– Снова в музее будешь спать?

– Снова.

– А кто тебя может найти?

– Тот, кто Илью убил.

…– С вещами на выход? – мрачно сострил Орлов.

Архип Лукич застал его в офисе. Причем работники в магазине бытовой техники клялись, будто Дмитрий Давыдович только-только ушел в неизвестном направлении. Но как раз потому, что клятвы были, что называется, со знаком плюс, то есть очень уж пламенными, Архип Лукич решил удостовериться, так ли это. Секретарша, пропитанная жаждой «не пущать» Щукина и не внушающих ей доверия парней, едва не кинулась им под ноги. Когда же, отодвинув в сторону преданную секретаршу, все трое вошли в кабинет, сразу стало понятно по реакции Орлова, что он догадался: пришли за ним. А невиновный не догадается, за кем пришли. Архип Лукич оставил без внимания фразу, которая наводила на определенный ход мыслей, попросил разрешения присесть, после чего окинул взглядом Орлова.

– Чем обязан? – нелюбезно спросил Орлов.

– Судя по вашей первой фразе, вы знаете, что вас должны увести отсюда в наручниках, – сказал Щукин без выражения. – А почему вы так решили?

– Домой приезжала милиция – жена сказала, когда я вернулся из поездки.

– И вы сделали вывод, что вас хотели арестовать? – усмехнулся Щукин, покосившись на «дипломат», стоявший на углу стола. Замки его были открыты. – А что, есть причины опасаться милиции?

– Послушайте, вы наверняка обо мне все выяснили! – воскликнул Орлов. Кажется, у него сдали нервы. – Прекрасно знаете, что на меня заведено дело в прокуратуре. А у моей знакомой убили мужа. По вашей логике убил его я, ведь так?

– Ну, если вам такая логика кажется убедительной, то я не возражаю, – неопределенно ответил Щукин, соображая, каким образом заглянуть в «дипломат».

– Логика как раз неубедительная, – проворчал Дмитрий, нахмурившись и опустив глаза. – Она продиктована информацией о наших правоохранительных органах, которые не отличает профессионализм и желание докопаться до правды…

Вполне вероятно, что Орлов перепрятал браслет, размышлял в тот момент Щукин. Впрочем, он, кажется, носит его в «дипломате» несколько дней, значит, выбросить было жалко, а куда положить – не определил. В таком случае, браслет должен быть там, где нашла его Лада.

– Так плохо думаете о наших органах? – Щукин вторично покосился на «дипломат».

– Простите, но это общественное мнение. Известно же, что к вам желательно не попадать, иначе вы навесите на попавшего в ваши руки человека все преступления, какие были в городе.

Это был не просто дерзкий выпад. Щукину хорошо известно внутреннее состояние, когда допрашиваемый избирает тактику нападения, как в данную минуту Орлов. Тем самым он не только защищается, но и неоднозначно дает понять, что не боится, а предстоящие обвинения допрашивающего беспочвенны. Архип Лукич внезапно встал и устремился к Орлову, словно собрался немедленно надеть на него наручники. Тот инстинктивно отъехал на стуле. Щукин якобы нечаянно задел «дипломат», который грохнулся на пол, причем очень удачно – набок. Из образовавшейся щели посыпались листы, авторучки, различные мелкие предметы… Архип Лукич, извинившись, быстро наклонился…

– Я сам! – вскочил и тут же тоже бросился к «дипломату» Орлов.

Но Щукин уже успел вытряхнуть содержимое «дипломата», однако браслета не увидел, и пока Дмитрий поднимался, он, поставив «дипломат» на стол, быстренько пошарил рукой в отделениях… Орлов выпрямился, прижимая к груди бумаги, и уставился на цепочку в руке Щукина, демонстративно выставленную вперед. Следователь задал короткий вопрос:

– Что это?

– Вам лучше известно, – настороженно и с некоторым вызовом произнес Орлов. А поскольку Щукин гипнотизировал его строгим взглядом, добавил: – Цепочка. Браслет.

– Кому браслет принадлежит?

– Не мне.

– Разумеется, не вам. Но кому? Хотелось бы услышать имя.

– Наверное, вам, раз вы его держите.

Как бы хорошо Орлов ни разыгрывал невинность, а песенка его была, что называется, спета. Щукин взял браслет за пластинку и поднес к глазам Орлова. Тот, мельком взглянув на надпись, на глазах потемнел и рухнул на стул. Щукин дал ему время, чтобы осознать крах. Потом сказал:

– А вот теперь с вещами на выход, Дмитрий Давыдович.

Очень это действенный способ: засадить человека хотя бы на несколько часов. Некоторые становятся словоохотливыми и сговорчивыми. Особенно когда попались с поличным. Орлов попался. И скис, потерял волю. Многие ломаются уже во время ареста, а дополнительное сидение в камере развязывает язык самым, казалось бы, крутым парням. Вот и Орлова пока определили на скупой казенный харч, а завтра с ним начнется работа, которая уже не обещала сюрпризов. Что ж, теперь можно было на закуску послушать Монтеверио. Хотя это уже вроде бы и ни к чему, вскоре будут известны все неизвестные моменты похищения картины из музея и убийства Ильи.

Архип Лукич купил грузинского вина (надо же отдать долг вежливости и гостеприимству) и вместе с помощниками поехал к итальянцу – расслабиться.

– Архип Лукич, а в «глазок» я видел не Орлова, – проговорил по дороге Вадик. – Там был другой парень. Кажется, моложе. Правда, рост у них примерно одинаковый.

– Ты не мог его видеть, – сказал Гена. – Что в нашем деле главное? Алиби. Когда убивали Илью, он в это время был с Ладой. Неплохо придумано.

– Значит, их, как минимум, трое? – посчитал Вадик.

– Как минимум? – переспросил Щукин, сбавляя скорость. Быстрая езда требует пристального внимания, а сейчас оно таким не могло быть, потому что выплыло новое и важное предположение. – Считаешь, это в краже картины замешаны Илья, Орлов и убийца?

– Разве вы думаете по-другому?

– Хм, вполне может быть. Это доказывает: убийство Ильи связано с похищением картины, хотя мы не знаем, что именно между преступниками произошло. Три человека составляют уже преступную группу, а группы всегда занимаются заведомо стоящим делом, сулящим большую выгоду. Отсюда вывод: картину не зря украли.

Щукин и его помощники последнее время не высыпались катастрофически, поэтому на следующий день Гене и Вадику было разрешено досмотреть все сны, какие им привидятся, а уж потом приехать в прокуратуру. Сам Архип Лукич, проведя почти всю ночь в размышлениях и рассуждениях, с утра рванул в музей к Зое Федоровне. Но ее кабинет оказался запертым, и следователь отправился на поиски. Встретил Ладу, об аресте Орлова ничего ей не сказал, несмотря на то, что немой вопрос «Что с Димой?» ясно читался в ее глазах. Щукин остановился, спросил, где найти заведующую, она посоветовала сходить в фонды, показала, как туда пройти. Дверной проем отдела фондов перегородила внушительная спина мужчины в дорогом летнем костюме. Архип Лукич произнес: «Извините», что, в общем-то, одно и то же с «Дайте пройти», но мужчина не соизволил даже оглянуться на него, а долдонил довольно молодым голосом, размахивая одной рукой: