правительства лишь крупными городами и прилегающими к ним районами. Это вызвало растущие опасения Москвы, что вследствие победы оппозиции к власти в Афганистане придет радикальный исламистский режим и это усилит влияние Ирана в регионе и создаст угрозу советским республикам Средней Азии. Другим источником опасений стали действия Х. Амина, вошедшего в контакт с представителями американской разведки, что создавало угрозу усиления влияния США в непосредственной близости от советских границ и превращения Афганистана в плацдарм для размещения американских ракет, нацеленных на советскую территорию.

В ситуации свертывания политики разрядки и нарастания противоречий в отношениях с Соединенными Штатами советское руководство пришло к решению, что наиболее выгодным для СССР в создавшихся условиях будет устранение Х. Амина, направление в Афганистан воинского контингента и формирование правительства, способного завоевать на свою сторону большинство населения страны. Во исполнение данного решения 25 декабря 1979 г. в Афганистан были введены части советского ограниченного воинского контингента. Скоро количество советских войск выросло до 100 тыс. человек, но они так и не смогли подавить оппозицию, перешедшую к методам партизанской войны как против собственного правительства, так и против советских войск.

Новый виток конфронтации

К моменту президентских выборов 1980 г. разрядка все больше воспринималась в США как признак слабости американской внешней политики, советское руководство также было настроено к этому времени весьма пессимистично в отношении долгосрочного советско-американского сотрудничества. Разрядка конца 1960 — середины 1970-х годов оказалась крайне непрочной, но дать однозначный ответ относительно ответственности за демонтаж политики разрядки нельзя. В целом ее эволюция от сотрудничества к типовой конфронтации происходила под влиянием развития и переплетения различных внутриполитических и внешнеполитических факторов, действовавших в Восточном и Западном блоках. Обращаясь непосредственно к взаимоотношениям сверхдержав, необходимо также принимать во внимание их различные идеологические подходы к разрядке. Несмотря на подвижки в мышлении советского руководства, выработка нового политического курса во взаимоотношениях с Западом отягощалась приверженностью к старым идеологическим установкам. Так, курс на разрядку осуществлялся параллельно с расширением политической и, главное, военной активности СССР в странах Третьего мира, что в этих условиях вызывало особо острую реакцию в США и создавало впечатление об СССР как экспансионистской державе. Политика ограничения эмиграции из СССР, преследование диссидентов и другие нарушения прав человека также наносили ей большой вред.

Что касается США, то все три администрации (Р. Никсона, Дж. Форда и Дж. Картера) не придерживались последовательно курса и толковали разрядку весьма противоречиво. Необходимо также учитывать наличие и постепенное усиление оппозиции разрядке в США и других странах Запада, использовавших в своих интересах все просчеты советской внешней политики.

Разрядке мешали искаженные представления сторон друг о друге. В мемуарах А.Ф. Добрынина и Г.А. Арбатова хорошо показано, насколько брежневское руководство было далеко от понимания взаимоотношений президента и Конгресса, перенося на американскую политику советский опыт принятия решений Политбюро, недооценивало роль общественного мнения. И с той и с другой стороны сохранялись стереотипы холодной войны (образ врага, подозрительность, враждебность и пр.) как в мышлении политиков, так и в сознании общественности.

Материальная и социальная база разрядки только начинала создаваться посредством развития экономических, торговых и культурных связей между Востоком и Западом. Основные успехи разрядки были достигнуты в области политики разоружения. Однако растущее влияние военно-промышленного комплекса на политику в обеих сверхдержавах вело к новому витку гонки вооружений в 1980-е годы.

Нельзя сбрасывать со счетов и личностный фактор. Р. Никсон и Л.И. Брежнев, каждый по своему, проложили путь разрядке в советско-американских отношениях. Но Уотергейтский скандал поставил под сомнение правильность политики администрации Никсона. Относительно Брежнева можно сказать, что его имидж на Западе сильно пострадал в результате его болезни во второй половине 1970-х годов, в силу проблем со здоровьем он также перестал активно заниматься внешней политикой. Этим воспользовались противники «мягкой линии» Брежнева и сторонники более жесткого курса, которых было немало в советском руководстве, особенно в военных кругах.

Таким образом, новый американский президент Р. Рейган пришел к власти на излете политики разрядки. Со своей стороны, он обещал восстановить военное превосходство США (“A margin of military safety”), а также вернулся к активному идеологическому противостоянию с СССР, что знаменовало возобновление холодной войны, начало ее нового этапа. Некоторые исследователи вслед за политиками тех лет называют период первой администрации Рейгана (1981-1984) «второй» холодной войной. Тем не менее несмотря на то что порой отношения двух блоков в первой половине 1980-х годов достигали остроты рубежа 1950-х годов, ситуация была качественно иной. Разрядка показала, что альтернатива холодной войне вполне реальна и что холодная война не является нормой практики международных отношений. Остаточное влияние политики разрядки сохранилось не только благодаря наличию подписанных документов, но и нашло свое выражение в подъеме антиядерного движения на Западе в 1981-1983 гг.; в начавшемся диалоге с социал-демократами в международном коммунистическом движении; в сохранении такого связующего звена между СССР и США как возобновление в 1982-1983 годах прерванных в 1980 г. переговоров по вопросам ограничения ядерных вооружений на встречах в Женеве, как дипломатическая переписка Р. Рейгана с Л.И. Брежневым и впоследствии с К.У. Черненко. В 1981-1984 гг. состоялся ряд встреч министров иностранных дел двух сверхдержав, на которых происходил обмен мнениями по вопросам двусторонних отношений, продолжали функционировать совместные комиссии по контролю за действующими договорами ПРО и ОСВ-1. В 1983 г. состоялась устная договоренность о намерении сторон придерживаться положений не ратифицированного США Договора ОСВ-2. Кроме того, опыт разрядки не прошел даром для дальнейшей адаптации к новым реалиям советской внешнеполитической мысли.

Вместе с тем первые годы правления Р. Рейгана характеризовались отсутствием стремления к равноправному, конструктивному диалогу с СССР и переходом к конфронтации и открытому антисоветизму. Американская администрация избрала стратегию прямого противоборства с Советским Союзом на глобальном и региональном уровнях, стратегию ослабления социалистической системы.

Польский кризис 1980-1981 гг., в немалой степени связанный с созданием и оппозиционными выступлениями против существующего режима движения «Солидарность», продемонстрировал решимость администрации Р. Рейгана открыто идти на обострение отношений с СССР в связи с его политикой в Восточной Европе. В отличие от предыдущих кризисов в Восточном блоке советские лидеры воздержались от прямого военного вмешательства в Польше, но не от демонстрации силы. В мае 1981 г. на территории Польши и Восточной Германии прошли армейские учения стран ОВД. Функции использования военной силы по договору с Москвой были переданы министру обороны ПНР В. Ярузельскому, который в ноябре 1981 г. одновременно возглавил правительство страны и был назначен первым секретарем ЦК ПОРП. Военное положение в Польше было введено 13 декабря 1981 г. США отреагировали на это введением экономических