ошибок и катастроф? А значит, они должны попасть в руки людей, в силах которых использовать эти предупреждения на благо общества. И не одного человека, а нескольких, чтобы как можно больше увеличить вероятность того, что мои записи начнут действовать.

Брежнев отпадает сразу, этот даже к 70-му году успел закостенеть в своих мировоззрениях, став податливой игрушкой в руках своего окружения. Жаль только, в это окружение просочились люди, отличающиеся политической и экономической близорукостью. Либо специально делающие вещи, идущие во вред СССР, хотя мне в это и не хотелось верить. Хотя кое-кого уже сейчас можно было бы авансом поставить к стенке. Того же Яковлева, например – идеолога чудовищного социального эксперимента под названием «Перестройка» и идейного вдохновителя оппозиции. Сейчас он вроде бы трудится в аппарате ЦК КПСС. Шеварднадзе из той же когорты. Творец международных «инициатив», подорвавших международные позиции и авторитет СССР в мире. А Суслов! Серый кардинал, «человек в галошах», застывший в своей идеологической неповоротливости, как мошка в янтаре.

Да и с Андроповым не до конца ясно, то ли «засланный казачок», то ли жертва собственных заблуждений. Он видел, что брежневский СССР идёт к катастрофе, и выдвинул программу сближения советского и западного миров. Одно только продвижение во власть Горбачёва чего стоит!

Нет, нужно задействовать тех, в ком я стопроцентно уверен. Одним из первых в этом списке у меня стоял Косыгин – автор реформ, которые могли спасти экономику СССР. Его бы точно заинтересовал раздел моего дневника под названием «Экономика».

Председатель ВЦСПС Шелепин ещё в силе, хоть и задвинут на незначительную должность. Ему всего 52 года, самый расцвет для политика. Сюда же и со сланный на Украину Семичастный, который, если исторические документы не врали, был другом и соратником Шелепина.

Кто ещё… Кстати, почему бы и не Черненко? Сейчас он руководит общим отделом КПСС. Помню, что предлагал Брежневу прислушаться к мнениям Косыгина и Шелепина и начать исправлять «перекосы» Хрущёва не выборочно, а системно. По поручению Черненко готовилась комплексная программа экономических реформ, причём с упором на планы последней сталинской пятилетки. Жаль, что страну он возглавил тогда, когда уже ничего нельзя было изменить, да и сам был к тому времени ветхой развалиной.

Ну и первый секретарь ЦК КП Белоруссии Пётр Машеров. Достойный был… Хотя почему был? Достойный человек есть и будет ещё 10 лет, пока не угодит в аварию, то ли подстроенную, то ли случайную.

Пока ограничусь этим списком людей, которым можно подкинуть факты, сдобренные некоторыми «размышлизмами» в разделах «Политика» и «Экономика». Подкидываю – и умываю руки, дальше уж пусть власть имущие решают, что со всем этим делать, от меня уж ничего не зависит.

Другой вопрос – как подкинуть, чтобы ещё при этом самому не «засветиться». Естественно, для начала рукопись нужно размножить, и желательно посредством пишущей машинки. Машинки у меня нет, в принципе, можно снять денег со сберкнижки и купить. Но, во-первых, глупо покупать такую дорогую и массивную вещь только ради того, чтобы напечатать на ней несколько экземпляров своих воспоминаний. Во-вторых, как я это буду делать при Вадике? Соврать, что сочиняю какую-нибудь антиутопию? Если он заглянет через плечо (даже случайно), то вряд ли поверит моим объяснениям.

Гораздо логичнее арендовать где-нибудь машинку, и без посторонних спокойно набить текст. Причём лучше потратить побольше сил и времени, но обойтись без снижающей качество текста копировальной бумаги. Думаю, за день перепечатать несколько экземпляров труда не составит.

И желательно это сделать до отъезда на море, куда мы поедем… вчетвером. Ну а как бы я выглядел в глазах Полины, отправься на отдых без неё? Да, пока дальше поцелуев дело не заходило, но я-то считал уже её своей девушкой, а она меня (сама об этом говорила) своим парнем. Тем более что Вадим был не против, если с нами поедут Полина и Настя. Да-да, взять Полину и при этом проигнорировать её лучшую подругу в этом городе я посчитал плохой идеей. А Вадим со мной согласился, заодно поинтеберсовавшись, симпатичная ли эта самая Настя?

– Сам увидишь, – сказал я, – когда на вокзале встретимся. Знаешь, она чем-то напоминает актрису Людмилу Целиковскую, только в веснушках.

– О, Целиковская мне нравится! – оживился друг. – Особенно в фильме «Сердца четырёх».

– Вот-вот, как раз молоденькая Целиковская… Ну, мне так показалось, во всяком случае, – на всякий пожарный подстраховался я.

Так что мой сосед по комнате с нетерпением ещё и потому ждал отъезда в Крым (именно там мы решили всё-таки отдохнуть), что ему не терпелось увидеть Настю. А по ходу дела он с упорством, невзирая на мои уговоры, достойным лучшего применения, продолжал ходить вечерами и в выходные на станцию. И к моменту отъезда успел накопить аж семьдесят пять рублей, которые отдал мне со словами:

– Это мой взнос. Не так много, как хотелось бы…

На что я предложил ему не париться, заявив, что моих доходов хватит на всю компанию. Тем более, посетив сберкассу, я выяснил, что на мой расчётный счёт набежало ещё тысяча сто сорок рублей и двадцать восемь копеек. Я снял три сотни, решив, что такой суммы на четверых «дикарей» будет достаточно. А если не хватит – в Крыму тоже есть сберкассы.

Так вот, с пишущей машинкой у меня всё сладилось. Мимо этого «Проката» я проходил каждый день, он располагался недалеко от проходной нашего завода, где мы проходили практику. В очередной раз шествуя с Вадимом к остановке общественного транспорта, я снова зацепился взглядом на вывеску «Прокат» и подумал, что, по идее, там может найтись не только телевизор или велосипед, но и пишущая машинка. Предложил Вадиму зайти на предмет взять в прокат телик – сейчас я мог себе позволить не только арендовать, но и купить новый.

– Зачем он нам сейчас? – не понял наш комсорг. – Мы же через неделю уезжаем на юг.

– Действительно, как-то я об этом не подумал… Ну давай всё равно зайдём, приценимся на будущее.

Вадим пожал плечами, но согласился. Пункт проката встретил нас прохладой – два открытых окна создавали небольшой сквозняк. Заведовала прокатом пухленькая дама бальзаковского возраста с пережжёнными перекисью водорода волосами. Она скучала, облокотившись на полированную столешницу, отгадывая кроссворд в журнале «Огонёк».

Я сразу же пробежал взглядом по помещению. Пианино, пара чёрно-белых телевизоров, холодильник «Север», стиральная машинка «Вятка», баян, швейная машинка, детские трёхколёсные, подростковые и взрослые велосипеды… И вот она – пишущая машинка «Эрика М-10»!

– Что вас интересует, молодые люди? – прощебетала разом оживившаяся заведующая. – Холодильник в прокат стоит 5 рублей