— У кого?

У кого? Может у друзей из детдома? Уж кто-кто, а такой сброд должен знать хоть кого-то из преступного клана. Я даже догадываюсь, у кого именно надо спросить.

А дальше если выйдем на одного, то сможем выйти через него на всех остальных. И когда найдём тех, кто доставил сюда — выйдем и на заказчика.

— Я знаю тех, кто может нам помочь, — ответил я. — А дальше уже по правилам Империи.

— Ликвидация, — с удовлетворением прогудел Грог.

— Полная. И я бы хотел купить кое-что.

— Что именно?

— Экран радара, — ответил я негромко. — Он сможет показать нам дальность до аварийного сигнала и его точное местоположение. Нам нужно около восьмидесяти тысяч кредитов на его покупку.

— Это много, —­ покачал он головой.

— Очень. Столько у нас нет и вряд ли будет, даже если мы пойдём работать, поэтому нам так или иначе придётся встретиться с местным криминальным кланом. Нам нужны деньги.

— Когда?

— Когда выясню, что, где и как, — ответил я, следя взглядом за приближающимися к нам людьми. — Мы поднимем этот вопрос позже. Сейчас у тебя за спиной незваные гости.

Грог медленно повернул голову назад.

К нам приближалось человек шесть с воинственным видом. Интересен тот факт, что я не помнил ни одного из них. То есть, если мы и встречались, то точно между делом, и никаких конфликтов у меня с ними не было.

— Ты Грант? ­— спросил один из них, едва подойдя к столу.

Я внимательно окинул взглядом присутствующих, после чего спокойно взял в руку кружку чая.

— Я предпочитаю отвечать на вопросы, зная, кто передо мной стоит, — ответил я негромко.

— Отвечай на вопрос парень, — поднял он голос.

А потом его ноги чуть подогнулись, когда тяжёлая рука Грога легла ему на плечо. Остальные заметно напряглись, немного отступив.

— Ты слишком громкий, — низким бесцветным голосом хладнокровного убийцы произнёс он, и парень нервно сглотнул.

— Я пришёл к Гранту, — попытался он сделать свой голос уверенным.

— А здесь я. И что?

— Я…

— Меня зовут Грант, Грант Роковски, — решил я сдвинуть с мёртвой точки разговор. — А ты…

— Я Твен Сирони. И я вызываю тебя на дуэль, ­— уже без какой-либо уверенности произнёс он.

Опять. Это начинает раздражать. Может сломать ему прямо здесь челюсть? Пусть друзья собирают потом его зубы по полу? Нет, это не вариант. За насилие можно вылететь из гимназии очень быстро. Дуэли же разрешены только под чутким надзором преподавателей, у которых есть на это разрешение. Здесь всё не так просто, но сначала надо понять, что этому идиоту вообще нужно.

— Причина?

— Я не обязан тебе её называть, — тут же отрезал парень.

— Я не обязан тебя выслушивать. До свидания, — я взял поднос и пошёл сдавать грязную посуду.

— Эй, ты не можешь отказаться! Слышишь⁈

Я даже не стал оборачиваться на его слова.

— Все узнают, что ты просто сбежал от дуэли!

Когда мы отошли подальше, я негромко спросил:

— Ты знаешь его?

— Нет, — последовал быстрый и понятный ответ. — Ты?

— Тоже нет.

— Он зол.

— Я заметил.

Я быстро пытался вспомнить лицо этого парня. Его точно не было на приёме. Я точно не встречал его на занятиях, иначе бы запомнил — нас было десять человек.

Кто он? Я не знаю. Но меня очень раздражало то, как они разбрасываются священным правом вызова на дуэль налево и направо. Меня раздражало то, что любой может вот так подойти и вызвать тебя на дуэль без объяснения причин, а потом ты ещё будешь крайним человеком, если откажешься просто потому, что причин для неё нет.

Но меня просто так не оставили.

Я пришёл на занятия и едва начался первый урок, меня попросили выйти. В коридоре меня ждал какой-то преподаватель и всё тот же Твен Сирони, который выглядел достаточно воинствующе. Я мог только догадываться о причинах, по которым он меня ненавидит.

— Грант Роковски, мне сообщили, что вас вызывают на дуэль, — произнёс спокойно мужчина. — Я сертифицирован проводить её. У меня лишь один вопрос — вы принимаете вызов?

— Я бы хотел знать причину, — ответил я спокойно.

— Я не обязан называть её, — отрезал парень.

— Он действительно не обязан… — начал было преподаватель, но я его перебил.

— Он обязан объяснить, почему вызывает на дуэль, — надавил я. — Я буду рисковать своим здоровьем и честью. Я обязан знать за что, иначе это не дуэль, а просто нападение. Или он настолько трусливый и тупой, что не может мне в лицо высказать свои претензии?

Парень начал злиться. Его вены на лбу вспухли, лицо покраснело, и тот тихо произнёс:

— Я, Твен Сирони, обвиняю тебя в том, что ты посмел посягнуть на честь Алианетты Голд!

Вот сейчас ему удалось меня удивить. Я даже не нашёлся что ответить, но он ещё и не закончил.

— Мне достоверно известно, что ты, человек без рода и семьи с улицы, посмел приблизиться к даме моего сердца, что оскорбляет меня! И я вызываю тебя на дуэль, чтобы защитить её честь и смыть оскорбления с себя!

Это было странное обвинение. Я не сделал ничего, что могло бы опорочить её честь. Но мой вопрос был ещё более странным, и я не мог его не задать, потому что у меня появились кое-какие подозрения.

— А вы с госпожой Алианеттой Голд знакомы? Она знает о вас вообще?

— Нет, — спокойно ответил он.

…

Я…

…

Я не знаю, что ответить на это.

Это что за мозговой понос только что был?

Кажется, таких дебилов не видел даже преподаватель, который смотрел на парня широко раскрытыми глазами.

Я думал, что меня нельзя удивить.

Я… я воевал во всей галактике. Я участвовал в сражениях, где сходились на смерть десятки миллионов людей. Я зачищал опасные районы и участвовал в самоубийственных десантных операциях. Я держал оборону против несметных полчищ противника днями и убил столько, что не хватит стандартного кладбища, чтобы захоронить там всех.

Я солдат, умытый кровь, прошедший ни одну битву, выживавший там, где выжить невозможно. Мой путь ­— это вечные сражения. Вечная война. Я создан для того, чтобы воевать.

Почему Я должен участвовать в подобном… бреде? Я даже не могу подобрать слов, чтобы описать это. Парень вызвал меня на дуэль, чтобы защитить честь девушки, что сама меня пригласила, и при этом она даже ни разу не слышала о нём.

При том что такую несусветную тупость сказал парень, провалиться от стыда сквозь пол хотелось почему-то именно мне. Это словно какая-то большая несмешная шутка, переросшая в абсурд вселенских масштабов. Я ничего ещё не сделал, но уже чувствую себя идиотом, что вынужден участвовать в этом… цирке.

Это даже не абсурд, это бред чистейшей воды, на который мне банально нечего ответить.

Я внимательно посмотрел на него и задал прямой вопрос:

— Ты дебил?

— Что? — Твен удивлённо моргнул.

— Ты дебил? ­— повторил я.

— Как ты смеешь меня оскорблять⁈

— Нет, ответь на вопрос. Ты дебил?

— Я требую дуэль!

— Будет дуэль, но сначала ответь мне. Ты дебил?

— Я… нет, я не дебил, — смутился он.

— Тогда какая дуэль ради человека, который тебя даже не знает⁈ ­— рявкнул я. — Ты исползаешь это священное право вызова на дуэль по такой глупости⁈ Мне что, взывать тебя на дуэль, потому что твои туфли будут лучше смотреться на мне, чем на тебе⁈

Твен смутился ещё больше.

— Она мне нравится…

— Тогда её на дуэль и вызывай, — отрезал я, после чего посмотрел на преподавателя. — Я могу идти?

— По правилам… — начал вновь свою историю преподаватель.

— По правилам⁈ ­— я был готов начать драться прямо здесь и сейчас. — Хорошо, значит, как вызываемый, я имею право ставить условия. И оно будет таким — проигравший должен будет заплатить сто тысяч кредитов тому, кто выиграл, в качестве моральной компенсации. Сто тысяч кредитов. Это моё условие.

Если участвовать в этом абсурде, то с пользой для себя.

Глава 25

Дуэль должна была состояться вечером, о чём я предупредил Грога. О таких вещах лучше всегда предупреждать других, так как они иногда они могут помочь полезным советом или предоставить важную информацию.

— Сто тысяч? — прогудел Грог. — У нас нет ста тысяч.

— Я рассчитываю получить их с этого человека, — спокойно ответил я.

Мы вновь встречаемся в столовой. Это место, наверное, единственное, где мы можем встретиться и нормально поговорить.

— Если проиграешь?

— Тогда