нравишься.

— Да? — Терренс поворачивается спиной к витрине и облокачивается на поверхность обеими руками. — А вот ты мне понравилась.

— Очень смешно, — спокойно произносит Ракель.

— Никаких шуток! Ты, конечно, та еще вредная и невоспитанная стерва с ужасным характером. Но так или иначе ты мне нравишься.

— Думаешь, я стану играть в твои дурацкие игры и удовлетворять твое эго?

— В смысле?

— Ты же так стараешься ради того, чтобы затащить меня в постель? — Ракель с хитрой улыбкой переводит взгляд на Терренса. — Ради того, чтобы сделать еще одной своей жертвой.

— Ты очень плохого мнения обо мне.

— Хватит притворятся невинным, чертов ты кобель. Не считай меня дурой, которая не понимает, для чего ты так стараешься.

— Между прочим, я никогда не изменял своим девушкам.

— Да что ты!

— А почему тебя это так волнует? — Терренс расставляет руки в бока. — Я — свободный мужчина! Молодой и привлекательный! К тому же, обожаю находиться в центре внимания. В центре внимания молоденьких красивых девчонок.

— А какой по счету я буду в твоем послужном списке, если ты все-таки уломаешь меня лечь с тобой в кровать?

— Лучше ты скажи, скольким мужчинам ты разбила сердца? Огласи свой послужной список потенциальных кавалеров. С которыми ты откровенно флиртовала, и которых всячески соблазняла. Но которых вскоре безжалостно отшила.

— А твое-то какое собачье дело, с кем я флиртую? — возмущается Ракель, скрестив руки на груди. — Я, между прочим, тоже свободная. А значит, имею право флиртовать с любыми красавчиками, которые мне понравятся.

— Ты не можешь с ними флиртовать, — более низким голосом заявляет Терренс.

— Да? Это еще почему?

— Потому что очень скоро ты будешь моей. И только моей.

— Да что ты? И откуда же у тебя такая уверенность?

— Потому что Терренс МакКлайф всегда добивается того, чего хочет. — Терренс подходит чуть ближе к Ракель, уставив свой взгляд в ее глаза. — И тебя он тоже укротит. Рано или поздно ты будешь от меня без ума.

— Меня от тебя тошнит, — ехидно усмехается Ракель. — Тошнит ото всего, что тебя касается.

— Ничего, скоро ты будешь стонать. Стонать ото всего, что я буду с тобой делать.

— Не путай свои извращенные фантазии с реальностью. Они не всегда совпадают.

— Да уж… А я-то думал, что за эту неделю ты успела подумать над своим поведением. Подумать, с кем ты решила бороться.

— У меня были куда более интересные дела. Не было времени думать о каком-то самовлюбленном и невоспитанном пингвине.

— Если ты пообещаешь, что будешь милой и кроткой, я вполне могу дать тебе шанс.

— Пошел ты со своими шансами куда подальше. И вообще, оставь меня в покое. Дай подготовиться к съемке, которую мне уже не терпится закончить.

Ракель быстрым шагом отходит в сторону, берет для себя небольшую чистую тарелку с вилкой и стакан и возвращается к витрине, чтобы наложить для себя что-нибудь из еды. Пока Терренс все это время следует за ней по пятам.

— В любом случае мое предложение о свидании все еще в силе, — уверенно говорит Терренс. — Так что если ты когда-нибудь захочешь провести время с самым очаровательным и привлекательным мужчиной на свете, то можешь смело мне звонить.

— У нас не будет никакого свидания, МакКлайф, — заявляет Ракель, накладывая еду на тарелку с помощью щипцов. — Даже не мечтай.

— Почему ты так не хочешь обратить на меня внимание? Вокруг меня всегда вьется огромное количество девчонок! Ты — единственная, кто не замечает меня.

— Если так, то они — глупые дурочки.

— Ты так говоришь из-за того, что произошло в прошлый раз после разговора с твоим менеджером?

— Это тоже. Но вообще, ты мне сразу не понравился.

— Сразу? Не понравился?

— Да, не понравился!

— А до того, как я расстроился из-за того, что ты меня не помнишь, твои полные восхищения глаза неотрывно рассматривали меня.

— Да что ты?

— Да-да, я все видел. Видел, что ты была готова буквально броситься в объятия столь горячего и сексуального мужчину.

— Господи, да кто тебе сказал, что ты красивый, неотразимый, горячий и сексуальный? — устало стонет Ракель, кладет щипцы на место, наливает для себя какой-то напиток и направляется к одному из свободных столиков, пока Терренс снова следует за ней. — Откуда у тебя такая уверенность в себе?

— Потому я всегда был самым лучшим и самым красивым.

— Наверное, мама с папой слишком перехвалили тебя в далеком детстве.

— Скрыть правду невозможно, крошка. Если человек действительно такой красивый, то все будут об этом говорить.

— А слышал бы поменьше комплиментов — не страдал бы нарциссизмом.

— Это ты про меня?

— Ну не про себя же.

Ракель с гордо поднятой головой и хитрой улыбкой на лице присаживается за стол, пока Терренс удобно устраивается напротив нее.

— Хотя не могу не признать, что я также очень привлекательна и молода, — добавляет Ракель и начинает есть то, что находится у нее в тарелке с помощью вилки. — И пользуюсь популярностью среди мужчин.

— Наверное, ты отшивала всех потому, что ждала меня, — уверенно предполагает Терренс. — Ждала самого Терренса МакКлайфа.

— Я же сказала, что ты меня совсем не интересуешь.

— Да ладно, малышка, посмотри на меня с другой стороны.

— Прекрати себя нахваливать.

— А я не нахваливаю. Я говорю только чистую правду.

— Может быть, твой гипноз и действует на других людей, но со мной это точно не сработает.

— Ничего, я не привык так легко сдаваться. — Терренс с хитрой улыбкой складывает руки на столе. — К тому же, ты пробуждаешь в меня охотника за жертвой. Пробуждаешь желание как можно скорее поймать тебя.

— Да-да, понимаю. Ты недоволен, что тебе впервые в жизни отказала девчонка. Злишься, рвешь, метешь и хочешь сделать все, чтобы добиться от нее какой-то реакции.

— Ну то, что ты до сих пор не дала мне пощечину и не врезала между ног, я уже считаю это огромным успехом.

— Я не делаю это потому, что здесь полно людей. А не потому, что я все-таки поддалась твоим чарам.

— Ну знаешь, не будь здесь никого, я бы с большим удовольствием поцеловал тебя.

— Только попробуй, — низким голосом произносит Ракель. — А иначе пожалеешь.

— Не могу не воспользоваться шансом попробовать твои губки на вкус. Губки ослепительной красотки, которая нравится мне с еще лет с девятнадцати. Которую я впервые увидел на мировой премьере одного фильма, в котором сыграли многие мои любимые актеры. Его снял режиссер, с которым я дружу уже очень много лет.

— Да уж, видно дружба с режиссерами никак не помогла тебе заполучить хотя бы одну главную роль. — Ракель выпивает немного напитка