Добротворский выступил и со своими предложениями по изменению тактической организации и по тактике действий в бою с японцами. Он, в частности, предлагал два варианта боевого порядка: составить кильватер «тихоходов» и фронт «быстроходов», или поделить все боевые суда на четыре части, перемешав сильные и слабые (крейсера в общем строю), а быстроходные «Жемчуг» и «Изумруд» с миноносцами иметь в стороне. Транспорты не брать или предоставить самим себе.

Мнение Добротворского было не бесспорным, но, безусловно, заслуживало обсуждения в собрании флагманов и капитанов или хотя бы среди чинов штаба Такого обсуждения, однако, не состоялось. В Нуси–Бе Зиновий Петрович собирал флагманов и капитанов дважды: первый раз. (после 8 февраля) он зачитал им январские указания из Санкт–Петербурга и свой ответ по поводу невозможности имеемыми силами завладеть морем, обременительности для эскадры присоединения старых судов (Небогатова) и необходимости с лучшими судами как можно скорее прорваться во Владивосток и оттуда действовать на сообщения неприятеля.

Второе, и последнее, совещание состоялось 2 марта, когда адмирал дал указания на предстоящий поход. Речь шла об экономии угля — на судах его имелось около 60 тыс. т., а на наших транспортах — еще около 55 тыс. т. Скорость на переходе — 9 уз. Получив последний «привет» от немцев и М. А. Гинсбурга — пароход «Регина» с сухарями, маслом, чаем, солониной, машинными и шкиперскими материалами, адмирал в этот день узнал, что Гамбургско–Американская компания согласилась снабжать эскадру до берегов Индокитая, и решил продолжать поход, проложив курс через Индийский океан и Малаккский пролив к французским владениям — Аннаму (Вьетнаму). О своем маршруте и графике движения он не поставил в известность ГМШ, что затруднило адмиралу Небогатову соединение с главными силами.

На «Князе Суворове» считали, что командующий сознательно «убегает» от небогатовского отряда, который в действительности (об этом стало известно позднее) 2 февраля 1905 г. вышел из Либавы.

3 марта 1905 г. эскадра в полном составе покинула Нуси–Бе и двинулась через Индийский океан. Через 28 дней океанского перехода — 1 апреля — З. П. Рожественский привел эскадру в бухту Камранг (Камрань). От Нуси–Бе до Камранга было пройдено 4560 миль со средней скоростью 7 уз. Новые броненосцы типа «Бородино» от Либавы до Камранга прошли более 17 500 миль, каждый израсходовав по 12 000 т. угля.

У берегов Индокитая 2–я Тихоокеанская эскадра провела более месяца, хотя первоначально ее командующий обдумывал вариант немедленного продолжения пути во Владивосток, до которого оставалось всего 2500 миль. По воспоминаниям

В. И. Семенова, адмирал 28 марта впервые (!) собрал совещание офицеров штаба, на котором сам Владимир Иванович предлагал продолжить путь, не ожидая Небогатова (внезапность и подъем духа), а лейтенант Е. В. Свенторжецкий — воспользоваться успехом сосредоточения в Индокитае и поспешить с заключением мира. Адмирал не подвел итогов, но 30 марта запросил корабли о количестве угля. «Император Александр III» показал недостачу в 400 тонн. Это якобы вынудило адмирала отказаться от немедленного прорыва и направиться в Камранг. Первые десять дней задержки были вызваны созданием необходимых запасов угля, а последующие — решением З. П. Рожественского ожидать отряд Н. И. Небогатова. Это решение было принято по прямому указанию из С. — Петербурга, куда командующий эскадрой ранее докладывал о неудовлетворительном состоянии вверенных ему сил, а также о тяжелой болезни Д. Г. Фелькерзама и собственном недомогании. В своем донесении З. П. Рожественский поставил вопрос и о назначении нового командующего морскими силами на Дальнем Востоке и намекал на целесообразность отозвания эскадры, не имевшей серьезных шансов на успех. Очевидно, что теперь он видел цель всего похода в крупной демонстрации, а император, генерал–адмирал и управляющий министерством надеялись на победу в борьбе с японским флотом.

Контр–адмирал Н. И. Небогатов, которому упрямый З. П. Рожественский не сообщил своего маршрута, тем не менее успешно решил поставленную задачу. Выйдя Суэцким каналом в Красное море, его отряд 30 марта — накануне прибытия 2–й эскадры в Камранг — достиг Марбата — английского владения на юге Аравийского полуострова. Из Марбата Н. И. Небогатов телеграфировал в Санкт–Петербург просьбу передать известие об эскадре в одну из трех избранных им точек по маршруту движения отряда. Именно в такой точке в 40 милях от Сингапура и состоялась передача сведений, позволивших объединить российские морские силы в водах Индокитая.

В пути отряд Н. И. Небогатова провел две примерно–боевые стрельбы с дистанции от 60 до 25 кбт. Для них израсходовали часть боевого комплекта тяжелых снарядов, а между стрельбами провели согласование дальномеров. Это позволило на второй стрельбе добиться относительно хороших результатов: все щиты были разбиты.

Наконец, около 15 часов 26 апреля 1905 г. в торжественной обстановке отряд Н. И. Небогатова присоединился к эскадре З. П. Рожественского вблизи бухты Ван–Фонг. Позади небогатовского отряда осталось около 12 тыс. миль, пройденных в рекордное время (всего за 83 дня) и при минимальном пользовании услугами портов. Расход угля на каждом броненосце береговой обороны составил около 2300 т.

По случаю присоединения отряда Н. И. Небогатова Зиновий Петрович издал специальный приказ (№ 229 от 26 апреля 1905 г.): «С присоединением отряда силы эскадры не только уравнялись с неприятельскими, но и приобрели некоторый перевес в линейных боевых судах… У японцев больше быстроходных судов, но мы не собираемся бегать от них… У японцев — важное преимущество — продолжительный боевой опыт и большая практика стрельбы в боевых условиях… Это надо помнить и, не увлекаясь примером их быстрой стрельбы, не кидать снарядов впустую, а исправить каждую наводку по полученным результатам.

…Японцы беспредельно преданы Престолу и Родине, не сносят бесчестья и умирают героями. Но и мы клялись перед Престолом Всевышнего. Господь укрепил дух наш, помог одолеть тяготы похода, доселе беспримерного. Господь укрепит и десницу нашу, благословит исполнить завет государев и кровью смыть горький стыд Родины».

Из приказа и послевоенных показаний Зиновия Петровича видно, что он достаточно высоко оценивал броненосцы береговой обороны и их 10–дюймовые орудия, хотя несколько удивился, что Небогатое сумел без приключений довести эти корабли до Индокитая. На встрече с Н. И. Небогатовым Зиновий Петрович ограничился поздравлениями и расспросами о походе, никаких дальнейших планов не обсуждалось, хотя это свидание было последним перед встречей адмиралов в Японии…

Под флагом командующего 2–й Тихоокеанской эскадрой у берегов Аннама собрался целый флот; 8 эскадренных броненосцев, 3 броненосца береговой обороны, 3 броненосных и 2 больших бронепалубных крейсера, 3 малых бронепалубных и 5 вспомогательных крейсеров, яхта — посыльное судно и 9 эскадренных миноносцев, не считая достаточно солидного плавучего тыла. По боевой мощи эскадра значительно превосходила флот Тихого океана, находившийся в Порт–Артуре под командованием С. О. Макарова. Сосредоточение столь крупных сил в 2000 миль от берегов Японии уже само по себе было крупным успехом Российского флота. Он был достигнут благодаря хорошей морской выучке и многолетней практике адмиралов, командиров, офицеров и инженер–механиков, самоотверженности и выносливости матросов. Немалую роль в успехе сыграли и личные качества З. П. Рожественского, его железная воля, с которой он двигал эскадру вперед, преодолевая различные препятствия. Это признавали многие офицеры эскадры.