Уильям и Йева удивленно посмотрели на графа, который снова подлил себе кровь, предназначенную Уильяму, и теперь смаковал ее, размышляя. Чуткий нос Уильяма втянул аромат крови, горло снова запершило, но рыбак деликатно промолчал. Промолчала и Йева. Наконец, Филипп перевел взгляд на бокал в своей руке и слегка улыбнулся.

— Прошу прощения, забылся немного. Дочь моя, не смотри так на меня, я не сошел с ума. Если бы ты слышала хоть часть той истории, которую поведал мне наш интересный гость, у тебя был бы тот же вид.

— Кельпи? — переспросила девушка. — Вы говорили про Кельпи?

— Да. — Вид дочери успокоил графа, он пригладил растрепанные волосы и сказал уже более спокойно. — Оказывается, Уильям водит долгую дружбу с этим водяным духом, и именно Кельпи разорвала тогда отряды у озера.

Йева удивленно взирала на того, кто был в ее представлении обыкновенным рыбаком. Как он мог дружить с тем, чья жестокость и кровожадность воспевалась в легендах, с могучим Кельпи?

— Так что же было дальше? — сдержанно спросил Филипп, допивая кровь из кувшина, с которого не сводил взгляда Уильям. Теперь ему лишь оставалось вдыхать будоражащие его ароматы.

Расслабившись от столь долгого общения с графом, Уильям поведал о том, как обнаружил древнее сооружение и именно в тот момент его настигли вурдалаки Райгара. Филипп вместе с дочерью удивленно смотрели на рыбака, когда тот описывал странное поведение чертят и последующее появление той огромной бестии.

— Но кто это был, господин?

— Не знаю… Но значит его мы слышали, когда проезжали мимо ельника, — озадаченно прошептал сам себе Белый Ворон. — Не останавливайся, продолжай.

Уилл рассказал про Хемарта, его обман с дурманом, про то, как вампира окружил Бартлет со своими всадниками, а Уильям попытался прорваться, но его изрешетили стрелами, потом копьями, связали и потащили в Варды. А дальше история уже была хорошо известна Тастемара, и даже лучше, чем самому Уильяму, который провалялся в забытье несколько дней.

— Ну что ж, — подытожил Филипп. — Спасибо, что все рассказал максимально правдиво. Буду честен, твоя история удивила, за свои годы я повидал многое, но такого рыбака, как ты я еще не встречал! Дочь моя, — обратился к Йеве граф, — сходи, пожалуйста, еще за одним кувшином крови для нашего гостя. Я думаю, что ты можешь смело зайти в эту камеру и без меня.

С этими словами граф направился к выходу. Йева вышла вместе с отцом, лязгнул засов, и Тастемара удалились. Когда камера осталась далеко позади, граф спросил дочь.

— Где Лео?

— Не знаю, отец… Вероятно на торговой площади выискивает красивые безделушки, как обычно. Ему не очень интересен наш гость.

— Да, я понимаю, что его волнует лишь, чтобы суд состоялся как можно быстрее, — ответил Филипп. Он собрал волосы в хвост и обвязал крепкой лентой зеленого цвета. — Как отнесешь кувшин, найди Лео и ждите меня в Красном кабинете. Состоится очень важный разговор.

Как только шаги удаляющихся Тастемара стихли, Уильям взял стул и подвинул его к окну, встал на цыпочки и выглянул из-за решеток. Эта тюремная комната была крайней в коридоре, и вид из нее, должен был быть другим. Но нет! К пейзажу добавился лишь кусочек полей, засеянных яровой пшеницей, уже давшей молодые всходы. Печально вздохнув, вампир вернулся на кровать.

Уильям лежал на кровати и обдумывал свой долгий разговор с графом. Снова лязгнул засов, и в комнату вошла Йева с кувшином, наполненным кровью. Она двигалась тихо, шелестя подолом платья-сюрко из плотной ткани зеленого цвета. Через небольшие прорези по бокам выглядывало серое нижнее платье, а рукава платья были чуть расклешены и обшиты по краям золотистой вышивкой в виде воронов. Грудь украшала простенькая золотая брошь с тем же вороном, а коричнево-рыжие чуть вьющиеся локоны сверху были схвачены сверху обручем.

Она поставила кувшин с кубком на стул и улыбнулась Уильяму, сидящему на кровати без всякого движения.

— Может быть вам что-нибудь принести завтра, чтобы скрасить скуку? Вы вроде бы умеете читать.

— Да, было бы замечательно.

— А, и еще, — вспомнила Йева и потянулась к небольшому кармашку на поясе. — Я нашла это в карманах ваших штанов, когда мы обрабатывали раны.

Девушка достала тоненький серебряный браслет и протянула его Уильяму, и тот бережно принял украшение.

— Спасибо большое! Я уж было решил, что потерял его где-то в лесу или в Вардах.

— Как видите, он каким-то чудом уцелел. Это браслетик той Кельпи, о которой вы разговаривали с отцом?

— Нет, невесты, — ответил Уилл, а затем мрачно добавил, — бывшей.

Йева слегка вздрогнула, вспомнила, что после неудачной попытки спрыгнуть с балкона вампир упоминал про невесту, но девушка это запамятовала. Теперь ей стало неудобно за такой глупый вопрос.

— Извините, — прошептала она. — Пожалуй, я пойду… Кувшин заберу завтра и заодно принесу что-нибудь почитать.

Дочь Филиппа вышла из камеры, закрыла засов и поторопилась в комнату, чтобы надеть накидку и выйти в город на поиски Леонардо. Однако того не пришлось искать — он уже сидел в своей комнате и перебирал купленные на рынке побрякушки: часть из них будет выброшена в течение пары дней, еще часть будет закинута в ящики шкафа и забыта, а что-то все же найдет свое место в душе падкого на блестящие и красивые вещи Лео и будет пришито, прикручено, подвешено туда, где будет доставлять ему радость.

Йева постучала в дверь комнаты и, не дожидаясь ответа, заглянула и позвала брата.

— Лео, отец ждет нас в кабинете для важного разговора.

— Да-да. — Брат торопливо сгреб в кучу все купленное и прикрыл подушкой. — Отец всю ночь был у этого рыбака?

— Да, — девушка помялась и добавила: — Уильям-то похоже не так прост, как кажется.

Леонардо прыснул со смеха и сморщил свой тонкий нос.

— Что там может быть непростого в обычном деревенском увальне?

Близнецы направились в кабинет. Филипп сидел за столом из темного дуба и перебирал книги, которыми было завалено все вокруг: кушетки, ковер, столы. Прочие комнаты в крепости, за исключением кабинета, были украшены в достаточно аскетичном стиле: светлые каменные стены лишь в некоторых местах закрывались гобеленами с вороном, а мебель из хорошего дерева была достаточно простой.

Но вот гостиная, которую превратили позже в кабинет, была обставлена совсем иначе. Филипп, в уважение к прошлому хозяину этого замка, Ройсу фон де Тастемара, при обновлении мебели старался придерживаться сложившегося стиля. Комната выглядела мрачной: окна завешены красными шторами из плотной ткани, а мебель сделана из темного дерева и обита красной или черной тканью. Ни портретов, ни картин здесь не водилось. Всё пространство вдоль стен занимали шкафы, забитые до самого потолка книгами и журналами. В углу комнаты располагался старый камин, блеклый и давно не видавший огня — привыкший к прохладе Филипп любил работать в холодном кабинете, отчего посетителям приходилось кутаться в теплые вещи.