– Почему? – тихо спросила она.

– Почему? Потому что я такой же, как все, Александра Васильевна. Я сказал сегодня, что существует слепое желание обладать. Отнять у всех, возвыситься надо всеми. В своей жизни я встретил две вещи, за обладание которыми готов забыть о древности моего рода и о чести дворянина. Оказалось, что я порочен, как и все. Ради этих двух вещей я могу пойти на любую сделку. Одна – это алмаз. «Сто солнц в капле света». А другая…

– А другая? – эхом откликнулась Шурочка.

– Другая – это вы, Александра Васильевна. – Граф Ланин схватил ее руку и прижал к своим губам. Она решилась посмотреть в его глаза и увидела в них ту страсть, с которой часто смотрел на нее Соболинский. Слепое желание обладать… Ей стало страшно. Шурочка выдернула у графа свою руку и, сама не понимая, что делает, сказала:

– Нет, я не могу… Не могу…

Она вскочила. Потом на мгновение опомнилась. Ей же предлагают сделку! Разве есть другой шанс спасти Сережу? Она опустилась обратно на мраморную скамью и тихо сказала:

– Простите.

Как ни странно, граф не обиделся и сказал:

– Я благодарен вам за такую искренность. Если бы вы стали ожидать от меня заманчивых предложений, сделав вид, что я вам не безразличен, я был бы уверен в том, что вы лжете. Ваш порыв прекрасен, – усмехнулся он. – Хотя для меня все равно что приговор. По крайней мере, если в наших отношениях что-то изменится, я буду знать, что вы не лжете. Значит, я не ошибся в вас с самого начала. Вы любите так сильно?

– Я не знаю. Я просто люблю.

– Не знаете? Так я вам скажу. Вы встретили не просто мужчину. Вы встретили Наставника. Человека, который очень на вас похож и который может обучить вас всему, что знает сам. И вы жадно у него учитесь. Но так будет не всегда.

– Всегда, – горько сказала она.

– Вы хотите сказать, что броситесь в объятия Соболинского, лишь только увидите его вновь? После того как я увезу вас отсюда? Александра Васильевна, вы еще ребенок. Я сам займусь вашим образованием и воспитанием, если вы только согласитесь. Вы месяца два будете тосковать, а потом вас захватят новые впечатления. Новые страны, невиданные места, красивейшие города. Вы будете вспоминать его все реже и реже, а через год забудете вовсе. Поверьте, я знаю женское сердце. А когда вы вдруг случайно встретитесь… – Она покачала головой. «Нет, нет, нет! Не хочу слушать! Не хочу об этом думать!» – Вы подумаете: «Как? И я его любила? Да он же смешон и жалок! А главное, он скучен». Вот как вы подумаете.

– Иногда мне хочется быть с вами, – вырвалось у Шурочки. – Если бы можно было себя разделить! Одна я, та, что живет умом, была бы всю жизнь рядом с достойным и умным человеком. Другая осталась бы с Сержем. Со всеми чувствами, которые и сама она порою не может понять, со всеми ее глупостями.

– А вы не думаете, что и мне хочется видеть подле именно ту, другую женщину? Со всеми ее чувствами? И… со всеми ее глупостями?

Он попытался заключить ее в объятья. Помня недавний свой порыв, она и не сопротивлялась, но поцелуй все равно вышел холодным. Она ничего не чувствовала, единственное, чего ей хотелось, чтобы все это поскорее закончилось. Граф понял это и тут же ее отпустил.

– Значит, на сделку пойти не хотите?

– Если я верну вам алмаз, вы отпустите и меня, и Сержа?

Он расхохотался:

– И где же вы его возьмете? И что вы от этого получите? Соболинский сам продаст вас при первой же возможности. И с большой для себя выгодой. Ему надо избавиться от любовницы прежде, чем вступить в законный брак. Богатые невесты не любят делить своих женихов с такими энергичными красавицами, как вы, Александра Васильевна.

– Я верну вам алмаз, – повторила Шурочка и встала со скамейки. Именно так и сказал ей утром Серж. Она не нужна ему в качестве тайной жены. Серж сам толкает ее в объятья старика. Граф во всем прав, как всегда.

– Что ж, я подожду, – граф тоже поднялся, – хотя в моем возрасте ожидания дорого стоят. Но вы скоро сами ужаснетесь тому, что случится. Похоже, что камню снова потребовалась кровь. Он проснулся.

– Прощайте!

Она бежала по аллее, к воротам, мимо мраморных статуй, мимо людей, которые почтительно ей кланялись. «И все это могло быть моим… Моим… Если бы только я… Если бы я только… Если бы я только…»

Но он не предлагал ей законный брак. Или предлагал? Ах, она ничего не поняла!

Она все не могла успокоиться, не хотела домой и невольно приехала все туда же: на место своих утренних свиданий с Сержем. Сегодня она видела обоих, и оба ей сказали: «Я знаю женское сердце». Так что ж, они правы? Все ее нынешние переживания и гроша ломаного не стоят? Ей следует теперь же принять предложение графа, уехать с ним, не задавая никаких вопросов в качестве жены ли, любовницы, все равно. Просто уехать.

«Нет, я не могу! Не могу!» Она резко развернула Воронка и понеслась к дому. У самой ограды опомнилась и дала лошади передохнуть. Ехала медленно, отпустив повод, и все думала о том, что случилось вчера и сегодня. Все опять поменялось, и в один день.

Вдруг она услышала лошадиное ржание и насторожилась. Воронок поднял голову, Шурочка похлопала его по влажной от пота шее:

– Тихо, Воронок, тихо!

Жеребец занервничал. Она спрыгнула с лошади и за повод потянула Воронка в густой кустарник, подальше от тропинки. Ей показалось, что только что она слышала ржание белого жеребца, на котором обычно ездил Серж, что Соболинский здесь. Да и Воронок не мог обмануться. Но зачем он здесь? Ищет ее? Не надо, чтобы их видели вместе.

– Тихо, Воронок, – снова шепнула Шурочка. – Тпру-у! Тихо!

Она замерла. На тропинке и в самом деле показался Серж верхом на белой лошади. Он улыбался и, кажется, торопился. Она задумалась. Не похоже, что Серж искал здесь ее. Шурочка пригляделась. Ей показалось, что в саду, за оградой, мелькнуло белое платье. Ах, у него здесь свидание! Она подождала, пока Соболинский проедет, и сама вскочила на лошадь. Вскоре она уже была в саду. Надо обязательно узнать, кто эта женщина?

– Юля! – крикнула она. – Я тебя видела! Я знаю, что ты здесь!

Она и в самом деле видела ее подле беседки: женщину в белом платье. С темными волосами. Не видела только лица, и настойчиво позвала еще раз. Сестра испуганно вскрикнула и метнулась в глубь сада, туда, где густо росли яблони и сливы.

– Юлия, постой!

Она кинулась вслед за сестрой, затрещали ветки.

– Барышня Шурочка! Вас ищут! Барышня Шурочка! Куда же вы! Барышня!

Подбежавшая Варька схватила ее за руку.

– Отстань! – закричала она. – Здесь только что была моя сестра!

– Вас барыня зовет! Евдокия Павловна! Сама!