А потом слышу выстрел.

Бах!

Тучное тело падает прямо за моей спиной, как мешок с камнями.

Я почти теряю сознание от страха.

Адреналин, вероятно, выплеснулся в кровь, поэтому я не почувствовала боли.

Кажется он… всё-таки успел вонзить в меня иглу.

* * *

— Мия! Девочка моя! Мия!

Теплые руки, трясясь, сжимаются на моих плечах.

— Рустам, Рустам… — всхлипываю, дрожа от пережитого ужаса.

Что он мне вколол?

Что?!

Сердце стучит так быстро и сильно, будто лопнет. Я прислушиваюсь к каждому тревожному симптому в моем теле, опасаясь, что могу умереть в любой момент.

Прежде всего меня беспокоит сердце…

— Он успел, да?! Я н-ничего не понимаю, всё так быстро с-случилось, — жмусь к Айдарову, как будто он — моё единственное спасение. Так и есть. — Если бы Эмир не закричал, я бы наверно… Я бы не поняла!

Хочу повернуться назад, чтобы оглянуться, понять, что вообще произошло, но мужчина не позволяет мне этого сделать.

— Нет, не поворачивайся, незачем туда смотреть. Просто закрой глаза и прижми к себе сына покрепче.

Малыш в моих руках почти затих. Так странно, он словно почувствовал неладное, как раз именно в этот момент проснулся и закричал. Его крик меня взбодрил и осенил.

— Он не успел Мия. Еще бы секунда… И я бы себе этого никогда не простил.

Я моментально подчиняюсь приказу любимого. Рустам поднимает меня на руки, быстро шагает, вынося из комнаты. Он переносит меня в другую палату, где нас встречает толпа врачей.

— Она цела?!

Меня со всех сторон ощупывают и осматривают, Эмира также забирают из моих рук на время, чтобы успокоить и тоже осмотреть. Я постепенно прихожу в себя, выдыхаю, убеждаясь, что мне больше не угрожает опасность. Догадываюсь, что Давид мертв. Григорий выстрелил в него из пистолета за секунду до моей гибели.

Но как этому ублюдку удалось пробраться в клинику?

Если бы меня охранял Марат — он бы точно не смог. Но на посту был другой охранник, а он не понял, что “доктор” вовсе не доктор. Марат сейчас нянчит свою дочь, он на несколько дней взял отпуск. И я его прекрасно понимаю.

— Да, господин, всё хорошо, — врачи отчитываются Айдарову.

— Успели… — Рустам с не абы каким облегчением выдыхает, навалившись на стену спиной. Почти сломлен. До чего же редкое зрелище видеть его таким.

Даже у таких сильных и крепких мужчин есть своя слабость, каким бы грозным он не выглядел с виду. Кажется, у Айдарова их аж целых две — я и его сын.

— Вам плохо? — к нему быстро подбегает медсестра, но он лишь отмахивается. Хотя видно невооруженным глазом, как сильно побелело лицо Рустама. Он будто впал в глубокую кому, пролежав в ней ни один год, но его быстро вернули к жизни. Вот так он сейчас выглядит! Как будто заново учится ходить.

— Уже в норме. Но труханул будь здоров.

— Я сделаю вам укол успокоительного.

Спустя несколько минут суеты мы наконец остаёмся с Рустамом вдвоем. Втроем, точнее. С нами наш малыш. Эмирчик наелся и спит у меня на руках, пока я его качаю.

— Дай его мне, а тебе нужно отдохнуть.

— Уверен?

— Хочу подержать своего сына. Я о нем позабочусь, ведь ты устала. И снова столько стресса…

Рустам прав, с ним не поспоришь. Я передаю кроху в его большие и крепкие руки, а сама удобно устраиваюсь на кровати. Сплошное удовольствие наблюдать за тем, как Рустам расхаживает по палате, прижимая к груди крохотный комочек.

— А тебе очень идет… роль папки, — с наслаждением улыбаюсь, упиваясь зрелищем. Не могу насмотреться! Рустам правда смотрится превосходно с ребенком на руках.

— Не думал, что так сильно к нему привяжусь. Не могу из рук выпустить и всё!

— И не надо, — томно муркаю я, вытягиваясь на кровати.

Рустам подходит ближе, наклоняется и мягко целует меня в губы, моментально меня успокаивая. Этот поцелуй стирает всё. Оставляет после себя только легкость и полное понимание, что всё плохое, наконец, закончилось.

Я уже почти забыла о том, что меня едва не убили. Сейчас мы с Айдаровым находимся в другой палате, она сплошь окружена охраной. И муха не прошмыгнет.

— Я хочу увести вас отсюда как можно скорей. Завтра вас еще раз тщательно осмотрят, возьмут анализы, если всё будет хорошо, мы вернемся домой.

Киваю.

Мысли о доме навеяли мне воспоминания о сестре. Опять стало тяжело на сердце, но… время неизменно. Я ничего не могу с этим сделать. Разве что отпустить её с миром и вспоминать только хорошие моменты, которые связывают нас с Элей.

Сейчас моё внимание сосредоточено только на моих мальчиках, так что мне будет легче пережить эту боль после потери сестры.

Как бы там ни было, но Эля моя сестра, моя родная кровь. Родственников и родителей не выбирают.

Хоть я много от неё натерпелась, но Эля раскаялась. Попросила прощение и поняла, что совершила много нехороших поступков. Это главное, когда человек понял свои ошибки, признал вину, переосмыслил то, что сделал. Поэтому, я буду помнить Элю такой, какой она была до смерти отца… Веселой, жизнерадостной, улыбчивой.

Я зажмурилась, представила в голове образ сестры, вспомнила несколько самых приятных моментов из детства и помянула сестру минутой молчания.

Я знаю, она меня слышит. Даже там… Ведь наша связь, связь двух близнецов, сильнее всего на свете и она нерушима.

Я прошептала в уме всего несколько слов. Таких важных и таких сильных, обратившись к сестре:

“Покойся с миром, Эля. Ты навсегда останешься в моём сердце… ”

Ну вот мы и дома! Нас с малышом выписали и мы вернулись домой. Столько всего нужно сделать, что голова кругом! Дел невпроворот. Радует, что Эмирчик чувствует себя хорошо, быстро набирает вес и практически не капризничает, несмотря на то, что роды были стремительными и малыш родился раньше на две недели.

Дальше начинается настоящая суета, ведь комнату сыночку мы не успели до конца оборудовать. А потом еще нужно собрать гостей, отметить рождение первенца Айдарова, и… объявить о нашей свадьбе.

Меня очень сильно волновал один важный вопрос: я переживала, что общество будет и дальше меня осуждать. А затем и Рустама. Тогда его имидж пошатнется и он больше не будет выглядеть таким твердым, могущественным человеком, к которому проявляют особое уважение. Ведь он проявил слабость, да и вообще женился на падшей девке. То есть, скорей всего, это частично отразится на его репутации. Именно по это причине он на с мамой выгнал. Но если постараться, этот вопрос можно уладить.