рассматривали. Супругами пару раз становились американки, и господин Марион шутя жаловался, что они были хороши лишь тем, что рожали ему детишек-французов. Мариону было уже за 60 с большим, когда он (в очередной раз) соединил свою судьбу с американкой — лет на 30 моложе его. К досаде экс-разведчика, бывшая манекенщица никак не могла принести ему нового поколения французских детишек, и Марион полушутя жаловался, что девочка для него слишком стара — лишь в два раза его моложе.

Мсье Пьер здорово развеселил меня сразу же после августовского путча 1991 года. Я приехал в Париж из отпуска числа 23 августа и был моментально приглашен Марионом в шикарный ресторан, где с моим собеседником почтительно здоровались все, начиная от хозяина и кончая девчушками-уборщиками.

— Что же наделала ваша внешняя разведка, — сокрушался он. — Шебаршину (тогдашнему ее шефу. — Н. А.) надо было тут же дистанцироваться от Крючкова, выделить себя в независимую службу и не принимать на себя всех незаслуженных обвинений, которые на него обязательно посыплются.

Марион как в воду глядел: предугадал на 100 процентов дальнейшее развитие событий. И Служба российской внешней разведки выделилась в самостоятельную. Не с благословения ли бывшего начальника ДЖСЕ?

Но шутки шутками, а собеседник Марион был преинтереснейший. На вопросы отвечал решительно, непроизвольно перескакивая с французского на английский и обратно.

— Мсье Марион, о секретных службах всегда и во все эпохи холило немало разговоров. В коктейле легенд, домыслов, слухов любые компоненты — от ореола таинственной славы до полного развенчания.

— Это потому, что рассказывающие или пишущие о разведке почти ничего о ней обычно не знают.

— А некоторые считают, что скоро и узнавать будет нечего. Сближение, потепление, распад Варшавского Договора…

— Вы совершенно точно заблуждаетесь. О роспуске ДЖСЕ, ИРУ… нет и речи. Я бы сказал, происходит именно обратное. Секретные службы важны всегда, а сегодня они даже важнее обычного. В годы конфронтации, неясно-запутанных отношений основная роль на международной арене доверяется военным и дипломатам. А в период потеплений разведывательные службы как раз превращаются в принципиальных актеров. Потому что во времена детанта именно на них возлагается задача оказывать определенное влияние на зарубежные государства, где они работают. К КГБ это не относится: организация и раньше имела влияние в Европе, Франции, других странах.

— Не совсем пойму, какое значение вы вкладываете в слово «влияние»?

— Термин, обозначающий политическое, экономическое и прочее воздействие. Между разными странами существует столкновение интересов. Везде, за что ни возьмись, — в идеологии, в военной, экономической, торговой, культурной областях. И всегда возникает необходимость оказать давление, чтобы решить проблему в свою пользу. В пределах какого-то одного государства оно реально и применяется чаше остальных средств. Ведь в каждой державе действуют различные виды оппозиций: непосредственно между людьми, политическими направлениями, противоположными денежными интересами… И в любом государстве озадачены схожей проблемой. Кто будет им управлять? Кому в нем доминировать? Тут для секретных служб гораздо эффективнее влиять на эту страну не извне, а изнутри.

— Но каким же образом?

— Собирая и направляя в нужную ей сторону усилия разнообразнейших элементов. Под их вроде бы естественным нажимом страна предпринимает определенные действия на международной арене. Понятно, что чужие секретные службы в этом активнейше участвуют.

— Приведите пример для наглядности.

— Да они раскиданы по всей европейской истории, включая российскую, с XV века. Петр Великий, Екатерина не обходились без шпионов, снабжавших их сведениями и старавшихся повлиять на королевские дворы тех стран, к которым были приписаны. И придворные под таким незаметным нажимом иногда принимали нужные для неведомых им заказчиков решения. Франция с Англией действовали точно так же. Англичане к тому же подкупали влиятельных людей на континенте. И те в требовавшийся момент навязывали решения, выгодные британской короне. Или в этом веке, когда мир вдруг уразумел, что за драгоценность нефть, интересы Англии взялась представлять разведка. Проникала во дворы арабских шейхов, добывала сведения, но, главное, манипулировала вершителями судеб этих маленьких монархий. Во многом благодаря этим манипуляциям ближневосточная нефть и досталась англичанам.

— А не найдется ли образна из жизни сегодняшней?

— Он воспринимается как шокирующий, зато красноречив. Сейчас разнообразные лобби, понятно, и военные, тоже влияют на политику. Конечно, секретные службы с военными лобби связаны. И благодаря такому воздействию Саддам Хусейн добился в 70 — середине 80-х принятия в западных странах нескольких выгодных для себя решений. Сначала некоторые предпринимавшиеся против него акции были осуждены Сообществом. Его же шаги, наоборот, если не поощрялись, то замалчивались. Он получил от Запада определенное количество оружия. Объяснение несложное: в ряде государств, не исключая Францию, трудились проиракские лобби, которыми манипулировали секретные службы Саддама. Все делалось осторожно, концы спрятаны и прикрыты. И тогда как генеральный директор ДЖСЕ я был весьма обеспокоен: общественное мнение и даже высокие руководители всю глубину подобного влияния представляли слабо. Хотя сеть, раскинутая в нужных местах, и позволяет иногда добиться результатов, значение которых равносильно выигранной войне. Только война у разведки тихая, без громких столкновений. Объединение разведданных с формами влияния создает оружие исключительной мощности.

Хотите, отвергайте эту мою гипотезу, но три других довода об усилении роли разведки в эпоху разоружения уж, пожалуйста, примите. Если и происходит политическая разрядка, то конкуренция в промышленности, технологии от этого никак не угасает. Тут разведка имеет шанс принести своей стране неоценимую пользу. У нее в распоряжении специальные средства, которыми никакие промышленники не располагают.

Третья причина — не прекращающийся никогда терроризм. Смешно надеяться, будто с потеплением его угроза уменьшается. Да посмотрите, что происходит сейчас в государствах Средиземноморья. Какие противоречия и насколько несхожий образ жизни у стран богатых и нищенствующих. Имею в виду не только Алжир, но и некоторые южные государства. Но вот отпор террористическим актам обязана давать не бессильная в этой борьбе полиция, а конечно, разведка. Ведь террористы совершают преступления не уголовные — ясно, что политические.

И, наконец, последняя, четвертая причина. В период детанта всем соперникам и союзникам, в процесс вовлеченным, необходимо иметь сведения о главных участниках. Что намереваются предпринять премьеры и президенты? Кто они, люди, от которых зависит ход истории? Позволят ли ситуация, здоровье, окружение оставаться наверху, или их уже поджимает иная команда? Западу, например, полезно заполучить данные о завтрашней программе вашей внешней политики; Россия не прочь ознакомиться с намерениями американского президента и его людей. Анализ полученных данных позволит разведке представить свои четкие выводы.

— Мсье Марион, вы действительно серьезно считаете, будто обстановка у нас дома поддается анализу? Мы сами без всяких ваших агентурных сетей настолько запутались, что уже и не знаем, чего же хотим. А вы пытаетесь