На самом деле никакого тумана вокруг не было – только сплошная темнота, и фигура, маячащая за белым корпусом джипа, норовила слиться с этой темнотой.

– Чего надо? – повысил голос Женя, продвигаясь к спасительной дверце автомобиля. Запрыгнуть внутрь и – деру! Если, конечно, это еще возможно.

Вспотевшая рука нащупала в кармане пульт дистанционного управления, палец кое-как нашел нужную кнопочку.

«Тюк!» – джип оповестил владельца о том, что электронные запоры сняты, можно ехать.

– Твоя тачка? – спросили из темноты. – Классная какая! Прокати, а?

Девчонка, молоденькая совсем. И рядом – никого, ни единой живой души.

– Уф-ф! – Женя все же уронил сумку под ноги, потому что одной рукой никак не успевал вытирать набегающий на глаза пот. Переход от напряжения к полному облегчению оказался слишком резким, как перепад температуры от минусовой к плюсовой. Не очень-то приятно испытать на собственной шкуре, как закаляется сталь.

– Вали отсюда, – посоветовал Женя перепугавшей его малолетке. – Рано тебе еще со взрослыми дядями по ночам кататься.

– Мне уже почти восемнадцать. – Девушка подошла поближе, давая возможность хорошенько себя рассмотреть с ног до головы.

Так, ничего особенного. Худенькая, в великоватой футболке и узких джинсах. Из-за короткой прически смахивает на парнишку, но грудки уже вполне оформились – опытный взгляд не обманешь. Кого-то смутно напоминает, но, как только становишься постарше, все тинейджеры для тебя выглядят на одно лицо – неважнецкие копии друг друга.

Чем дольше Женя глядел на незнакомку, тем отчетливее вырисовывался в его голове план по ее использованию. Нет, не в сексуальном смысле – сейчас не до этого. Есть в жизни задачи поважнее. Например, сохранение собственной драгоценной головы на плечах.

Если у девчушки имеется паспорт, то многие проблемы отпадают прямо на ходу. Можно без опаски приобрести железнодорожные билеты, снять квартиру, обеспечить себе неприхотливого помощника, который станет мотаться за продуктами и сигаретами. Собственная фамилия при таком раскладе нигде не всплывет, а это наипервейшее условие безопасности. Конспирация и еще раз конспирация.

Женя выдал одну из своих самых лучезарных улыбок:

– Ты небось Катюша? Это тебя папик с балкона зовет, надрывается?

– Почему это я Катюша? – обиделась девчушка. – Ритой меня зовут. А родителей у меня нет – ни папика, ни мамика. Я сама по себе.

– Проститутствуешь помаленьку? – предположил Женя. – Лицо без определенного места жительства?

– Еще чего! – фыркнула Рита. – За деньги я почти не трахаюсь, это во-первых. А во-вторых, у тетки тут квартира неподалеку, а тетка в Сочи умотала.

– Надолго?

– На пару недель. Тетка считает, что майский загар – самый стойкий.

– Н-да, – кивнул Женя. – В Сочи сейчас хорошо. Но и в Москве неплохо, если деньжата имеются. – Как бы невзначай он переложил бумажник из одного кармана в другой и предложил: – Ну что, поджазуем до утра, Рита, раз у тебя тетя такая понимающая?

– Яхууу! – завопила девчушка, проворно занимая пассажирское сиденье. – Куда едем?

– К тебе, куда же еще? – удивился Женя. – По пути продуктами затаримся, посидим, поболтаем. Там видно будет.

– Поехали, – тряхнула челкой Рита. – Тут дворами совсем рядом.

– А магазин?

– У меня дома холодильник под завязку затарен. Десять «полян» накрыть можно.

– Да ты просто фея, – пробормотал Женя, включая зажигание.

– Говорю же тебе: не по этому я делу, – обиделась Рита. – Просто погулять люблю.

Похоже, в ее ветреной головке не было места сказкам, в которых существуют маленькие добрые волшебницы. Если «фея» – то из бара, вот и весь сказ. Но Женя не стал переубеждать спутницу. Она его и такая устраивала: простая, как двери, безотказная, как форточка.

Для того чтобы не утруждать себя пустопорожней болтовней, Женя врубил музыку погромче: «думп-думп-думпа-бенц». Удобная штука. Как будто по башке палкой колотят, но не больно, а приятно. Всякие мысли (думп-думп) напрочь (унца-унца) отшибает (гуп-гуп).

– Говори, куда сворачивать! – крикнул Женя. – Будешь штурманом!

– Сейчас налево и под арку, – откликнулась Рита. – Только я не еврейка. А глаза черные – в прабабку, она турчанкой была.

– Разве я сказал, что ты еврейка?

– А Штурман, он, по-твоему, кто? Русский, что ли?

– Ты мне все больше и больше нравишься! – проорал Женя, а в динамиках, вторя ему, жизнерадостно загомонили, перебивая друг друга, горластые парни, преисполненные спермы и творческих идей:

Там, за лесом, телки… Камон, камон…

Улеглись вповалку… Йо, йо…

Из моей светелки… Камон, камон…

Не добросить палку… Йо, йо…

Если б я был волком… Камон, камон…

Я б их драл безбожно…Оу йе, оу йе…

А пока что телкам… Камон, бэйба, камон…

Поваляться можно…

А еще спрашивают, кому на Руси жить хорошо…

– Ну, здравствуй, гаденыш, – сказал Тамарин брат, после чего, не дожидаясь от Жени приветственных речей, звезданул его прямо между изумленных глаз.

Кулак показался Жене неправдоподобно большим и твердым, а в лоб словно гвоздь вогнали одним ударом. Окружающий мир сразу сделался очень темным и маленьким, а потом и вовсе исчез, надо полагать, надолго.

Клочок вытоптанной земли – вот и все, что возникло перед глазами, когда зрение помаленьку восстановилось. Пивная пробка в редкой траве, расплющенный окурок, камешки, всякий мусор. Кстати, мусора и во рту хватало – в этом Женя убедился, как только взялся сплевывать набежавшую в рот кровь. И лишь после этого осознал, что лежит на земле лицом вниз, а по обе стороны от него виднеются в темноте две пары ног – женские и мужские.

– В чем дело? – спросил он, приподнимаясь на руках.

– А во лбу звезда горит, – прокомментировал Сергей, любуясь Женей. – Ты, гаденыш, полежи пока, не вставай. Просто перевернись на спину, чтобы тебя было лучше видно.

Скорее всего он вынырнул из-за гаражной «ракушки», возле которой попросила притормозить Рита. Ей, видите ли, срочно приспичило пи-пи. Вот тебе и «пи-пи», сокрушенно подумал Женя, ощупывая набрякшую переносицу. Собрался в гости, да поломал кости. Очнулся – гипс. И куда его завезли, пока он находился без сознания? Где двор, гаражи, освещенные окна домов? Сплошная темень и слишком много деревьев вокруг.

– Что за дела, не понял! – буркнул он, глядя на Сергея снизу вверх. – Ты за это ответишь.

Когда ты разговариваешь с противником, валяясь у его ног, твои угрозы звучат не слишком убедительно. Женя смекнул это, как только его приподняли за шкирку, хорошенько встряхнули и приложили об землю затылком.