой кофе с домашним печеньем, обсуждая с водителем проблемыфутбола.

В лифте все трое молчали.

В целях безопасности имена всех посетителей дома, где жилиМэннинги, обязательно записывались в большую книгу, где отмечалось время нетолько их прихода, но и ухода. Книга хранилась у престарелого швейцара вливрее, чье имя, судя по висевшей на груди табличке, было Хорэс. Он сидел заизогнутой стойкой черного мрамора, в центре холла.

— Какая беда с мистером Мэннингом, — заметил он, вручаяШредеру ручку, чтобы тот мог расписаться в большой, переплетенной в кожу книге.

Но вместо того чтобы взять ручку, тот схватил книгу и сунулшвейцару сложенный ордер.

— Это разрешение на изъятие книги как улики, важной длярасследования, — объявил он растерявшемуся швейцару. — У вас есть другая, назамену?

— Д-да… но мы должны были начать ее только в январе, асейчас еще декабрь.

— Вам лучше достать ее прямо сейчас, — посоветовал Шредер. —А если кто-то спросит, что случилось с этой, скажите, что пролили на нее кофе.Договорились?

— Да, но мой босс…

Шредер протянул ему визитную карточку:

— Пусть ваш босс позвонит мне.