– Вот как! А какая же это слабость?

– Эгоизм, самомнение, неограниченная вера в самого себя, мания величия – мало ли, как можно назвать это. Выбирайте сами. Его широкая фантазия побудила его построить вагон. Он страдал манией величия, стремился к оригинальности и старался быть несравнимой противоположностью всех других людей.

– Вы полагаете, что «наш» доктор Кварц тоже страдает этой слабостью?

– Именно из-за нее он и построил товарный вагон.

– Ладно, соглашаясь со всем этим, я все-таки еще не понимаю…

Ник Картер сделал нетерпеливое движение.

– Хорошо, предположим, что тот человек, который тоже именует себя доктором Кварцем, прошел всю лестницу всевозможных преступлений и злодеяний, не будучи заподозренным ни одного раза. Он крал и похищал все, что ему попадалось на пути, он убил более пятидесяти человек, и ни разу подозрение не пало на него. Разве трудно допустить, что с течением времени все это ему приелось, и ему надоело постоянно быть в безопасности? Совершение злодеяния уже не щекочет его нервы именно потому, что оно не сопряжено для него с опасностью. По крайней мере, так думал и действовал бы прежний доктор Кварц. Он был преисполнен гнусных стремлений, он любил преступление из-за преступления и опасность ради нее самой. Он убивал, так как убийство доставляло ему жестокое наслаждение, и так как он вместе с тем доказывал бессилие власти, не имевшей возможности покарать его. Если бы он воткнул на открытой площади отравленную иглу в тело какой-нибудь невинной жертвы, если бы эта жертва умерла бы тут же или по прошествии нескольких часов, никогда даже тень подозрения не пала бы на доктора Кварца. Он убил целую семью, которую он пользовал в качестве врача, а впоследствии выяснилось, что он сумел завоевать уважение и любовь своих жертв настолько, что все состояние семьи было по завещанию отписано ему, но и здесь он поступал так ловко, что никто и не думал заподозрить его. Наконец это ему надоело. Путем своих преступлений он собрал громадное состояние и мог бы удесятерить его тем же путем. Но ему обрыдла его обеспеченная жизнь. Словом, он жаждал опасности. Он хотел победить полицию в открытой борьбе, он мечтал выступить против всего человечества, так как он мнил себя умнее и хитрее всех людей, вместе взятых. Ему хотелось, чтобы его заподозрили, чтобы его преследовали. Для него было наслаждением считаться величайшим и ужаснейшим преступником всех времен и все-таки победоносно отражать всякое подозрение, всякое обвинение. Он стремился к тому, чтобы на улице на него указывали пальцами, чтобы все и вся узнали о том, что именно он, и только он – виновник всех неслыханных злодеяний. При всем этом он хотел рассмеяться своим обвинителям в лицо и злорадствовать, что они не могут ничего доказать. Вот побудительная причина того, что он в свое время соорудил ящик для рояля, который и привел его к гибели. Его мания величия побудила его совершить самое невообразимое злодеяние, и по той же самой причине наш теперешний доктор Кварц построил свой товарный вагон и наполнил его трупами. Мания величия влечет его к погибели!

– Созна́юсь, такой характер кажется мне просто невероятным, – со вздохом произнес начальник полиции.

– Я сам при первой встрече с доктором Кварцем рассуждал точно так, как вы сегодня. Но теперь я способен понять такой характер, после того как мне пришлось иметь дело с ним, и я снова узна́ю и разгадаю его, где и когда я ни встретил бы его.

– Но скажите мне, бога ради, неужели человек может дойти до такого сумасбродства, чтобы нарочно навлечь на себя преследование? Ведь должен же он считаться с возможностью, что натолкнется на равный ему по силе ум и что будет уличен и уничтожен?

– Мы имеем дело с доктором Кварцем, а потому это не только возможно, но и весьма вероятно, – возразил Ник Картер.

– Ну, я не знаю, что сказать.

– Вспомните мои слова, – продолжал Ник Картер. – Вы должны были отпустить доктора Кварца на свободу, так как улики были недостаточны для его задержания. А я готов держать пари, что про себя он высмеивает вас. Больше того, он смеется и в то же время уже задумывает новое преступление, в сравнении с которым убийство пяти человек в товарном вагоне покажется простой шуткой. Доктор Кварц пока оставил нам только свою карточку. Посмо́трите, что он вам еще преподнесет!

– Ладно, – сказал начальник полиции после некоторого молчания, – мертвый в гробу мирно спит, а мы займемся лучше настоящим делом. Мы знаем, почему именно вы заподозрили доктора Кварца. Вы отправились к нему на дом, чтобы арестовать его, и нашли там двух женщин в полубессознательном состоянии. Они очнулись лишь в полицейском управлении, и доктор Кварц обвинил их в совершении преступления, обнаруженного в товарном вагоне.

– Правильно, – с улыбкой заметил Ник Картер. – К сожалению, обе женщины заявили, что ничего не знают обо всем этом происшествии, а так как доказательств противного не было, то вы поневоле отпустили этих двух пленниц на свободу.

– Конечно, я должен был отпустить их, хотя они оставлены под надзором полиции, так как доктор Кварц тоже не сумел доказать своего обвинения.

– Да и трудно бы это было для него, – вставил сыщик. – Это смехотворное обвинение входило в его программу, вот и все.

– Опять-таки не понимаю вас, мистер Картер.

– Да очень просто. Наш доктор при всей своей хитрости не ожидал, что его так внезапно и быстро поставят в связь с товарным вагоном. То обстоятельство, что обе женщины во время моего посещения находились в его доме в качестве пленниц, совершенно не относится к интересующему нас делу, а представляет собой одну из многочисленных тайн доктора, о которых мы пока знаем очень мало. Я так и подозревал, когда он предъявил ужасное обвинение против тех двух женщин. Они совершенно случайно очутились в его власти, когда я пришел, чтобы арестовать его, и то, что он взвел на них бездоказательное обвинение, с тем чтобы спасти себя самого, служит характерным признаком его наглости.

– Вы, пожалуй, правы, Картер, но ваши умозаключения мне непостижимы. Так или иначе, я подозреваю тех женщин в том, что они, несмотря на упорные отпирательства, все-таки имеют то или иное отношение к преступлению в товарном вагоне.

– Совершенно с вами согласен, но только в ином отношении, нежели вы, по-видимому, предполагаете. Часть моей задачи состоит в том, чтобы разъяснить и этот вопрос. С тех пор как эти две женщины отпущены на свободу, мой помощник Патси следит за ними, и я надеюсь, что вскоре узнаю от него кое-какие подробности. Но я и теперь уже не сомневаюсь, что эти дамы лишь жертвы преступных комбинаций доктора Кварца, что они именно из страха перед ним не желают давать полиции никаких объяснений.

– Из страха перед чем конкретно? – в изумлении спросил начальник полиции.

– Этого я еще сам не знаю, но надеюсь, что в скором времени выясню.

– Послушайте, мистер Картер, на вас и на Стона в музее напали преступники, которым кем-то было поручено взорвать музей. Вы придерживались сначала того мнения, что эти бандиты были наняты теми двумя женщинами.