– Эй, солнце уже садится! – крикнул Андреас дерущимся, но те были слишком увлечены поединком.

К концу третьего часа капитан гвардейцев заподозрил неладное. Очень уж ожесточенная шла схватка. Улыбки на лицах противников в начале боя сменились выражением мрачной решимости. Ни один не собирался уступать, словно они сражались за чью-то жизнь, а не мускулы разминали.

– Пойду позову правительницу, – пробормотал наблюдатель, пробираясь к выходу из зала.

Мирра покинула цитадель в платье простой горожанки. Ей, для того чтобы выдать себя за какую-нибудь булочницу, никакой магии не требовалось. Только наряд сменить да прикрыть чепцом приметную прическу. Ну еще, конечно, знаменитую диадему пришлось превратить в браслет и спрятать под рукавом дешевого платья.

До квартала, где проживал Кастор Столл, оказалось не близко, особенно пешком. Медик обосновался в Новом пригороде. Здесь на улицах кое-где остались недоразобранные баррикады.

«Бардак!» – подумала Мирра, перебираясь с риском для целостности лодыжек через очередную кучу строительного мусора и сломанной мебели. Домик медика, каменный, с белеными стенами, стоял в самом конце улицы, или в начале, если считать от ворот. Двор обнесен аккуратным кирпичным забором, внутри имелся совсем молодой садик. Деревья не успели обзавестись пышными кронами, торчали худенькими саженцами.

Женщина несколько раз стукнула кольцом в металлическую пластину на двери. В верхней части тут же распахнулось небольшое окошко, словно хозяин караулил по ту сторону.

– Что угодно госпоже?

В оконце показался Столл собственной персоной.

– Пришла навестить больного.

– У меня нынче нет пациентов, – нахмурился лекарь.

– Надеюсь, один все-таки имеется. – Мирра подняла опущенную голову, отвела сборки чепца.

– Миледи…

Столл загремел засовами, приоткрыл калитку, пропуская правительницу. Чисто выметенный двор был рассечен надвое каменной дорожкой. Но обеим сторонам зеленел газон, рядом с крыльцом разбиты клумбы. Выглядели они пока так же бедненько, как свежепосаженные деревца. Лекарь явно совсем недавно занялся садоводством, да и женской руки в доме совсем не чувствовалось – только мужчина станет высаживать настурцию такими скучно правильными рядами.

Засовы брякнули за спиной, опускаясь на место.

– Ну что, он жив? Где он? – обернулась к Столлу посетительница.

Он обошел ее по газону, поманил за собой в Дом. Внутри тот сиял медицинской чистотой, но и здесь все кричало об отсутствии хозяйки. Дверь справа вела в узенькую горницу. На кованой лежанке у двери лежал худющий мужчина с многодневной щетиной на бледных щеках.

– Никак не уговорю его побриться, – словно извиняясь, шепнул доктор.

Мирра глядела во все глаза. Если бы не встречалась лично, ни за что не угадала бы в пациенте недавнего властителя Соединенного королевства.

– Как он? – так же тихо спросила она.

– Почти совсем поправился. Только очень грустный и ест плохо…

Больной открыл глаза:

– Это вы, доктор? Кто с вами?

Лекарь не успел ответить. Правительница шагнула в комнату, стягивая на ходу чепец. Короткие рыжие кудряшки тут же пружинками распрямились в разные стороны.

– Желаю здравствовать, ваше величество.

Мужчина на кровати вздрогнул.

– Госпожа княгиня?! – Рука метнулась к поясу и замерла на полпути. Меч, что ли, собирался там найти Эдарген? Мирра усмехнулась про себя. И грозно же она выглядит, коль король хватается за оружие.

– Да, это я. – Она прислонилась к стене напротив кровати, сложила руки на животе. Эдарген сел в постели, привалившись к противоположной стенке. Хозяин кинулся подложить ему подушек, но больной отрицательно покачал головой:

– Спасибо, не надо…

– Оставить вас вдвоем? – Кастор Столл вопросительно взглянул на правительницу.

– Если можно.

Лекарь вышел, оставив дверь полуоткрытой. Не ясно, за чью безопасность онволновался больше, правительницы или своего пациента.

– Я все ждал, когда же за мной пожалуют… – обращаясь скорее к самому себе, произнес король.

– Вот и дождались.

Эдарген с впалыми щеками и просвечивающими венами на руках выглядел жалко. Мирра изо всех сил пыталась возбудить в себе ненависть к недавнему захватчику, но ничего не получалось. А ведь она собиралась предъявить ему счет!

– Как вы себя чувствуете? – вместо заготовленной фразы спросила она.

– Спасибо, ваш лекарь очень хорошо заботился обо мне. – Больной слегка поклонился, отдавая лань искусству доктора. – Он смельчак, ваш Кастор Столл, никто из моих подданных так и не рискнул подойти ко мне, бросили меня на полу всобственной палатке, даже не проверив, мертв ли я. Отчасти это моя вина – арканцы сторонятся колдовства, как чумы, а вокруг было столько магических знаков…

– Да уж… Кто это вас так?

– Вы разве не догадались? Я думал, вы пришли позлорадствовать. Вы и ваш командующий оказались правы. Колдун предал меня, а когда я попытался силой заставить его служить себе, убил… почти убил.

Лицо монарха судорожно задергалось, и он поспешил придержать рукой подбородок. Правительница догадалась, что ему довелось пережить не самые приятные минуты.

– Ну, теперь, когда лечение окончено, я так понимаю, пора и в тюрьму? Или на эшафот? – предположил больной.

– В тюрьму, на эшафот – успеется. – Мирра наконец вспомнила, зачем пришла. – Кто мне оплатит убытки?! Вот. – Она извлекла из продуктовой корзинки, которую прихватила с собой для маскарада, толстый свиток. Развернула перед глазами бывшего монарха. Слева шла длинная колонка цифр, справа – перечень всевозможных строений и предметов. – И это еще при самых грубых подсчетах! – встряхнула свитком для убедительности. – По всем законам, и войны и совести, вы должны мне это возместить!

– Что?

– Все это. – Палец с хищно заточенным ногтем прошелся вдоль свитка. – Двадцать две каменные заставы со всем оборудованием, фуражное зерно, лошади, ну здесь еще по мелочи… Заметьте, я включила в список только казенное имущество.

– Вы предлагаете оплатить ваши военные расходы? – догадался Эдарген.

– Да, в полновесных арканских сардах.

– А моей жизни, значит, недостаточно?

– Кому нужна ваша жизнь? – удивилась правительница: – В смысле я полагаю вашу жизнь весьма ценной штукой, – тут же поправилась она, – и, чтобы выкупить себя, вы ведь не станете жалеть презренное золото?!

– Нынче я не стою ни сарда! – Король даже развеселился. – Где, как вы думаете, я храню свои сокровища? Под этой рубахой? – Он оттянул на тощей груди холщовую сорочку. – Но даже имей я под рукой королевскую казну, вы, миледи, не получили бы ни монетки. Я не допущу, чтобы такие суммы, – длинный палец ткнулся в конец свитка, где стояла весьма значительная цифра, – тратились на выкуп одного пленника, пусть даже короля!