— Такой вопрос я ожидал бы услышать от несмышленого котенка, но не от воина, которого сам воспитывал!

Львиносвет даже не обернулся, чтобы посмотреть на пристыженного Ягодника. Решительно раздвинув полог ежевики, он вошел в палатку целителей. К счастью, Листвички не было, а Воробушек в полном одиночестве перебирал травы.

Услышав шаги, он повел носом и вздыбил шерсть.

— Чего тебе надо?

Львиносвет виновато опустил голову.

— Прости меня, — тихо сказал он. — Я пойду в племя Ветра.

Наловив дичи, Львиносвет снова вернулся к Заброшенному гнезду. Нагнувшись над дуплом, чтобы выложить свою добычу, он с радостью заметил, что на дне пусто. Значит, больные все-таки вернулись к нормальной жизни! Обрадованный этим добрым знаком, Львиносвет попятился назад, юркнул в заросли и помчался к входу в туннели.

Шерсть его стояла дыбом от страха, но Львиносвет упрямо бежал вперед. У него подкашивались лапы при одной мысли о том, что если он задержится, ему придется блуждать по туннелям в темноте. Нет, уж лучше покончить с этим до наступления сумерек!

Остановившись в двух лисьих прыжках от входа, он огляделся по сторонам, насторожил уши и приоткрыл пасть, втягивая в себя лесные запахи. Ни один Грозовой кот не должен знать об этом путешествии! Это навсегда останется их с Воробушком тайной, потому что туннели под территориями племен несут с собой лишь вторжения, кровопролития и смерти. Ничего в них нет хорошего! К счастью, запах Грозовых котов был очень старым, наверное, его оставили патрульные, проходившие тут накануне вечером.

Распластавшись на земле, Львиносвет пополз по мокрой траве к черной пасти туннеля. Вскоре путь ему преградила куча колючек, которую он сам вместе с товарищами оставил здесь после битвы, чтобы закрыть воинам ветра путь на свою территорию. Когда путь снова был свободен, Львиносвет весь покрылся царапинами, занозил подушечки на лапах и оставил на колючках клочья своей золотистой шерсти.

«Великое Звездное племя, сделай так, чтобы никто из наших не заглянул сюда до моего возвращения!» — взмолился он, втискиваясь в узкий лаз.

* * *

С первых же шагов его обступила тьма. Под землей царила мертвая тишина, нарушаемая лишь частым дыханием и тихим шорохом шагов Львиносвета, но перепуганному воину казалось, что стук его сердца далеко разносится по пустынным коридорам и достигает самого племени Ветра. Но Львиносвет боялся не воинов Ветра — если он повстречает их, то будет сражаться, а потом покорно признает свою вину, если Однозвезд наябедничает Огнезвезду. Нет, его пугали жуткие образы кошмарного сна, и всюду ему мерещился запах крови Вересколапки.

Наконец густая тьма сменилась серым полумраком. Впереди послышался шум бегущей воды. Львиносвет вошел под своды пещеры, где протекала подземная река. Вода тускло поблескивала в потоке света, пробивавшегося сквозь щель в потолке. Запрокинув голову, Львиносвет посмотрел на каменный выступ, где обычно сидела Вересколапка, предводительница грозного и великого племени Мрака… Сейчас там было пусто.

Он почувствовал жгучую боль в сердце, словно вражеский воин впился ему зубами в грудь. Что с ним происходит? Разве он может тосковать о том времени, когда лгал своему племени и почти не спал по ночам, убегая на тайные свидания с Вересколапкой? Ведь он тогда даже тренироваться не мог как следует! Нет, он должен как можно скорее забыть об этом позоре, особенно после того, как Вересколапка вероломно предала и его, и их дружбу.

Львиносвет снова насторожился, вынюхивая запах племени Ветра. Но в подземелье пахло лишь сыростью, водой и мраком, а из отверстия в потолке доносился свист ветра над пустошью. Львиносвет сделал несколько осторожных шагов и высунул голову из туннеля.

Здесь все было именно так, как описал Воробушек: груда старых, поросших лишайниками, камней и заросли жесткой травы между ними.

«Кажется, мне нужен ручей, пробивающийся между двумя камнями», — вспомнил Львиносвет и насторожил уши, старясь различить тихий лепет воды.

Снова принюхавшись, он поймал запах племени Ветра, но самих котов не было ни видно, ни слышно. Львиносвет осторожно выбрался из туннеля и, прижимаясь животом к камням, пополз на звук журчащей воды. Каждый волосок на его шкуре стоял дыбом, ему казалось, что его запах разносится по всей территории племени Ветра, и все воины уже несутся сюда, чтобы порвать нарушителя в клочья. Еле слышный шорох травы под его лапами казался Львиносвету громче совиных криков.

Через несколько мгновений, показавшихся Львиносвету целой луной, он обогнул подножие скалы и увидел ручеек, о котором говорил Воробушек. Струйка воды вытекала из узкой расщелины между камнями и образовывала небольшое озерцо, поросшее сочными зарослями кошачьей мяты. Львиносвет почувствовал прилив дикой зависти к воинам Ветра, владеющим такими богатствами, в то время как Грозовые коты умирают без лечения.

Подойдя ближе, он зарылся носом в душистые листья и с трудом подавил желание опрокинуться наземь и покататься по мяте, так, чтобы вся шерстка пропиталась ее чистым, нежным ароматом. Но он пришел сюда не ради собственного удовольствия. Быстро работая зубами, Львиносвет нарвал такой огромный пук кошачьей мяты, что тот с трудом помешался у него в пасти.

Кое-как схватив его в зубы, Львиносвет бросился обратно к входу в туннели. Кошачья мята заглушала все остальные запахи, но Львиносвет весь обратился в зрение и слух, чтобы воины Ветра не застали его врасплох.

* * *

Он никого не встретил по пути. Юркнув в узкий лаз, Львиносвет с облегчением перевел дух и расправил плечи. Слава Звездному племени, его никто не видел!

Вихрем промчавшись по туннелю, он выбежал в пещеру — и резко остановился. Прямо перед ним, преграждая дорогу, стояла Вересколапка. Лиловые глаза ее грозно сверкали, светлая шерсть стояла дыбом.

— Вор!

От неожиданности Львиносвет разинул пасть и выронил кошачью мяту на пол.

— Вересколапка!

— Верескоглазка! — рявкнула кошка. — Думал, тебе все сойдет с лап? — грозно продолжала она. — Но я заметила, как ты крался между камней! Я давно подозревала, что ты захочешь использовать туннели, чтобы тайком пробраться на нашу территорию!

— Но… почему же ты не привела патрульных? — растерянно пролепетал Львиносвет.

Прекрасные глаза Верескоглазки полыхнули гневом, она оскалила зубы и прошипела:

— Слишком много чести! Ты, наверное, считаешь себя лучшим воителем во всех племенах, но я тебя не боюсь.

Уже знакомый кровавый туман заколыхался перед глазами Львиносвета.

— Предательница! — завизжал он, выпуская когти. Он уже чувствовал, как его когти прорывают нежную кожу на горле Верескоглазки, как кровь ручьем хлещет из безобразной раны и алым озером растекается на полу пещеры. Хриплый вопль ужаса вырвался из груди Львиносвета. Лапы его скользили в густой горячей крови, едкий запах ударил в ноздри.