Повариха печально вздохнула, ушла, но вскоре вернулась с подносом, на котором стояли чашки и большой чайник. Андрюше протянула бумажку с телефоном и сказала, что она тут поблизости в деревне живет. Пусть Андрюша приезжает, они что-нибудь вместе в русской печке приготовят. Сосновский закатил глаза, потом спросил меня, нравится ли мне жить с таким мужчиной.

– Очень! – сказала я. – И каждый день открываю в нем все новые и новые таланты. Правда, готовить он любит в обнаженном виде, только передничек надевает. Мне нравится, но не знаю, как баба Дуся на это отреагирует.

– Она ничего нового не увидит, – заметил олигарх. – У нее четыре мужа было, все умерли от обжорства, потому что не могли не есть ее стряпню.

– А вы не боитесь? – поинтересовалась я.

– А я у вас в городе редко бываю. Хотел ее на яхту забрать – отказалась. И на Дальний Восток переезжать отказалась. Говорит, что жить будет только в России и только в своем доме. Сама ягоды, грибы, травы собирает. В окрестностях все места знает. Сама продукты покупает у конкретных людей. Клад, а не женщина! Правда, мне пришлось их деревеньку купить, но что не сделаешь ради такой стряпни?

– То есть как купить? – спросили мы с Андрюшей почти хором.

– Землю, – пояснил олигарх. – Хотели очередной коттеджный поселок строить. Потом, может, я сам когда-нибудь построю. А пока пусть деревенька стоит. Там всего двенадцать домов осталось. Несколько человек у меня работают. Может, ресторан там построю. Пусть баба Дуся других людей радует. Тогда уж деревенские все будут на меня работать. Будет полностью моя деревенька. Кстати, один парнишка сейчас на яхте трудится. К матери его загляни, может, сыночку захочет что-то послать. Возьмешь. Третий дом отсюда.

– Вы о чем? – не понял Андрюша.

Сосновский пояснил, что я в ближайшее время отправлюсь в Африку для личного общения с тетей Майей. По телефону и скайпу такие вопросы не обсуждают. А тетя Майя будет общаться исключительно со мной и что-то сделает, только если я попрошу. У меня хорошо получается. Вон Сосновский сам пятьсот тысяч евро перевел ни за что.

И Сосновский рассказал обалдевшему Андрюше то, что я хотела от него скрыть.

– Ты что, совсем спятила? – заорал он. – Этих банкиров нужно было послать подальше!

– Андрюша, ты не понимаешь! Я не хочу, чтобы грязное белье моей семьи полоскали в СМИ. Да, Яна и мой отец поступали нечестно. Я имею в виду кредиты, которые брали психи. Да, я не люблю Яну. Но банкиры все равно деньги вернут. Любой банкир приложит все усилия и средства, чтобы их вернуть. И если бы они задействовали журналистов и дали команду «Фас!», то нам всем не поздоровилось бы. Ты прекрасно понимаешь, как в наше время можно организовать травлю любого человека, любой семьи – было бы желание. Я хочу спокойно жить. Я не хочу лезть в телевизор. Я не хочу, чтобы рядом с моим домом или местом работы дежурили журналисты и задавали мне неприятные вопросы. Я работы могу лишиться, если охотники за жареными фактами отпугнут клиентов от нашего салона. Я не хочу, чтобы моя мама лишилась работы. А она лишится, если станет известно про ее игроманию. А для нее работа очень важна. Не будет работы – она опять может удариться в игроманию, а то и руки на себя наложить. Она – хороший врач, она помогает людям. Отец… Он обеспечивал справки, например, для того, чтобы парни не отправлялись в Афганистан. Тринадцать тысяч погибли! Более пятидесяти тысяч раненых. Тебе разве не понятно желание матерей сделать все, чтобы сын не попал в эту мясорубку? Потом была Чечня.

– Он ставил ложные диагнозы и тем, кто совершил преступления!

– Точно совершил? Ты уверен, что все были преступниками? Или рецидивистами, как Алексеев?

Сосновский хмыкнул.

– И ему еще нужно было содержать три семьи. Это только те женщины, которые родили ему детей. Наверное, были и другие. Я не хочу, чтобы журналисты копались в истории моей семьи. У меня был замечательный дед, но дед тоже был любвеобильным. И оставил незаконнорожденных потомков. Потом непонятное убийство бабушки. Эко-энтузиастка Зина, у которой бывший муж, считай, отобрал сына и которая только что отсидела пятнадцать суток. А собственно говоря, за что? Разве нужно было ее отправлять за решетку? Но опять же это можно повернуть по-разному. Увлечение Игоря археологией тоже можно по-разному представить. Тем более что сейчас он в больнице после драки, а причина драки – перезахоронение наших бандюков, чтобы восстановить старые немецкие могилы. Тут при желании можно Игоря хорошо подставить – русских в другое место, а немцам почет? Негодяй! Яна… Любовь с начальниками кредитных отделов из трех банков, двое из которых мертвы, причем умерли, находясь рядом с Яной. Третий в бегах. Эти кредиты…

– Яна не собирается в обозримом будущем возвращаться в Россию, – вставил Сосновский. – Да и я не отпущу. Пусть отрабатывает выкуп. Так сказать, стол и кров я обеспечу. И клиентов найду. Я же решил этим омолаживанием на водах заняться из-за того, что дело прибыльное. Мои помощники все просчитали.

– Вы на Яне жениться не собираетесь? – спросил Андрюша.

– Ты что, с дуба рухнул, парень? После всего, что я про нее узнал? Да я с ней даже за один стол не сяду, чтобы не подсыпала что-нибудь.

– Но ведь ваши с ней фотографии…

– Сплю с ней. Я со многими своими подчиненными спал, сплю и спать буду. И ни одна мне еще не отказала. И все неподчиненные соглашались на мои предложения. Вон твоя только ломалась. Я ее на яхту к себе приглашаю, а она не хочет.

– Вы что, считаете, что я согласилась…

– Да я к тебе пальцем не притронусь! – замахал руками олигарх. – Все должно быть по обоюдному согласию. Еще не хватало мне женщину насильно брать, когда столько желающих отдаться. Ты едешь убеждать свою тетю Майю со мной сотрудничать – после своего выступления на камеру. Я не могу такое спустить. Должна отработать.

– Но у Ани нет пятисот тысяч евро! – заорал Андрюша. – И она у вас их не брала. Ни у кого не брала. И не получала.

– Не вопи. Я без тебя знаю все про Аню. Даже больше, чем ты. Но она может оказать мне услугу, которую не может оказать больше никто. Заодно в океане покупается. На солнышке полежит. Тебя не приглашаю, тебе все равно нельзя за границу.

– Можно, – сказал Андрюша.

– То есть как можно? Я слышал…

Андрюша пояснил, что сотрудникам МВД до недавнего времени разрешалось выезжать в так называемую «выездную чертову дюжину» (этот термин придумали сами сотрудники силовых ведомств). Это Армения, Азербайджан, Белоруссия, Казахстан, Киргизия, Узбекистан, Туркменистан, Таджикистан, Абхазия, Южная Осетия, Вьетнам, Китай, Куба. В две тысячи девятнадцатом году глава МВД Владимир Колокольцев подписал распоряжение, в соответствии с которым полицейские могут проводить отпуск еще в Турции и Таиланде. Нужно подать рапорт непосредственному начальнику, и он будет принимать решение, выпускать ли сотрудника за кордон, потому что он несет за него персональную ответственность. Механизм непростой. Сначала непосредственный начальник подписывает рапорт, потом отпускнику выдают загранпаспорт, который хранится в отделе кадров. В обмен на паспорт жаждущий отдохнуть на зарубежных пляжах должен подписать обязательство не пользоваться запрещенными для купания водоемами.