class="p1">Чтобы хоть как-то немного отвлечься и переключиться на что-то немного другое, пробежался по линии фронта в одном направлении оценивая там обстановку. И вот там все более радостно — почти все отряды перехватили, прорваться удалось совсем немногим и были они в таком состоянии что угрозы практически не представляли, хотя все же и смогли разнести несколько небольших поселений.

Мое внимание привлек один странный отряд бандитов, который вел себя необычно, не так как другие. Прорвавшись сквозь засады и потеряв явно немало бойцов, он просто вдруг развернулся стал выбираться с нашей территории. Я как раз наткнулся на него в этот момент. И это было непонятно, больше ни один их отряд так не поступил. Ради интереса решил немного проследить за ним.

И он в самом деле бежал. Причем часть людей там была категорически не согласна с этим, но с ними поступили просто — всех быстро прикончили и все на этом, дальше они уже ехали без споров. Но больше всего мое внимание привлек их командир, он показался знакомым. Где-то я видел его, но вот где...

Его лицо и голос упорно отказывались вспоминаться. Но по правде говоря нормально рассмотреть его и расслышать у меня не получилось, только мельком и обрывки разговоров. Немного пробежав за этим отрядом и убедившись, что они на самом деле уезжают отсюда, махнул на них рукой и перестав преследовать повернул обратно к основному отряду рейда — пусть бегут, похоже единственные из всего этого рейда.

А у главного отряда за то время что я бегал почти ничего не изменилось — он все так же прорывался дальше, оставляя за собой трупы как своих людей, так и убитых противников, и горящие машины. Разве что похоже рейду наконец-то решили дать генеральный бой срочно собранными силами.

Спустя минут тридцать после того как я добежал до него, на него напали. И на этот раз это был не налет летучего отряда, как постоянно до этого, или небольшая засада, которая просто физически не в состоянии остановить всю эту ораву, а хорошее такое нападение — напала как минимум пара сотен человек. Похоже хотят решить уже вопрос с этим отрядом и не пропустить его дальше. И это вполне логично, дальше там более обжитые территории и гораздо большая плотность поселений.

И все шло неплохо до какого-то момента, когда у бандитов вдруг совсем сорвало крышу и абсолютно пропал страх смерти. Ну или наоборот вдруг осознали, что все плохо и есть все шансы навсегда остаться здесь в земле. В любом случае что бы им не стукнуло в голову, тактику свою они резко изменили — из самого очевидного, перестали беречь боезапас и скрывать оружие, стали использовать вообще все что есть у них. Всего лишь десяток минут, и обстановка изменилась до неузнаваемости — если до этого все указывало на то что победа будет за Освобождением, то теперь стало все иначе.

Видя, как гибнут один за другим бойцы Освобождения и хорошо представляя, что будет дальше, если бандиты победят и доберутся до других поселений, не выдерживаю и все же вмешиваюсь в происходящее — наблюдать дальше со стороны за всем этим оказалось выше моих сил. Не размениваюсь на мелочи и заскочив прямо во вражеские ряды атакую сразу энергетическими орудиями, буквально выкашивая противников.

Мое появление оказалось весьма кстати и можно сказать в очередной раз переломило ход этого сражения. Моей атаки никто не ожидал, особенно того что она будет изнутри и бандиты какое-то время хорошо так тупили и вообще не понимали какого хрена происходит. А вот бойцы Освобождения быстро сообразили, что я на их стороне, или во всяком случае не против них, а против бандитов, и меня не атаковали. Даже больше этого, они сделали все чтобы удерживать внимание бандитов на себе и дать мне больше времени, пока никто не стал разбегаться.

А когда же на меня все-таки обратили внимание и попытались прикончить... Пули бессильно бились об сияющий энергетический щит, а я продолжал истреблять противников. Методично и планомерно — врага за врагом, машину за машиной, стараясь никого не пропустить.

На все про все, ушло минут десять и с основными вражескими силами было покончено. Да, перебили не всех, часть успела разбежаться, видя такое положение дел и вдруг резко перехотев погибать. Но все равно основной кулак вражеских сил разбит, а с остальным справятся и сами бойцы Освобождения. Тут уже понадобиться не столько грубая сила, сколько просто терпение чтобы выследить всех сбежавших.

Стою немного в стороне от места боя, отключив невидимость, и рассматриваю устроенное побоище. Сразу бы так, но нет, не хотел светиться, не хотел ломать планы Цербера... И все же я не понимаю на что эти бандиты надеялись. Где логика в их действиях?

Да их было много, да относительно быстро передвигались, но... Не знаю даже. Если я бы не вмешался, то с ними все равно разобрались бы пусть и позже и с большими потерями. Какого-то крутого оружия я у них так и не увидел. Да были автоматы, пулеметы, гранатометы, даже пушки, установленные на грузовики, но этого все равно недостаточно.

И чего они добились в итоге? Положили кучу своих, убили немного наших, разнесли несколько поселений и... на этом все, больше они ничего не успели сделать. Кажется, я чего-то не понимаю... С другой стороны, не сложись все именно так, не будь Освобождения и Цербера в его главе, то у них все могло и получиться. С отдельными поселениями они точно бы легко справились, даже с самыми сильными наверно. Так что может быть это просто очень неудачное стечение обстоятельств для них и никакого хитрого и непонятного для меня плана и не было.

— Сергей, спасибо тебе конечно за помощь. Но ты откуда здесь и вообще какого-то хрена тут делаешь? — раздался откуда-то сбоку хорошо знакомый голос, вырвав меня из мыслей.

Повернувшись на него, вижу идущего в мою сторону Цербера в окружении нескольких бойцов. И с одной стороны злости на его лице не видно, впрочем как и большой радости от нашей внезапной встречи, но почему-то у меня такое стойкое ощущение, что меня сейчас отчитают как провинившегося ребенка. Хотя по-хорошему, это он виноват, что ничего не сообщил мне, мог хотя бы просто в курсе происходящего держать меня.

Глава 14

Адриан оглянулся назад и никого не заметив там, облегченно выдохнул. Они вырвались, их не стали преследовать. Они живы!