– Миледи, – пролепетала она, – разве вы не просили меня принести вам воды для ванны?

– Это может подождать, – отрезала леди Аликс. – Сначала мы должны выяснить, что привело рыцаря Бриганта в такой гнев.

– Меня? В гнев? – изумился Северин.

– Если на то, конечно, есть причина, – добавила Аликс спокойным оном. – Некоторые мужчины раздражительны по своей природе, во всяком случае, мне так говорили.

– Причина вокруг меня. Что в этих ящиках и сундуках?

– В этих ящиках и сундуках? – гневно переспросила Аликс, но быстро взяла себя в руки. – И это все? Там находятся вещи, которые я возьму с собой в Италию.

– В Италию?

– Конечно, – ответила Аликс, довольная собой. – Разве я тебя не удивила? Мне удалось справиться со всем этим за один день только с помощью Софи и двух девушек. И теперь мы готовы уехать на рассвете с твоей армией.

– Я помогла совсем немного, – поспешно ответила Софи. Она следила за тем, как на лицо Северина набегают грозовые тучи, и не замечала радости, которая еще не покинула лицо ее хозяйки.

– Оставь нас, – приказал Северин. Дверь с шумом захлопнулась за спиной Софи еще до того, как хозяйка успела ее остановить.

– Ты собираешься тащить все это в Италию вместе с армией на походе? – подчеркнуто спокойным тоном спросил рыцарь Бригант свою жену.

Аликс кивнула.

– Могу я узнать, сколько сундуков ты упаковала?

– Сорок семь.

– Могу ли я также узнать, как ты собираешься везти эти сундуки – эти сорок семь сундуков – через горы?

– Конечно, в повозках.

Аликс не понравилось, что муж начал к ней приближаться, не нравилось ей и выражение его лица.

– Сорок семь сундуков? – тихо повторил он.

– И несколько клеток.

– В самом деле?

– Клетки с голубями и собакой Софи. Хотя, конечно, собаке клетка не понадобится. Она может бежать за нами. Она будет спать в клетке только ночью. Для этого мы припасли солому.

– Понятно, – протянул Северин.

Сейчас он стоял рядом с ней. Стоял слишком близко. Аликс с трудом подавляла в себе желание исчезнуть за дверью вслед за Софи. Ее очень раздражало, что она так боится своего мужа, да к тому же находясь в собственной комнате. Она решила поскорее покончить с этим страхом.

– Не надо иметь большого ума, чтобы это понимать, – отчеканила она. – Все и так ясно. Никто не сказал мне, что надо делать, и, однако, мне удалось – чем я очень горжусь, – справиться со всем самой. Вместо того чтобы говорить со мной подобным тоном, ты бы лучше похвалил свою жену.

– Похвалить за то, что ты развела такую грязь? – спросил Северин.

Аликс видела, что он очень сердит. Но она тоже начинала сердиться. Ей было жарко, она устала и волновалась. Ее муж стоял с ней совсем рядом – он прямо навис над ней, – и Аликс внезапно подумала, что сейчас от нее пахнет потом, а не розами.

– Что значит «развела грязь»? – Ее голос звучал угрожающе низко.

– Ты не можешь взять все это с собой в Италию. Мы идем вместе с армией, а армия должна передвигаться быстро. На нас надвигается война. Все телеги и фургоны будут заняты оружием и продовольствием. Ни одна из них не может быть предоставлена тебе для твоего барахла. Ни одна! Ты можешь взять с собой только то, что навьючишь на лошадь. Остальные пустяки ты купишь, когда мы приедем в Италию. – Северин направился к двери, – Я сделал ошибку, решив взять тебя с собой. Мне следовало знать, что все так и будет. Ты избалованная жена богатого графа. Подумать только – клетки с голубями!

– Да как ты смеешь! – не выдержав, закричала Аликс. Подобрав юбки, она побежала к двери, успев заслонить ее собой до того, как он взялся за ручку.

– Ты ничего не сказал мне! Ты оставил меня одну, и мне самой пришлось принимать решение. А теперь ты критикуешь и насмехаешься над тем, что я сделала! Я целый день работала, а ты не нашел для меня ни единого слова благодарности. Ты даже не оценил мои усилия.

– Оценил? Ты хочешь, чтобы я это ценил?

– Это было бы только уместно. Я сделала это, чтобы угодить тебе. Ты мог бы оценить это до того, как повышать на меня голос. Ты бы не поступил так даже с последним солдатом из твоей армии.

– У последнего солдата хватило бы ума сначала меня спросить, стоит ли тащить за собой полдеревни.

– Это потому, милорд, что вы понятно разъяснили ему его обязанности! – Аликс очень разозлилась. – Ты уделяешь ему много времени. Мы женаты всего два дня, а ты ни разу не подошел ко мне, а теперь меня отчитываешь. Ты даже не обратился ко мне за помощью, не дал мне возможности перевязать твою рану.

– Почему я должен был это делать? Ты не захотела поцеловать меня у алтаря. Ты ни разу не обняла меня в первую брачную ночь. Ты предпочла, чтобы твои руки лежали на постели, лишь бы не дотрагиваться до меня. Я ухожу от вас, леди, потому что вижу, что вы именно этого и хотите!

Побледнев, Аликс смотрела на него широко открытыми глазами.

Северин резко замолчал. Он увидел ужас на лице своей жены.

– Ладно, все это не имеет значения, – проговорил он поспешно, видя, как глаза Аликс наполняются слезами, а ему совсем не хотелось, чтобы она плакала из-за него. – Мы можем прийти к какому-то согласию относительно твоих вещей.

– Но я думала, что ты хочешь именно этого, – дрожащими губами пролепетала Аликс. – Я думала, что ты ожидаешь от меня именно этого, и старалась изо всех сил. Робер говорил, что в этом состоит мой долг. Робер говорил, что я должна быть сдержанной, что этого ждет каждый мужчина от своей жены. Робер всегда говорил мне…

– То, что говорил тебе Робер, забудь, – прошептал Северин и обнял ее.

Немного позже Северин Бригант покинул покои своей жены, и сейчас шел бодрым шагом. На этот раз они не занимались любовью, – это можно сделать и потом, но многое было сказано, и они достигли компромисса. Все вещи останутся в Мерсьс; все, что ей будет необходимо, она купит, когда они доберутся до Рима. Северин был доволен, что они с Аликс снова начали разговаривать, как разговаривали тогда, когда они были друзьями. Сейчас он припомнил, что им всегда было легко разговаривать, по крайней мере, до тех пор, пока он не взял на себя ответственность за нее как за жену. Возможно, удовольствие, которое он испытывал раньше, разговаривая с ней, продлится и в браке. Теперь у них есть такая возможность.

Его жена последует за ним после того, как примет ванну. Он оставил ей охрану и сейчас торопился, чтобы увидеться с герцогом Бургундским. Герцог, его наниматель, завтра уезжал в Дижон.

Северин так глубоко был погружен в свои мысли, что чуть не налетел на де Гини, спускавшегося с лестницы.