Гном был совершенно сбит с толку.

— Никак не могу понять враждебность барона. Этот проект намного безопаснее, чем моя автоматическая борона…

— …которая съехала со скалы, — мягко вставил Лекси.

— …или мой жонглирующий огнем деревянный голем…

— …который сгорел во время своего первого испытания.

— …или мой невидимый детектор вулканов…

— …который исчез, как только мы его включили.

— Я просто не понимаю, — сказал Таг. — Зачем сейчас пытаться выгнать меня из города?

— Ты знаешь, — спросил Дженгар, потянувшись за следующим печеньем, — почему никто из остальных не вернулся? — Золото Глупца гавкнул опять, и Дженгар рассеянно отдал ему лакомство. — Из других… угрожавших.

Гном отвлекся от своих мыслей:

— Гм? Другие воины? Ну, они приходили, смотрели, чем я занимаюсь, а потом уходили. Некоторые на какое-то время оставались здесь, чтобы помочь таскать тяжести. Самые жестокосердые колебались, но решали, что старый барон может не выполнить своего обещания, и уходили в поисках более выгодных дел. У него ведь есть магический жезл.

— Я видел у него на поясе такую штуку, но не мог понять, представляет она опасность или это просто безделица.

— Некоторые из головорезов собирались вернуться к барону, но я их больше никогда не видел. Или они передумали, или…

— …старый барон лгал, что никто не возвращался, — закончил Дженгар.

— Старый барон несколько неуравновешен, — сказал гном.

— Старый барон ублюдок и хапуга, — проворчал Лекси.

— Лекси, уважай тех, кто старше тебя, — резко одернул его Таг, посмотрел на Дженгара и хихикнул. — Даже если ты и прав.

Разговор затих, и Лекси освободил чайный поднос. Ветряные колокольчики в форме рыбок нежно позвякивали, и вечернее солнце высвечивало на дальней стене яркие квадратики.

— Ну что, теперь ты будешь мне угрожать? — весело спросил Таг.

— Я понимаю, почему другие… головорезы потерпели неудачу. Ты самая обезоруживающая жертва, которую я когда-либо встречал, — улыбнулся Дженгар.

— Мне говорили, что я располагаю к себе, — сказал гном. — Но я собираюсь проследить, чтобы Лекси научился обращаться с мечом и пращой. Когда-нибудь, рано или поздно, старый барон найдет кого-нибудь, кто захочет выполнить до конца эту грязную работу, и тогда… — он вздохнул, — нам, возможно, придется защищаться изо всех сил.

Дженгар сочувственно кивнул:

— После войны развелось слишком много головорезов.

— Лучше тебе продолжить свое путешествие.

Дженгар взял еще одно печенье, посмотрел на него и скормил собаке:

— Не могу. Я обещал вернуться к старому барону с новостями.

— Не боишься ввязаться в это дело крепче, чем хотелось бы?

— Боюсь, но не могу пренебречь взятыми обязательствами.

— Ты можешь на какое-то время остаться тут. Помочь с восстановлением.

— Может быть, позже. Я дал слово, что вернусь.

— И не можешь его нарушить? — спросил гном. — Или придумать какую-нибудь хорошую отговорку, вроде того, что только я сдерживаю вторжение морских пиратов?

— Я вынужден говорить правду.

Гном тяжело вздохнул, словно говоря: «ох уж эти люди», затем добавил:

— Я пошлю с тобой Лекси. Ему все равно нужно прихватить кое-какие припасы.

При этих словах Лекси засиял.

— Дай мне пять минут на сборы! — воскликнул он и бросился вниз по лестнице.

Вскоре послышались шум насоса, накачивающего воду, и сильный плеск.

— Я не могу убедить тебя изменить решение?

— Это от меня не зависит. Если я что-то обещаю, я не могу взять слово назад.

— Тогда пусть истинные Боги охраняют тебя. Еще печенья?

Дженгар потянулся было к почти пустой тарелке, но махнул рукой:

— Я лучше воздержусь, хотя должен похвалить твою стряпню. Это печенье такое сытное, несмотря на то, что кажется легче воздуха.

По дороге в город Лекси был разговорчив и дружелюбен. Мастер Таг взял его в ученики много лет назад, и они уже поговаривали о сотрудничестве. У него не было богатого воображения гнома, зато молодой человек обладал практичностью, которая уравновешивала благие намерения Тага и сводила ущерб к минимуму. Во всяком случае, так гном казался менее опасным, чем любой другой, от чего враждебность старого барона становилась еще более загадочной.

Лекси замял вопрос, поднятый Дженгаром, и вместо этого занялся увлекательной игрой — бросал палку Золоту Глупца, чтобы тот ее приносил. Дженгар отметил, что молодой человек вымылся дочиста, что было необычно, хотя не так уж и странно, для простой прогулки в город.

Лекси проводил путешественника до особняка барона и без особого энтузиазма предложил его подождать. Дженгар отказался, и, похлопав Золото Глупца по спине, молодой человек направился к центру городка.

Свирепого вида охранник провел Дженгара к старому барону. Тесный и темный кабинет освещался небольшой лампой за сиденьем старого барона. Предполагалось, вероятно, что вокруг барона создастся иллюзия сияния, но в действительности казалось, что его затылок объят огнем.

Старый барон приподнялся и сделал Дженгару знак сесть:

— Ты позаботился о наших неприятностях?

— Я все проверил, как ты, господин, и просил. Я сказал, что я или выселю гнома, или узнаю, почему другим это не удалось. Я сделал последнее.

Барон надеялся услышать не эти слова. Он нахмурился, некоторое время просидел в тишине, затем принялся слегка постукивать жезлом по ладони и произнес:

— И?

— Гном, мастер Таг, во всех отношениях типичный представитель своей расы, но не создает никакой угрозы ни для вас, ни для города. Он очень мил. Остальные воины, которых ты посылал, вероятно, поняли это и просто пошли своей дорогой.

Последовала еще одна минута молчания, сопровождаемого равномерным стуком.

— Но ты вернулся.

— Я же сказал, что вернусь. На мне проклятие говорить правду.

— Так ты сказал. Предвидя подобный поворот событий, прошлой ночью я послал гонца в Трентвуд, и он привез доказательство твоей честности. Кажется, тамошний мэр недоволен вашими откровениями.

— Он не согласился с моей критикой его постановлений.

— «Честность», о которой ты здесь толкуешь, привела к нарушению этих постановлений.

— Да, завязалась драка. Я сожалею, но первыми начали сыновья мэра.

— Мэр Трентвуда попросил меня задержать тебя для возмещения убытков. Я настроен сделать ему одолжение, поскольку ты пользуешься своей честностью как оправданием, оскорбляя окружающих, куда бы не пошел. Однако не следует забывать о справедливости…