Тревор приоткрыл рот от удивления и пристально посмотрел на Виктора. «Вдруг он предположил нечто большее?» – лихорадочно соображала Лидия. Неужели брат узнал, что она жила в доме Виктора и спала в его постели? Но как он мог об этом догадаться?

Виктор безразлично поклонился, словно эта сцена ему давно наскучила.

– Где именно вы ее нашли? – воинственным тоном поинтересовался Тревор.

– В игорном зале, – взглянул на него Виктор.

– Что, скажи на милость, ты делала в таком месте? – требовательно спросил Оскар.

– Выигрывала, – ответил за Лидию Виктор. – Уверяю вас, вы увезете домой как минимум пару банкнот по пятьсот фунтов, выигранных в тот вечер. Разве не так, мисс Хамилтон?

– Так, – согласилась Лидия.

Виктор не сказал ни слова лжи, описание того вечера было довольно точным. За исключением того, что Лидия тогда не могла пробиться к столу, чтобы сделать ставку, и победила, лишь играя с ним один на один.

– Боже праведный! – воскликнул Джеймс. – Больше тысячи фунтов?!

– Она прекрасный игрок, – заметил Кин. – И замечательно выдавала себя за мужчину.

– Да, мы все были изумлены, когда узнали, что она женщина, – поддержала мужа Софи.

– Но я посчитал, что Ленард слишком молод, чтобы жить в Лондоне одному, и решил взять над ним опеку.

– Как же вы раскрыли ее тайну, если ее маскарад был таким замечательным?

Затаенная злость в тоне Тревора испугала Лидию. Тревор всегда был веселым и слишком ленивым, чтобы о чем-нибудь беспокоиться.

Виктор вопросительно посмотрел на Тревора, словно не понимая его враждебности.

– Скажем так, ее костюм при свете дня все-таки выдавал ее, – не вдаваясь в подробности, уклончиво ответил он.

– Одно дело – провести людей в плохо освещенном игорном зале, и совсем другое – оказаться под пристальными взглядами при свете дня, – подтвердил Тони. – Лидия, джентльмены, прошу садиться.

Лидия села так быстро, что задела стоявшего рядом Шеридана. Бедный Тони, должно быть, она побеспокоила его раненую ногу.

– А вот я бы и на минуту не ввела окружающих в заблуждение, – улыбнулась Софи. – Думаю, затея Лидии была хорошо продумана и отлично осуществлена.

Оскар оглядел собравшихся и сказал:

– Мы бесконечно благодарны вам за то, что вы присмотрели за Лидией, но теперь нам уже пора идти. – Он взял Лидию за левую руку и рывком поднял её с кресла. – Нам нужно немедленно заказать каюту на Бостон.

Лидия едва сдержала крик боли. Если бы не раненое плечо, резкое движение Оскара не причинило бы ей особых неудобств, если не считать того, что так обращаются только с упрямыми детьми. К тому же это произошло при всех. Лидия прикрыла глаза, у нее закружилась голова, к горлу подступила тошнота.

– Отпустите ее! – В голосе Виктора слышалась едва сдерживаемая ярость.

Он уже стоял за ее креслом. Должно быть, он пересек комнату, когда Оскар поднял Лидию.

– Сэр, она станет моей женой, и ей нужно научиться повиноваться.

Повиноваться? Лидия сомневалась, что когда-нибудь станет это делать. Жизнь в Лондоне научила ее скорее независимости, чем угодливости.

– Сэр, я не позволю, чтобы в моем присутствии дурно обращались с женщиной, – Виктор выдернул руку Оскара из-под локтя Лидии. – Вы не имеете права толкать ее, кем бы вы ни собирались ей стать.

Потирая плечо, Лидия опустилась в кресло. Сердце ее неистово колотилось, она увидела, что лицо Виктора стало таким же бледным, как в тот день на аукционе породистых лошадей. Она поняла, что должна остановить его, иначе не избежать новой дуэли.

Лидия поднялась и тронула Виктора за руку.

– Не вмешивайтесь в мои дела, – сказала она так тихо, чтобы услышал только он, потом повернулась к остальным и добавила: – Если вы не возражаете, я хотела бы обсудить свои планы с братьями и… мистером Салливаном.

Оскар растерянно заморгал, словно удивленный тем, что она вновь стала называть его так официально.

Тревор пристально взглянул на нее:

– Что у тебя с плечом?

Виктор сжал ее руку. Прежде чем уйти, она тихонько погладила пальцами его ладонь.

Все собрались в гостиной и ждали, когда Лидия переговорит с женихом, затем позовет братьев. Виктор нетерпеливо шагал по комнате. Он едва сдерживал эмоции, и Кин предпочел отойти в сторону.

Лидия попросила Виктора не вмешиваться, что он и сделал, но мысль, что он не исполнил свой долг, не отпускала его. Он причинил ей больше боли, чем кто-либо, и, однако, едва удерживался, чтобы не броситься защищать Лидию от ее родственников. Неужели она хотела выйти замуж за этого неотесанного грубияна?

Виктору хотелось ударить Оскара по лицу, надо признать, весьма красивому. Его беспокоило, что от резкого движения Оскара рана Лидии могла открыться.

– Почему они так долго? – спросил Виктор. Кин едва заметно покачал головой:

– Им есть о чем поговорить. Ведь они не виделись несколько месяцев.

Брат Лидии Тревор, прищурив такие же, как у сестры, голубые глаза, пристально посмотрел на Виктора.

Виктор провел рукой по волосам. Он ведь именно этого хотел: чтобы Лидия вышла замуж за человека, который даст ей шанс на счастье и не станет изводить своими требованиями, за мужчину, которого, по ее словам, она любила и, может быть, будет любить и впредь. Но, черт возьми, как все это неправильно.

Через несколько минут Виктор окончательно утвердился в мысли, что Оскар совершенно не подходит Лидии. Он не сделает ее счастливой, не поймет ее стремления самой вершить свою судьбу, не станет снисходительно относиться к ее выходкам и упрямству.

И не понять Оскару ее ранимости, ее сомнений в своих женских чарах, Того, как нужно ей ободряющее слово или прикосновение. Имеет ли этот мужлан хоть какое-то понятие о подобных вещах? Или ее упрямство и самостоятельность будут вызывать у него лишь возмущение?

Виктор схватил Кина за рукав и потянул к двери.

– Тони, я хочу посмотреть твою библиотеку, – обратился он к Шеридану.

– Только держитесь подальше от моих ружей. Лучше угощайтесь бренди.

Когда Виктор выходил из комнаты, брат Лидии с любопытством посмотрел на него.

Лидия потратила массу времени, объясняя Оскару, что она хочет расторгнуть их помолвку.

– Твой отец этого не одобрит.

– Знаю, но я не хочу насильно выходить замуж.

– Никто тебя не заставляет, Лидия. Но пора тебе оставить детские игры. Разве я чем-нибудь тебя обидел? – Не дожидаясь ее ответа, Оскар продолжил: – Я всегда относился к тебе с величайшим уважением и заботой.