Он опять замолчал, и не сказал ни слова уже до самого паркинга. Там, увидев машины снова обрадовался, подошел к «форду», потрогал горячее от солнца железо кузова, потом понюхал руку и улыбнулся.

Мы расселись по машинам, маркиз сел между мной и Шаховым в фермерский «форд», мы поехали осматривать достопримечательности Окалы.

До владений мистера Рингкоутера мы добрались за сорок минут. Сначала на федеральной трассе, ведущей из Окалы куда-то на юг полуострова, появился огромный щит с изображением старинного замка, что привело восемнадцатого маркиза в необычайное возбуждение. Он начал хватать меня руками, показывая на щит и собственную грудь, и что-то лопотать по-английски. Я осторожно отбивался, кивал головой и время от времени говорил: – Йес! Потом мы свернули на боковую дорогу, по обеим сторонам которой стояли такие же щиты, только поменьше, и таблички, извещающие проезжающих, что они пересекают границу владений мистера Рингкуотера. Глаза восемнадцатого маркиза увлажнились, он опять положил руку на мое колено и сказал:

– It's my land!

Я кивнул и осторожно погладил его по руке, но маркиз, похоже, этого не заметил. Он вертел головой, смотрел на какую-то жесткую траву, что росла по обе стороны дороги и, не скрывая своих чувств, плакал.

Вскоре показалась большая асфальтированная площадка для парковки автомобилей, а по другую сторону дороги высилось огромное сооружение из стекла и бетона, своими очертаниями напоминающее замок Бульворк-кастл. Маркиз опять заговорил, на сей раз обращаясь к Шахову.

– Он говорит, что раньше здесь было много народа, постоянно играла музыка, люди приезжали и уезжали, водители трейлеров специально останавливались, чтобы пообедать, очень хорошая и недорогая кухня. Мистер Рингкуотер сам отбирал девушек, которые обслуживали посетителей, он любил, чтобы девушки были только красивыми и… – Шахов что-то переспросил у маркиза, – и доступными. Мистер Рингкуотер в молодости сам водил большие грузовики и знает, как молодому мужчине не хватает женской ласки…

Рингкуотер внимательно слушал, всматриваясь в наши лица, Шахова и мое. Я стремился выразить лицом максимум согласия и понимания, особенно одобрив последнюю фразу о больших грузовиках и женской ласке. Маркиз это понял и опять принялся дружелюбно похлопывать меня по колену.

К счастью, мы в это время уже въехали на парковку и остановились в небогатой тени мандариновых растений. В воздухе пахло болотом.

Вышли из машин, размялись и устроили маленькое совещание.

Еще в дороге я все обдумал, оставил возможность внести поправки на месте, поэтому говорил быстро и точно. По своему афганскому опыту знал: чем больше уверенности в словах командира, тем спокойнее чувствуют себя солдаты. Никаких слов, вроде «может быть», «если», «вероятно» – только четкая, конкретно поставленная задача.

– Капитан Сажин, вы с бойцами и маркизом остаетесь в лесочке на краю болота. Держитесь так, чтобы видеть нас, но чтобы вы сами были не видны. Я с мистером Шаховым и братвой иду на экскурсию в замок. Вы приходите на помощь только по сигналу ракеты. Мы берем с собой пистолеты и ножи, остальное – в сумках.

Братва усиленно кивала похмельными головами.

– Сажин, возьмите кого-нибудь из своих и проверьте стекляшку. На месте арабов я бы оставил там сторожа.

Сажин кивнул одному из своих бойцов и прогулочным шагом направился к стеклянному подобию замка Бульворк-кастл.

Через пару минут они появились в дверях, бережно поддерживая под руки черноволосого мужчину, от которого за версту несло исламом.

– Знает кто-нибудь арабский? – на всякий случай спросил я.

– Я знаю, – из «есауловой» братвы вышел похожий на немолодого подростка мужчина с азиатской внешностью. – Я – узбек. И погоняло у меня – Узбек, и родился под Ташкентом. Учился, недолго, правда, в медресе в Самарканде, немного говорю по-арабски.

И тут же спросил что-то у пленного.

Тот ответил коротко, зло, вроде бы помянул Аллаха.

– Не будет он говорить, – перевел Узбек. – Фанатик, ети его мать!..

– Упакуйте его понадежнее, и возьмите с собой, в лесок.

Сажинские ребята подхватили пленного фанатика под руки и потащили в сторону болота. Мы потянулись следом.

– А нам чего делать? – почти хором спросили Феодор, Василий и Костя-программист.

– Оставайтесь с Сажиным, – сказал я. – Хотя – нет, Феодор, с нами пойдешь.

– Слава те, Господи! – Феодор истово перекрестился. – Послужу истинной вере, видит Бог, послужу! – и снова радостно осенил себя крестным знамением.

В мандариновом леску наши отряды окончательно разделились, сажинские нырнули в сторону и через пару шагов пропали, словно их и не было, чуть дольше светилась белокурая макушка восемнадцатого маркиза, но скоро и она исчезла. Мы переглянулись и ступили на деревянные мостки, ведущие через болото к замку…

Вблизи крепостные стены оказались очень внушительными, они явно были построены для серьезной обороны от противника, который за долгие годы средневековья научился подобные сооружения захватывать и разрушать. У меня подобного опыта не было, но и цели были поскромнее – тихонько проникнуть внутрь цитадели и вывести оттуда пять человек.

– Троянского коня бы сюда, – вполголоса сказал мне Шахов.

Из ворот, со скрипом приоткрыв одну из решетчатых створок, появился негр. Здоровенный немолодой негр, воплощение добродушия и гостеприимства. Сделав несколько больших шагов, он остановился на середине бревенчатого мостика, перекинутого через крепостной ров. Шахов с дежурной американской улыбкой пошел ему навстречу, я поспешил следом. Василий Петрович начал рассказывать о группе товарищей из далекой, заснеженной России, специально прибывшей, чтобы осмотреть замечательное творение средневекового зодчества.

– From Russia! – радостно воскликнул привратник и всплеснул руками: – Vodka, Gorby, Perestroyka!

Отстает негритянское население от жизни – подумал я – держат их белые господа в темноте и неведении.

Тем временем Шахов достал из кармана деньги и выделил дружелюбному негру несколько купюр, тот ловко спрятал деньги в мешковатый карман и начал экскурсию. Шахов со вздохом принялся переводить:

– Замок Бульворк-кастл был построен в… э-э-э… неважно, перестроен в… да, какая, в сущности разница… Последним владельцем был… да пошел он. За все время своего существования в нем останавливались короли Англии… Короли, в общем, останавливались. Во время войны Алой и Белой розы там жили… жили, чтоб им провалиться! Высота стен замка… – Шахов сделал длинную паузу, во время которой экскурсовод говорил не переставая, а сам Шахов морщился, будто откусил пол-лимона, и наконец сказал: – Ширина рва в среднем три метра.

Действительно, стены замка, сложенные из крупных каменных глыб, были высотой с трехэтажный дом. Кое-где в стенах виднелись бойницы, настолько узкие, что их не стали прикрывать ни решетками, ни ставнями. Большинство бойниц заросли мхом и травой, но несколько были тщательно расчищены и, судя по всему, готовы к бою. Я отошел подальше, к самому краю насыпного островка, и окинул стены взглядом.