Синий принц и величайший маг Анн Дрей слушал эту ахинею, занимаясь последними приготовлениями (облачаясь в синие одежды) и думал о том, как именно Ризи собирается помочь ему на Земле-12. Найти Нию? Вернуться обратно? И неужели он сможет помочь Диме убить Элю? Или что вообще там будет…

Ритуал по воскрешению никого не разочаровал. О, это было действо, достойное остаться в веках на всех компьютерах мира, и этого, и того, откуда прибыл Анн Дрей и в котором побывал, не состарившись, Кирр Элл. Сначала все желающие смогли лично убедиться в том, что прославленный ловец и приготовитель хамелеонов Сэмм (его краткая биография уже была выложена в Сеть) мертв, абсолютно мертв. Из желающих убедиться выстроилась огромная очередь. Однако двигалась она быстро (за первые три часа прошла половина любопытствующих), и трупу никто не навредил, хотя щупали многие, а некоторые приставляли к губам зеркало.

Не обошлось без неожиданностей. Два самых недоверчивых мага из соседнего королевства внезапно попросили разрешения отрезать Сэмму палец. Кир милостиво разрешил отрезать два пальца.

– Да хоть всю руку рубите! – заявил Дюшка, слегка раздраженный потоком зевак.

Маги переглянулись, но все-таки деликатно отпилили только один мизинец и быстро удалились, пока у них не отобрали драгоценную добычу.

В конце концов в лекарне остались самые достойные. Среди них были и невесты принца, все три. И действо началось. Свет мигал, свечи плавились, аппараты гудели, маг Кирр Элл виртуозно кружил вокруг бездыханного тела, воя и ударяя в бубен, а маг Анн Дрей ему помогал, следя за приборами.

Вторая часть ритуала была не слишком зрелищной – оба мага сосредоточенно копались в своих магических приборах (Дюшке понадобилась помощь Кира на этапе восстановления мелких сосудов и запуска кровообращения, и тому пришлось отложить пляски с бубном). Зрители начали было скучать и отлучаться в туалет и попить (есть твердую пищу во время ритуалов восстановления здоровья строго запрещено).

Но вскоре стартовала третья часть, и труп начал менять цвет, оживая. Все замерли от ужаса и восторга и забыли про все на свете, кроме своих камер. А когда Сэмм сделал первый вдох, все дружно захлопали в ладоши, забыв и про камеры.

Это шоу подпортило только одно: в самой финальной части выяснилось, что оживший человек из другого мира не встанет и пойдет вот прямо сию минуту, а будет восстанавливаться постепенно. Однако все ясно увидели и засняли весь процесс и потому были и так счастливы.

Кирр Элл разрешил трем наблюдателям остаться у ложа оживающего, а остальным приказал очистить помещение.

Затем Кирр Элл и Анн Дрей посовещались, объявили точное время начала ритуала по оживлению второго трупа и время, когда у Сэмма можно будет взять первое интервью. И пошли отдыхать.

– Я верю в честность своих людей, но все-таки слегка волнуюсь, – признался Кир, когда они прошли в отдыхальню.

– Думаешь, Сэмму грозит опасность? – зевнул Дюшка (он ужасно устал, к долгим дням тридцатичасовой длины привыкнуть вообще сложно, а такой денек, какой у него был сегодня, – это вообще жесть).

– Думаю, им всем грозит! – покачал головой Кир. – Эти черные нити с потолка… Слушай, ты, конечно, молодец, но мне кажется, нити – это уже перебор.

– Стоп! Ты видишь нити?!

– Так как же их не видеть, если они чуть не до полу висят, на сопли похожие!

Дюшка открыл рот, чтобы что-то сказать, но закрыл и промолчал.

– Я тебя забыл предупредить, да ты особо и не спрашивал, – продолжил Кир. – Дело в том, что у нас ни в одном ритуале такого нет. Свечи – это ты правильно подготовил. Мантии, бубны, дым, огонь, пляски, приборы пикающие – это все как надо. А вот чтобы сопли с потолка…

Дюшка молчал.

– Вообще-то очень круто они смотрятся. Да вроде никого и не напрягают. Так что пусть остаются. Но я все-таки опасаюсь…

– Чего опасаешься? – осторожно спросил Дюшка. – Ну, на полу в подсвечниках свечи. На треногах дым. С потолка сопли. Антураж…

– Не знаю чего, – вздохнул Кир. – Ладно, ты спи, а я пойду к невестам. Жениховский долг исполнять.

– Чего-о-о?! Какой еще долг?!

– Ой, лучше даже не спрашивай! – отмахнулся Кир. – Одна из древнейших традиций. Давно отменить пора, да только как отменишь, традиция же!

Кирилл переоделся и ушел, заявив, что до утра.

– Завтра с утра нам Мадю оживлять! – крикнул ему вслед Дюшка.

Кир тут же вернулся, зашипел:

– Да можешь ты не орать, суслик тебя дери!!!

– Могу, могу, – успокоил его Дюшка. – Не орать, выбирать синее и держаться гордо. Три правила. Умирать буду – не забуду! Иди уже, исполняй свой долг, жених! Свет тебе в спину!

– И репу в жопу, – ответил Кир и окончательно ушел.

Варя достала толстые белые свечи, три. И тонкие желтые, две. И пучки сухих трав, заготовленных летом, – хорошо, что она сообразила их захватить с Камчатки в Москву. Как бы она теперь без трав?

Привычных светильников у нее не было, светильники слишком тяжелы, их пришлось оставить дома. Но это ничего, ритуал приветствия Новой Луны можно провести и без них. Главное – бубен с собой. Варя установила белые свечи на тарелки, не найдя в квартире подсвечников. А для желтых свечей подошли рюмки. Теперь требовалось достать бубен.

Бубен они с Оёё положили под кровать. Варя была очень довольна: нет для бубна места лучше и радости больше, чем проводить силу Земли в тело лежащей между Небом и Землей беременной женщины!

Но сейчас его требовалось достать. Варя встала на колени и заглянула под диван. Бубен, завернутый в шкуру медведя (мехом внутрь), лежал в глубине. Его прикрывали стопки книг, которые Варя так и не успела прочитать-пролистать. Подростковая фантастика, в которой есть что-то про часы.

Варя вытянула две первые стопки, бросила взгляд на обложки. Книжки назывались «Часодеи» – верхняя в левой стопке и «Лунастры» – верхняя в правой. Обложки были очень, очень красивы!

– И названия какие! – прошептала Варя, проводя ладонью по обложке «Часодеев». – Это знак Судьбы, не иначе!

Она отодвинула книги в сторону и извлекла наконец шкуру с бубном.

Оёё вернулся домой и обнаружил у подъезда… полицию. Оказалось, это к ним. Звуки бубна – прикольно, если ты отправился в тайгу или еще какую тундру на этнический праздник. А когда они третий час подряд доносятся из-за дверей обычной московской квартиры, да сопровождаются то горловым пением, то оперативным хрюканьем, – это совсем другое!

– Там еще и пожар у вас, кажется! – добавили полицейские. – Задымления вроде нет, но запах, словно солома тлеет. Сейчас дверь сломаем и выясним!

– Не надо сломаем, не надо сломаем! – заволновался Оёё То Мори, копаясь в своем любимом кейсе. – У меня клюци!