— Да откуда же я знаю? — просипела, захлебываясь слезами, Алевтина. — Я же все про нее знала! Про Вадика знала, что она приревновала его, он с кем-то целовался на балконе, а она увидела… Ну, что они расстались. Льдов здесь, конечно же, ни при чем. Но что есть кто-то еще, кто хочет ее убить? Нет… Ничего об этом не знаю. Но, с другой стороны, он же как-то заманил ее в дом! И она послушно поехала сюда.

— Так, стоп. А разве вы не встретились с ней вечером, когда она приехала?

Горохова часто заморгала мокрыми ресницами.

— Ну да… Она приехала…

— Что она вам сказала?

— Во-первых, я была в шоке. Она не должна была приезжать туда. Это место моей работы.

— Так что она вам сказала?

— Сказала, что у нее к Матвею Евгеньевичу какое-то важное дело.

— Что вы подумали тогда? Поверили ей?

— Да. Правда, в ту минуту я вдруг почувствовала, что между нами образовался ледяной барьер. Словно это была уже не моя Карина, а чужой мне человек…

— В смысле?

— Ну, посудите сами… — Алевтина приподнялась, устроилась поудобнее на подушке и сосредоточилась полностью на своем воспоминании. — Если у нее появилось к Льдову какое-то важное дело, то почему я ничего об этом не знаю? Мы же с ней жили вместе! Мне казалось, что я знаю о ней все! И тут вдруг такое!

— Так она сказала вам, зачем приехала к Льдову?

— Повторила, что у нее к нему важное дело.

— Вы могли бы предположить, что это было за дело?

— Конечно! Деньги! Я подумала, что она хочет попросить у него денег. А что еще? Льдов — богатый человек и к тому же добрый и щедрый. Но я не поняла тогда, как она, не будучи с ним знакома, приехала за деньгами?

— А на что ей могли понадобиться деньги?

— Купить комнату, может…

— А что, если они все-таки были знакомы?

— Нет. Матвей Евгеньевич бы мне сказал. Или, если бы ждал ее в гости, предупредил бы меня. Тем более что Карина — моя подруга!

— Итак… Карина приехала вечером, а вы уехали домой. Так?

— Да.

— И больше уже живой вы ее не видели.

— Да.

— Теперь вернемся в то утро. Убийца, пока вы оставались, следуя его приказанию, на кухне, каким-то неизвестным для вас способом вывез труп Карины и оставил на дороге. Что было потом?

— Я вернулась домой и ждала, что же будет дальше.

— А Льдов? Он звонил вам? Вы же обещали, что увезете труп. Он должен был волноваться.

— Я сама позвонила ему и сказала, что все сделала. Чтобы он не переживал. Он же, перед тем как поехать на работу, отпустил меня. Поэтому я тоже, после того как этот человек уехал с телом Карины, поехала домой. Ну а потом вы и сами знаете, что было… Вы приехали, я наговорила на Матвея Евгеньевича такое, за что он меня теперь никогда не простит… И что получилось в конечном счете? Льдова ищут с фонарями, словно он убийца. Я потеряла работу, и, что самое ужасное, этот человек, убийца, хочет от меня что-то еще… Иначе зачем он приходил сюда?

— Так, хорошо. А теперь, Алевтина, расскажите мне, что случилось сегодня утром.

— Я проснулась, когда почувствовала, что на меня кто-то смотрит. Я в палате одна, мою соседку вчера выписали. Открыла глаза и увидела эту маску, шапку… В прорезях блестят черные злые глаза. Ну я и закричала! Если бы не закричала, то, может, он и сказал бы мне, зачем пришел и что ему от меня нужно, но я так закричала, что он выбежал… Я слышала его топот в коридоре… У меня закружилась голова, меня затошнило… Я чуть не умерла от страха. А что, если он приходил, чтобы убить меня?

«Так чего же не убил? — подумал Кузнецов. — Зачем он смотрел ей в глаза?»

— Мы найдем его. Обязательно найдем, — сказал он, поднимаясь со стула и почему-то желая как можно скорее покинуть палату. Словно вирус страха мог передаться по воздуху и заразить его.

25. Февраль 2023 г.

— Знаешь, я хоть и не люблю февраль с его ветрами и дождями со снегом, но в воздухе все равно чувствуется приближение весны, и это придает сил…

— Да ты сама как весна! Сияешь, в глазах по солнцу!

Подруги, Оля с Валей, сидели в кафе в центре Москвы, и отчего-то обеим хотелось повспоминать то время, когда они приехали в столицу из города Мышкина, как мечтали закрепиться в этом огромном и прекрасном городе, как работали не разгибая спины официантками в ресторане, как делили один ужин на двоих… Но в первые минуты встречи заговорили почему-то о погоде.

Конечно, они за эти три года изменились и внешне. Оля слегка располнела и налилась той особой женской красотой, что дало ей материнство и сытая, спокойная жизнь. Валентина же, оставаясь такой же изящной и хрупкой, как прежде, поразила Олю выражением небывалого счастья и умиротворения, чего за ней не наблюдалось раньше. Безупречный макияж, тонкий аромат духов, бриллианты… Она была просто шикарна!

— Ну?! Ну, не томи же меня! — не выдержав паузы, заполняемой дежурными разговорами о февральских туманах и оттепели, воскликнула Оля. Она тоже принарядилась, подкрасилась, но косметику предпочитала более спокойных, пастельных тонов, в отличие от яркого вечернего макияжа подруги. — Ты встретила хорошего парня? Вышла замуж? Может, это все-таки Льдов?

— Нет, я нашла своего любимого… Представляешь?!!! И оказалось, что он вовсе и не женат, что человек, который работал на Льдова и следил за ним, все напутал… Да, мне пришлось нелегко, и никто не знает, сколько я слез пролила, но теперь все хорошо, и мы вместе!

Оле хотелось подробностей, и Валя, с удовольствием погружаясь в события недавнего прошлого, на этот раз радостного, счастливого, начала свой рассказ о воссоединении с мужчиной своей мечты.

Валя говорила эмоционально, время от времени замолкая, чтобы отдышаться и гасить тихими постанываниями рвущиеся из