— Я не согласен, — тут же возразил мистер Филандер. — Этот человек имел полную возможность навредить нам или повести против нас свое племя. Вместо того в продолжение всего нашего пребывания здесь он неизменно брал на себя роль нашего защитника и поставщика.

— Это правда, — вмешался Клейтон, — однако мы не должны пренебречь тем фактом, что в этих джунглях на сотни миль кругом живут единственные человеческие существа — дикие каннибалы. Тот, о ком мы спорим, вооружен в точности, как негры, значит, он имеет отношение к…

— Это — беспредметный спор, господа, — раздраженно перебил командир. — Вопрос вот в чем: мисс Портер умоляет дать еще неделю сроку для появления ее таинственного спасителя. Я хотел отчалить завтра утром, но, уступая настойчивой просьбе дамы, согласен подождать еще семь дней… Но не часом больше!

— Ради господа бога! — вдруг взвизгнула подошедшая Эсмеральда, — неужели вы, мое сокровище, хотите остаться в этой стране зверей-людоедов еще на неделю? Господи боже, моя хозяйка сошла с ума!

— Эсмеральда, как вам не стыдно! — воскликнула Джейн Портер. — Так-то вы высказываете благодарность человеку, который дважды спас вам жизнь?!

— Ваша правда, мисси Джейн! Но уж поверьте, лесной джентльмен спасал нас вовсе не для того, чтобы мы здесь оставались! Он спас нас, чтобы мы могли отсюда уехать. Мне думается, он был бы ужасть как недоволен, если б узнал, что мы совсем одурели и хотим остаться тут еще на целую длиннющую неделю! А я-то надеялась, что мне уж не придется больше ночевать в этом геологическом саду и слушать ужасные крики в джунглях!

— Прислушайтесь к здравому смыслу Эсмеральды, — сказал Клейтон. — Ее устами глаголет истина!

— Ну так перебирайтесь вместе с Эсмеральдой на крейсер и живите там, — насмешливо предложила Джейн Портер. — Что бы вы сказали, интересно, если б оказались вынуждены прожить в джунглях много лет, как наш лесной друг?

— Боюсь, я оказался бы бездарным образчиком дикого человека, — с горечью рассмеялся Клейтон. — От этих ночных шумов в чаще у меня волосы на голове встают дыбом. Понимаю — мужчине должно быть стыдно признаваться в подобной слабости, но я предпочитаю правду лицемерию! Не всем же быть таким образцовым победителем горилл и пожирателем львов, как ваш друг, мисс Портер.

Джейн смерила его презрительным взглядом и фыркнула.

— Веди себя прилично, дитя моя, — мягко пожурил профессор Портер. — Капитан согласен остаться, значит, мы остаемся, не правда ли? Теперь без спешки и суеты можно заняться переноской сундука с кладом.

— Совершенно верно, совершенно верно, патрон — а я почти забыл о кладе! — воскликнул мистер Филандер.

— Умение не забывать важных вещей отличает человека с истинно научным складом ума, — назидательно ответил чрезвычайно довольный своей памятливостью профессор.

Обычно этот «человек с истинно научным складом ума» отличался как раз тем, что забывал самые необходимые вещи — например, время обеда и ужина.

Итак, на следующее утро отряд из десяти моряков, Клейтона и одного бунтовщика с «Арроу» в качестве проводника отправился за кладом.

Они отсутствовали довольно долго — и наконец вернулись с пустыми руками.

— Где клад? — еще издалека приветствовал вернувшихся взволнованный профессор.

Лейтенант Картер покачал головой.

— Пропал, — сказал он, подойдя ближе.

— Пропал? Не может быть! Куда он делся? — воскликнул мистер Филандер.

— Одному богу известно, — ответил Клейтон. — Можно было бы предположить, что проводник солгал относительно местонахождения сундука, но он так точно вышел на описанное место, что ясно — мерзавец тут ни при чем… К тому же мы нашли останки Снайпса. Но кроме этих никчемных костей, там ничего не было.

— Кто же мог взять клад? — в полной растерянности возопил профессор.

— Уж, конечно, не матросы с нашего крейсера, — сказал лейтенант Картер. — Никто из команды не удалялся от берега с тех пор, как мы вернулись из поселка дикарей.

— Никто и не подозревает ваших матросов! — поспешил заверить Клейтон. — К тому же вы сами видели — клад был вынут почти сразу после того, как мятежники его зарыли. Иначе им пришлось бы возиться с разлагающимся трупом, а сокровище явно достали еще тогда, когда, как говорится, тело Снайпса еще не остыло…

— И похитителей должно было быть несколько, — заметила к ним Джейн Портер. — Ведь сундук был ужасно тяжелый! А вы сказали, клад забрали вместе с сундуком?

— Клянусь Юпитером, дама права! — кивнул лейтенант Картер. — Значит, это дело рук чернокожих. Вероятно, кто-нибудь из негров видел, как матросы зарывали сундук, после чего позвал помощь из своей деревни, и каннибалы утащили золото…

— Если это сделали каннибалы, почему он не съели труп Снайпса? — возразил мистер Филандер по своей привычке по любому поводу спорить. — И почему вы не обнаружили во время нападения на деревню золотых монет? Ни один чернокожий не устоял бы перед искушением обвешаться блестящими побрякушками!

— Может, это были дикари из другого, неизвестного нам поселка?

— Что толку гадать, — печально и здраво сказал профессор Портер. — Сундук исчез. Испанское золото потеряно для нас навсегда.

Только Джейн Портер понимала, что именно эта утрата значит для ее отца… Но даже профессор Портер не подозревал, чем грозит пропажа сокровища его дочери.

Шесть дней спустя командир крейсера объявил, что выход в море назначен на следующее утро.

Джейн Портер больше не просила об отсрочке.

Она уже не верила в то, что ее лесной возлюбленный вернется.

Всю неделю ее мучили сомнения и горькие мысли. Разумность доводов близких понемногу начинала воздействовать на ее измученный ум.

Что спасший ее человек — каннибал, она никак не могла поверить; но в конце концов ей стало казаться вполне вероятным, что он — приемный член какого-нибудь дикого племени. Джейн Портер долго размышляла над такой возможностью, и порой ей хотелось вообще лишиться способности думать.

Если он принадлежит к племени дикарей, значит, он может иметь чернокожую жену, а то и целую дюжину жен… И ораву диких детей-полукровок.

Джейн представляла, как ее полубог возвращается с охоты в вонючую грязную хижину и начинает раздавать сырое мясо визжащим черным ребятишкам и татуированным толстым женщинам с отвисшими грудями…

Девушка почти обрадовалась, когда ей сообщили, что отплытие крейсера назначено на следующее утро.

Весь последний вечер она то металась по берегу вокруг хижины, то подходила к стене деревьев на краю джунглей и с надеждой вглядывалась в зеленый полумрак. Потом стремглав бежала к дому, и ей хотелось умереть и остаться навсегда на этом пустынном берегу.

Дикарь, дикарь, дикарь… Почему именно ему маленькой девушке из Балтимора суждено было отдать свое сердце?