– Нет! Идемте.

Звонок меня разбудил, но я мигом стряхнула сон и ответила:

– Алло? Да?

Я надеялась, что это Сэм, что с ней все в порядке.

Но звонил Лукас.

– Что случилось? – спросил он. – Я получил твое сообщение, и мы тут же ушли. Ты видела пост Джульетты? Сэм себя раскрыла!

– Сегодня утром в школу пришли лордеры: они cобирались арестовать Сэм, но ей удалось скрыться. Не знаю, как она умудрилась, но они ее не нашли. А потом появился этот пост. Наверное, она поняла, что им уже все известно, и решила больше не прятаться.

Лукас мягко выругался.

– Куда она могла отправиться?

– Не знаю. У нее куча друзей, но вряд ли она станет прятаться у них. Побоится навлечь неприятности.

– Семья?

– То же самое. Да и кто знает, может, они поддерживают отца. Сегодня лордеры допрашивали ее школьных подруг, в том числе и меня. Кажется, они не поверили, что я ничего не знаю о ее делах или местонахождении, поэтому я посоветовала тебе уходить.

– Ты права. Мы пока у друга, но долго оставаться здесь нельзя, завтра что-нибудь придумаем.

Мы еще какое-то время обсуждали ситуацию, но бесконечные и бесполезные разговоры не помогут Сэм, тем более сейчас. Она вообще не привыкла к самостоятельности.

Конечно, лордеры – это угроза, но в мире столько других опасностей, с которыми она прежде не сталкивалась, что мне страшно за нее до смерти.

Спотыкаясь в полумраке, я плетусь за новыми знакомыми. Я снова назвалась Джульеттой. Старшую зовут Меган, а младшую – Рози, и, если верить Меган, она немая.

Мы идем в другое пустое здание, пробираемся тайными тропами, скользим в тени. В темноте я то и дело на что-то натыкаюсь, и вскоре на мне уже не остается живого места. Меган шепотом ругает мою неуклюжесть, но от холода и страха тело не слушается. Мне хочется плакать, но на самом деле слез нет. Под ложечкой сосет от голода, я устала, замерзла и ужасно измучилась. Такого страха я не испытывала с тех пор, как меня похитили. А могла бы сидеть дома, в тепле и безопасности – о чем я только думала? Зачем пошла на это?

Меган остановилась позади обветшалого здания. Она отодвинула деревянную доску в полуразрушенной стене и легко проскользнула внутрь вслед за Рози. Я же протиснулась с трудом, зацепившись джемпером и оцарапав руку.

Внутри темно, холодно и сыро. В углу слабо мерцает свеча, и, когда глаза привыкают, я различаю силуэты других людей в полумраке. Примерно десять мальчиков и девушек всех возрастов. Мы с Меган, наверное, самые старшие.

Она проталкивается в центр, освобождает место себе и Рози. А я так и стою столбом.

– Попробуй поспать, – вздыхает Меган.

Ноги что-то касается, и я вздрагиваю. Мне улыбается маленький темноглазый мальчик.

– Мамочка? – говорит он, и я опускаюсь на колени, а потом и вовсе сажусь рядом. Он кладет голову мне на руку.

– У него все «мамочки», глупый дурачок, – ворчит Меган.

Остальные молчат. Слышно дыхание, кто-то слегка похрапывает. Нос щекочет от множества запахов. Девочка отошла в уголок и присела на корточки, а потом вернулась на прежнее место. Маленький мальчик уснул, привалившись ко мне, но я ни за что не сомкну глаз в таком месте. Я вздрагиваю от каждого шороха и постоянно оглядываюсь на вход, прикрытый дощечкой.

Тот человек… меня передернуло. Если бы Меган не ударила его по голове… Не знаю.

Что, если он очнулся и выследил нас?

Ему ни за что не пролезть в ту дыру. Наверное, поэтому они здесь и собираются – прячутся от подобных людей.

На следующее утро я просыпаюсь как в тумане. Через силу встаю с кровати, уговаривая себя не расклеиваться – до церемонии кремации осталось пару часов. Больше всего я сейчас хочу, чтобы Сэм была в безопасности, но в то же время меня раздирает от эгоистичного желания провести этот день с ней.

Я приняла душ и снова проверила посты от Джульетты. Ничего нового.

Сначала я не заметила лайки, перепосты, гуляющие между социальными сетями. Люди повсюду говорят о Сэм – девушке, которая все поставила на карту и завладела всеобщим вниманием. Сейчас это самая обсуждаемая тема. Появляются новые посты с новыми тегам: #яневыбиралперемены, #Джульеттамыстобой, #Сэмктобытынибыла – и все они связаны с «БЕДОЙ». Кажется, сам воздух пропитан надеждами на скорые перемены. Но чего ожидать?

Пришло сообщение от Лукаса: он нашел, где можно недолго пожить с Ники, и обещал позвонить, как выдастся возможность.

Я иду на завтрак, но и здесь все шепчутся о том же. Количество лайков, перепостов и новых постов с тегом Сэм или #БЕДА только растет.

Ей удалось гораздо больше, чем я надеялась, но где же она теперь?

Пожалуйста, Сэм, пусть с тобой будет все в порядке.

Снова тот сон. Вновь я в темноте, но в этот раз что-то изменилось. Здесь кто-то новый. Он зовет меня «девочка», обещает помочь, но на самом деле помогать не собирается…

– Проснись. – Кто-то трясет меня.

Мне чудится, что я дома, проспала и теперь мама или Пенни, или еще кто-нибудь, не важно, просто кто-то настоящий, пытается меня добудиться. Я открываю глаза.

– Ты кричала, – говорит Меган.

– Прости.

Она пожимает плечами, будто вовсе не удивлена.

Все тело задеревенело от холода и теперь болит. Я сажусь и, ударившись о стенку головой, ругаюсь. И снова извиняюсь.

Она смеется.

– Вообще-то у нас такое не запрещено.

Все помещение затоплено светом, который льется сквозь пролом в стене, и я могу разглядеть это место и его обитателей: голодные, оборванные дети и подростки жмутся друг к другу, чтобы согреться, в грязном полуразрушенном и заброшенном здании. И все же продолжают смеяться, как Меган, и устраивать свары. Остаются детьми.

Если их поймают на улице после шести, то арестуют как преступников, но ведь это просто голодные дети, которым некуда податься. Может быть, в тюрьме за ними лучше присмотрят? Или нет.

Сейчас я хочу только вернуться домой. Раньше я воспринимала все как должное. Теперь я вижу, как же мне повезло.

Но пути назад нет. Я знаю. Наверное, папа и Коулсон могли бы договориться и вытащить меня, но эта возможность упущена, особенно после того, как я объявила себя Джульеттой.

Но ведь поэтому я так и поступила. Чтобы не передумать и не приползти домой.

– Не знаю, как вы, но я проголодалась, – говорит Меган.