Наконец, господин Прюк открыл рот и прокашлялся. Когда он заговорил, в искаженном голосе ее матери звучало непривычное смущение, старательно скрываемое резкими словами:

— Уехала, не предупредив! Как это низко! Твоя сестра Мария никогда бы так не поступила. Кстати, о твоих деньгах…

Слова полились потоком, а Аннет сидела, и хлопала глазами, отказываясь поверить в то, что торопливо произносили полные губы господина Прюка.

Десять минут спустя она сошла по лестнице, осторожно обходя посетителей, которые терпеливо дожидались своей очереди. Аннет была раздавлена полученной новостью, на ее лице застыла бессмысленная улыбка.

Не паниковать. Ничего страшного не произошло. Пустяк на фоне случившегося за последние дни. Но пустяк весьма неприятный.

Он разрушил все ее прошлые планы. Теперь придется их перекраивать. Заново писать сценарий к своему фильму, как выразился Молинаро. Вот только сценарий рисовался весьма неутешительный. Как ни крутила, как ни вертела, выходила драма о разбитых надеждах и бессмысленной борьбе с обстоятельствами.

Стоило ей появиться на улице, как проницательный Молинаро сразу понял, что дело неладно. Он весьма невежливо отвернулся от Линды, которая болтала без умолку, и спросил:

— Что случилось? Плохие вести из дома?

— Да нет, новости отличные, — с фальшивым благодушием ответила Аннет. — Сестра выходит замуж. Свадьба через месяц.

— О, свадьба! — оживилась Линда. — Обожаю свадьбы. Как повезло твоей сестре! Нашла мужчину своей мечты и скоро с ним соединится. А вы любите свадьбы, Максимилиан?

— Не очень.

— Вы не собираетесь жениться снова?

Простодушие Линды не знало границ.

— Нет, — ответил он холодно. — Хватит с меня семейной жизни. Предпочитаю свободные отношения. Меньше шансов совершить ошибку, которую сложно исправить.

Линда, как ни странно, обрадовалась.

— Знаете, я тоже пришла к этому выводу! Свободные отношения — это современно. Вызов традициям! Пусть другие выходят замуж, я буду радоваться за них, но для себя выбираю свободу, приключения и отсутствие обязательств!

— Любые отношения накладывают определенные обязательства, — прервал ее Максимилиан. — Аннет, вы что-то недоговариваете. Я же вижу, как вы кусаете губы и притопываете ногой. Выкладывайте, что случилось.

— Пустяки, — отмахнулась она и неохотно призналась:

— Мать отдала все мои сбережения сестре на приданое. Теперь у меня ни гроша. Даже за квартиру заплатить нечем. Только и остается, что вернуться в родительский дом.

Максимилиан изумленно покачал головой.

— Как понимаю, сделано это было без вашего разрешения. Вас просто поставили перед фактом. У вас в семье прав не больше чем у канарейки?

Аннет ощетинилась.

— Так сложились обстоятельства. Жениху срочно потребовались средства, чтобы вложить в новое дело. Он коммерсант. А у матери свободных денег не было. Она держит швейную лавку, и недавно арендовала новое помещение. Если бы не мои сбережения, свадьбу бы пришлось отложить еще на год. Мария бы ныла с утра до ночи. Конечно, меня это все не радует. Теперь придется поломать голову, что делать дальше…

— Ага, плакали ваши актерские курсы, — мгновенно сообразил Максимилиан. — Они ведь недешево стоят. Не переживайте. Я же обещал вам двойной оклад и процент от сделки. На первое время хватит. А там найдете работу. Слушайте, — оживился он, — может, передумаете увольняться из фирмы? Постараюсь не заваливать вас работой. Будете сидеть в конторе до обеда, а вечером заниматься тем, чем душа пожелает. И жалованье вам повышу.

Его предложение решало все ее проблемы, но соглашаться было нельзя. Во-первых, оно смахивало на помощь из жалости и ставило ее в зависимое положение. Во-вторых, если она его примет, это будет означать, что сама она не способна найти выход и вообще ни на что не годится. В-третьих, останься она в конторе, придется видеться с ним каждый день, близко общаться, и она привяжется к нему так, что потом не будет сил расстаться.

— Благодарю, не стоит, — чопорно отказалась она. Максимилиан мигом понял ее сомнения.

— Не думайте, что я делаю вам одолжение, — строго сказал он. — Это вы сделаете фирме Молинаро одолжение, если останетесь. Помните, у нас теперь нет хронолога. Не бросайте нас.

Аннет упрямо помотала головой.

— Так не получится, — коротко ответила она. — Занятия идут с утра до вечера. Вы легко найдете хронолога куда талантливей меня. Вон, Ванесса предлагала своего кузена. Ну а я лучше устроюсь капельдинершей в ночном электрическом театре. Буду зато бесплатно смотреть все новинки, — закончила она жизнерадостно. Хватит грузить Максимилиана своими проблемами! Она и сама справится. Вот бы найти клад Жакемара! Теперь бы она не отказалась от причитающейся ей доли.

— Мы пришли, — нетерпеливо прервала их диалог Линда. — Вот наш дом, а вот там, в переулке, дом Ангренажа. Он и правда красивый, зато наш побольше и побогаче.

Дом бургомистра был, несомненно, самым роскошным в Механисбурге. Трехэтажный особняк с архитектурой помпезного замка и ажурной оградой, заканчивающейся острыми копьями. Лет пятьсот назад на таких хорошо смотрелись бы головы преступников.

— Аннет, ты с нами или в гости к механику?

— Она с нами, — сказал Максимилиан.

— Я пойду к Карлу, — быстро ответила Аннет. — Ничего со мной не случится. Через час встретимся в библиотеке.

— Пусть идет, — поддержала ее Линда. — Карл безвредный, как муха, и в его доме всегда кто-то толчется.

Максимилиан, не слушая, пошел дальше по переулку, Аннет и Линда бросились догонять.

За последние дни Аннет повидала в Механисбурге немало диковин, и не удивилась бы, окажись обитель Жакемара спроектирована в виде гигантских часов, или заводной табакерки, или катафалка.

Однако в глубине небольшого сада прятался двухэтажный коттедж из красного кирпича. Самый обыкновенный, за исключением одной детали: он сверкал.

Когда подошли ближе, Аннет надела пенсне и всмотрелась. В цемент, скрепляющий камни стены, были вмазаны тысячи начищенных шестеренок. Солнце разбивалось на их поверхности яркими бликами.

Дом окружали разросшиеся кусты рододендронов, изрядно побитые вчерашней грозой. Сиреневые и белые лепестки усыпали аккуратные дорожки и лужайки. За кустами виднелись ряды желтых ульев, над ними неспешно кружили пчелы.

На лужайке слева стояла деревянная платформа, над ней на четырех столбах натянут тент. Вокруг носились дети, неподалеку на скамейке сидели их матери. Казалось, жители Механисбурга выбрали двор Ангренажа местом для прогулок. Неудивительно: здесь было очень уютно.

На приподнятой платформе лежало растянутое яркое полотнище и стоял плетеный короб, такой большой, что свободно вместил бы полдюжины человек. Аэростат и гондола, догадалась Аннет. Старый проект Жакемара, который Карл воплощал в жизнь.