Затем дорога пошла на подъем, а потом снова вниз, и нашим глазам открылось сливающееся на горизонте с небом бескрайнее море. Семпл свернул к большому низкому открытому спереди зданию, припарковался рядом с дюжиной машин различных марок. Несколько из них были американскими, и одна как раз разворачивалась. Кто-то собрался уезжать.

Обернувшись на сиденье, чтобы взглянуть вслед машине, я мельком увидел темные неуклюжие фигуры на пассажирских местах. На долю секунды на меня уставились странные круглые глаза, потом они исчезли. Не знаю, что было в этих лицах, но один взгляд на них — один мимолетный взгляд — заставил мое сердце ухнуть в ледяную бездну...

Мы вышли из машины и прошли к краю обрыва. Под нами раскинулась небольшая бухта. Часть скалистого берега уходила далеко в море, образуя мол с волнорезом, загибавшимся внутрь и защищавшим тихие воды. В этой бухте стояло на якорях множество лодок и даже одна маленькая и очень дорогая по виду яхта, хотя не было видно почти никаких признаков жизни. Внутренний дворик тоже был пустынным.

Там, где мы стояли, утес многие годы назад обрушился, оставив массивные каменные глыбы, образовывавшие неровный крутой спуск к травяным островкам, обломки рухнувшего утеса уже поросли травой. По всей длине разлома росли деревья и кустарники. Широкая деревянная лестница с перилами круто спускалась вниз, теряясь в деревьях и снова появляясь внизу. Там она переходила в дорожку, вымощенную бетонными плитами, которая, в свою очередь, вела к клубу, расположившемуся на берегу.

Здание клуба показалось мне заброшенным, и, когда мы с Семплом спускались по лестнице, я пытался разглядеть дом всякий раз, как он появлялся между деревьями. Серо-синий, он выглядел просторным и построенным в современном стиле. Фасад был приподнят на колоннах, вбитых глубоко в дно овального углубления, выкопанного на берегу много выше линии прибоя. Задняя часть пряталась в тени острых зубцов скалы, обточенных многими веками ветров и дождей, и деревьев, выросших в укрытии этих зазубренных валунов. Это место во всех отношениях гораздо больше походило на пристанище удалившегося на покой нелюдимого богача, чем на лодочный клуб из тех, что мне приходилось видеть раньше.

Мы вошли в здание через боковую дверь и оказались в небольшом холле, или приемной. На противоположном конце комнаты располагался скромный бар, но, похоже, никто там не дежурил. Дверь из матового стекла справа от нас выходила на внутренний дворик перед клубом. «Как, должно быть, приятно сидеть здесь летом на свежем воздухе и слушать шум прилива, — подумал я, — напитки со льдом, солнечные очки, прохладный бриз с моря...»

Голос Семпла вернул меня на землю:

— Моя комната вон там.

Через вращающуюся дверь слева мы прошли в длинный коридор. По пути нам встретился высокий, сутулый и выглядевший странно отрешенным мужчина неопределенного возраста, который невыразительно улыбнулся Семплу ичрубым гортанным, в высшей степени неприятным голосом спросил:

— Принести вам какой-нибудь напиток, сэр? А вашему другу?

— Да, спасибо, Сарджент. Виски, я полагаю? — Семпл взглянул на меня, ожидая одобрения.

Я кивнул.

— Да, замечательно.

— Бутылку, Сарджент, — объявил Семпл. — И два стакана. Да, еще колотый лед.

— В вашу комнату, сэр? Или в общую?

— В мою, Сарджент. Да, и закажите-ка обед для мистера Воллистера, — он обернулся ко мне. — Сегодня будет рыба. Очень рекомендую!

Прошаркав мимо нас, слуга, которого Семпл назвал Сарджентом, пробормотал что-то о минуте или двух и исчез за вращающейся дверью.

— Сюда, — пригласил Семпл, ведя меня по коридору.

Меня поразила мрачность этого места. Сюда проникало очень мало света. Обстановка показалась мне достаточно роскошной, но повсюду лежал отпечаток какой-то заплесневелости и неприятной сырости. Возможно, клуб находился слишком близко к морю, или же центральное отопление вышло из строя. Разумеется, здесь должно было быть центральное отопление...

Двери располагались по внутренней стороне коридора через равные промежутки. Дойдя до последней, Семпл вытащил ключ и открыл ее. Он ввел меня в небольшую комнатку, сказав:

— Располагайтесь, Джон. Я сейчас приду.

Он вышел в коридор, оставив дверь приоткрытой. Из совершенно не характерного для меня, нездорового любопытства я выглянул в коридор и увидел, как Семпл исчез за вращающейся дверью в конце коридора. Как только дверь за ним повернулась, до меня донеслись приглушенные голоса из общей комнаты. Поскольку я не мог расслышать ни единого слова, то предпочел вернуться обратно в комнату Семпла.

Через минуту-другую после того, как я уселся в кресло, раздался стук в дверь, и вошел Сарджент с подносом, на котором стояла бутылка, стаканы и маленькое серебряное ведерко со льдом. Пробормотав в ответ на мою улыбку что-то, показавшееся мне совершенно бессвязным, он вышел, и я смог оглядеться.

Атмосфера здесь была мрачной настолько, что я даже включил свет, небольшую лампу под абажуром, висевшую в центре потолка, чтобы лучше видеть. Комнатка была такой маленькой, какую я и ожидал увидеть в подобном месте, с кроватью у стены, небольшим столиком в восточном стиле у изголовья кровати, креслом, которое сейчас занимал я, бельевой корзиной, узким сервантом, небольшим письменным столом и стулом с прямой спинкой. Кроме того, у стены напротив кровати висела трехъярусная книжная полка.

В дальнем уголке моего мозга немедленно ожили и закопошились тревожные мысли. Среди множества книг с заглавиями, о которых мне никогда раньше не приходилось слышать, было несколько фолиантов из тех, которые Семпл упоминал во время нашего первого телефонного разговора: «Cthaat Aquadingen», «Hydrophinnae» Гэнтли и « Обитатели глубин» Гастона ле Фе. Еще там попадались тома, чьи заголовки казались тревожащими, вызывающими во мне какие-то смутные воспоминания или псевдовоспоминания о юношеских кошмарах. Я имею в виду заголовки вроде «Книга Дзян», «Песнопения Дхол», «Liber Ivoris» и «Летописи Р'льеха». Подобные книги, несмотря на то, что я пока еще совсем ничего о них не знал, погружали мой разум в зловещий мрак. Та непонятная атмосфера, которую я с самого начала почувствовал в этом странном здании, казалось, сгустилась, подбираясь все ближе ко мне, погруженному в размышления о библиотеке Семпла.

В конце концов я взял одну из книг... Дверь за моей спиной в тот же миг распахнулась, и раздался голос моего хозяина!

— Ах да! «Cthaat Aquadingen». Эта книга повествует о немыслимых глубинах и злых демонах, которые их населяют. Там приведены заклинания, которые вызывают этих демонов! Вы правы, Джон, это книга с описаниями и изображениями вашей раковины. Хотите сравнить?

Он взял у меня книгу, раскрыл ее и начал перелистывать. Я достал свою ракушку, и Семпл знаком велел мне сесть за письменный стол. Он уселся рядом со мной на кровать, сказав:

— Все мои книги о сверхъестественном, Джон. По меньшей мере, о предметах, которые считают сверхъестественными непосвященные. Вот почему я так заинтересовался вашей раковиной. Если я прав, значит, интересно будет обнаружить реально существующий экземпляр ракушки, описанной в книге, которую большинство считают не чем иным, как собранием эзотерических легенд, выдумок и сказок. Ага! Вот оно... Ну, как вам это?