Кроме того, следовало подготовить собственное исчезновение по меньшей мере на сутки. С этим было немного проще, полковник и так часто уезжал из города, пропадал в районах.

По сути дела, Дитрих и Хартманн делали сейчас то, что несколькими днями ранее делали их советские коллеги – Вадис, Сочнов, Самохин. И маскировали свои действия тоже от своих. Единственное отличие немецких контрразведчиков от советских – Дитрих и Хартманн собирались возглавить операцию лично. Оттого и подготовка была несколько иная. Когда идешь на смерть, каждый шаг, каждое действие наполнено особым содержанием.

Впрочем, советские контрразведчики дорого бы дали за то, чтобы самим идти в бой. А не посылать своего офицера к немцам, не заключать пусть и временный, краткосрочный, но все же союз с врагом. Но что поделать – разведка Протериса высадилась в немецком тылу. В гости на советскую территорию их не пригласишь…

Полковник работал у себя часа два. Несколько раз его отвлекали, докладывали новую информацию, спрашивали, ждали указаний. Потом позвонили из штаба гарнизона. Затем пришлось выехать к себе в особняк, решить несколько срочных вопросов. Таким образом, подготовка операции затянулась до позднего вечера.

А потом приехал Хартманн и доложил – группы собраны, проинструктированы. Сейчас получают боеприпасы, ужинают и отдыхают. Минометчики Граббера тоже на месте.

– Только, Герман, об инопланетянах и войне с ними ты уж расскажи моим парням сам, – устало хмыкнул Хартманн. – Тебе они быстрее поверят.

– Хорошо, – вздохнул Дитрих. – Сам так сам. Вечно ты все неприятное на меня спихиваешь!.. Звонили из Мены и Нежина. Партизаны провели еще две акции. Взорвано полотно на перегонах Нежин – Киев и Нежин – Прилуки. Один русский отряд вроде засекли и сейчас готовят преследование. Просят подкреплений и авиацию. А под Славутичем расстрелян обоз полиции. Убиты два солдата из полевой жандармерии.

Хартманн качнул головой и выдавил на лице едва заметную усмешку.

– Надо предложить партизанам временное перемирие. Мол, пока пришельцев не побьем, не будем с вами воевать. Как думаешь, они поверят?

Полковник шутки не поддержал, пожал плечами:

– Подумают, что немцы спятили, раз договорились до такой ереси.

– Вот и я думаю – не спятил ли сам? – уже вполне серьезно сказал майор. – Парням толкую о важном задании, о смертельном риске, а сам себя спрашиваю – что за чушь несу?!

– Вот завтра и увидим, чушь это или нет. А пока… Я решил все срочные дела и приказал меня завтра и послезавтра не беспокоить. В гарнизон дал знать об отъезде, даже гестапо сообщил, чтобы не искали. Сейчас… половина одиннадцатого. Надо отдохнуть и хоть немного выспаться. Чтобы встречать инопланетных гостей не с мятыми лицами.

– Спать? – уточнил майор. – Это я всегда готов! Только поесть бы сперва…

– Хорошо, – согласился Дитрих. – Поужинаем – и отдыхать. Только быстро!

Полковник снял трубку телефона и приказал подать машину. Еще раз глянул на часы.

– Подъем завтра в шесть, выезд в восемь. У нас совсем мало времени.

Хартманн поправил кепку на голове и невозмутимо заметил:

– Успеем…

Под окном раздался приглушенный звук мотора. Пришла машина полковника…

…После возвращения от полковника их охватило какое-то нервозное состояние. Видимо, сказывалось напряжение, владевшее ими с момента начала всей операции. И Титов, и Глемм чувствовали себя не лучшим образом. Волнение, тревога, внутренняя дрожь, дискомфорт овладели ими и не давали покоя.

Слишком много зависело от разговора с Дитрихом, слишком важно было его согласие помочь. Теперь, когда встреча и разговор остались позади, оба заново переживали все, что произошло за эти дни.

Титов сразу предупредил хозяйку дома, что завтра утром они съедут. Попросил их не беспокоить и приготовить легкий ужин часов на девять вечера.

Хозяйка молча выслушала майора, поджала губы и легким наклоном головы дала понять, что ей все ясно. Поведение постояльцев не казалось ей чем-то особенным. Хотя некоторую нервозность она отметила, но не придала этому значения. Немцы тоже иногда ведут себя странно.

У себя в комнате они долго молчали. Глемм сидела за столом, а Титов стоял у окна. Наконец он первым нарушил молчание.

– Свяжись с Заремным. Надо доложить о результате переговоров.

Девушка не отреагировала, смотрела прямо перед собой, сосредоточенно разминая пальцы. Майор подошел к ней, положил руку на плечо.

– Марита. Ты меня слышишь?

– Да, – как-то вяло ответила она. – Слышу.

– Включай свою аппаратуру.

Глемм послушно вытащила викад, настроила его и послала запрос. Заремный ответил сразу и тут же вызвал Сочнова. Полковник был на месте, видимо, ждал сообщения. Титов коротко обрисовал ситуацию, рассказал, что решил Дитрих.

– Он согласен, – сказал Титов после приветствия. – Доказательствам поверил, готов сотрудничать. Для выполнения задания привлек командира ягдотряда майора Хартманна. Это опытный, умелый офицер. Сейчас полковник прорабатывает детали операции и собирает силы. Начинаем завтра утром.

– Ясно, – ответил Сочнов. – Мы верно рассчитали, немцы заинтересованы в успехе дела. Как у вас дела? Дитрих вербовать не пытался?

– Нет. Думаю, это ему и в голову не приходило. Он понимает, кого к нему прислали.

– Ну и хорошо. Меньше проблем.

Несмотря на то что голос полковника звучал ровно, а лицо было неподвижно, Титов все же заметил признаки тщательно скрываемого волнения. Сочнов тоже переживает. Как и все остальные, посвященные в подробности дела. И чем дальше, тем больше росло напряжение.

– Мы идем вместе с ними, – закончил Титов. – Так что будьте на связи постоянно.

– Понятно. Илья!

– Да, товарищ полковник.

Сочнов чуть помедлил, внимательно глядя на Титова, потом сказал:

– Ты там… выпей, что ли… Хлебни грамм двести. И попробуй отдохнуть, раз есть время.

– П-понял, – слегка растерялся майор.

Сочнов легонько улыбнулся.

– Давай-давай. А то лицо будто каменное. Нельзя с таким настроением на операцию идти. Сам ведь знаешь.

Майор усмехнулся. Сочнов тоже разглядел его волнение.

– Есть!

– Все! – уже серьезно добавил полковник. – Успеха вам! Мы на связи, ждем вашего сообщения.

– Спасибо…

Глемм отключила аппаратуру, вопросительно посмотрела на майора. Тот глубоко вздохнул, повел плечами.

– Ну, ты сама все слышала. Наши уже знают… Рекомендуют выпить для снятия напряжения.

– Знаешь, неплохо бы! – ответила девушка. – Меня пока еще трясет. Противное ощущение такое…