— На каждого заключенного заведен свой читательский формуляр, — пустился в объяснения Дэвлин. — Каждый раз, когда он заказывает книгу, ее номер в каталоге вместе с датой заказа вносят в этот формуляр. Номер заключенного вписывается в каталожную карточку книги. Именами мы здесь не пользуемся.

Глаза Алисы округлились.

— Значит, вы собираетесь найти читательский формуляр Сандса, на котором вместо названий книг будут значиться одни лишь номера?

— Да. Вам придется отыскать эти книги по номерам, указанным в читательском формуляре и тогда уже узнать, что это за книги.

— Идиотская система. Времени не хватит на что, чтобы искать так каждую книгу.

Дэвлин неуверенно пожал плечами.

— Время — единственное, чего у нас здесь с избытком, мэм. Нет смысла делать что-нибудь быстро. Ну, будет у тебя свободное время, которое не знаешь куда девать, и что с ним делать?

Алиса не нашлась, что возразить.

— Ладно. — Она взглянула на часы. — Тогда приступим прямо сейчас. Где у вас хранятся формуляры и каталоги?

— В картотечных шкафах за стойкой библиотекаря в зале.

— Тогда вызовите охранника. Сидя здесь, я все равно ничего нового не узнаю.

Офицер Толедо был на целый фут выше Алисы и очень широк в плечах. У него были густые седеющие усы, бритая голова и баки в стиле Элвиса Пресли. Толедо сопроводил Алису и Дэвлина в главный библиотечный зал, расположенный в подвале, и встал слева от стойки библиотекаря, в четырех шагах от двери. Он то и дело бросал настороженные взгляды на Алису, из-за чего она чувствовала себя неуверенно.

В огромном зале хватило бы места для сотни заключенных, но сейчас здесь на пластмассовых стульях за пластмассовыми столами сидело всего несколько человек. Когда Алиса и ее сопровождающие вошли внутрь, повторилась сцена, которую Алиса прежде видела в вестернах. Все оторвались от своих дел, подняли головы и одновременно посмотрели на нее. Тихое перешептывание волной пронеслось по залу. Женщину нисколько не интересовало, о чем говорят заключенные.

— Какие у вас тут книги? — спросила у Дэвлина Алиса.

— Всего понемногу, мэм, за исключением книг о преступлениях. Здесь вы не найдете детективов или описаний преступлений, совершенных на самом деле. — Мужчина улыбнулся. — Как будто есть какая-то разница… В библиотеке много религиозной литературы и школьных учебников. Математика, история, география… Здесь можно научиться читать или получить аттестат об окончании среднего или неоконченного среднего образования… если захочешь. Немногие на такое отваживаются. Еще у нас большой выбор новейшей юридической литературы.

— А какие книги читал Кен?

Дэвлин хихикнул и почесал подбородок.

— Он читал все, причем очень быстро. А еще Кен любил учиться. Он записался на пару корреспондентских курсов. Серьезные курсы, университетского уровня. У него, что ни говори, есть башка на плечах. Из-за того, что он учился, Кену разрешили заказывать книги, которые были нужны ему для учебы. Поскольку их приобретали за деньги штата, книги остались здесь, в библиотеке. После него никто их не читал. — Дэвлин запнулся, скривился и провел рукой по коротко стриженным волосам. — А еще Кен сидел тут в уголке и читал, — показывая на стол в дальнем конце помещения, сказал помощник библиотекаря. — В этом случае названия книг не заносились в его читательский формуляр.

Алиса кивнула.

Дэвлин показал ей, что представляет собой читательский формуляр. Вдоль дальней стены библиотеки тянулись деревянные картотечные шкафы, в которых хранилась вся документация. Алиса уже начала вырабатывать в уме план дальнейших действий.

— У вас тут есть книги по медицине?

— Да… немного, — ответил Дэвлин. — Сейчас покажу.

Выйдя из-за стойки библиотекаря, они направились в глубину зала. Офицер Толедо шел за ними на расстоянии трех шагов. Все заключенные вновь оторвались от чтения и уставились на женщину. Раздался шепот, но Алиса нарочно не прислушивалась к тому, что о ней говорят.

Они направились к одному из дальних книжных шкафов.

— Тут раздел медицинской литературы, — сказал Дэвлин, показывая на двадцать четыре книги, поставленные на самую верхнюю полку.

Алиса запомнила их номера.

— Эти книги остались в библиотеке после курсов Кена.

Женщина попросила показать ей книги по искусству и психологии. Найдя нужные разделы, она также запомнила их номера.

— Теперь мне нужен листок бумаги и ручка, а дальше я сама.

— Могу предложить только карандаш.

— Подойдет.

Они возвратились к тому месту, откуда начали обход. Дэвлин вручил Алисе несколько листков бумаги и карандаш, показал выдвижной ящичек, в котором хранились читательские формуляры Кена Сандса, и оставил женщину один на один с ее работой.

У интересующего Алису человека оказалось девяносто два читательских формуляра, исписанных каталожными номерами книг. Должно быть, Сандс относился к числу тех людей, которые способны прочитать книгу за день. Как говорил Дэвлин, время — единственное, чего у заключенных в избытке, и Кен Сандс, судя по всему, все свое свободное время заполнял чтением. На доскональную проверку даже одного формуляра потребуется уйма сил и времени. Алиса немного подумала, соображая, как бы достигнуть желаемого результата побыстрее и с меньшими усилиями. Ага! Женщина принялась торопливо записывать номера из каталога.

Бритоголовый заключенный, который до этого тихо сидел за ближайшим к стойке библиотекаря столом, встал, подошел к Дэвлину и вручил ему книгу.

— Хорошая книга, Тоби. Уверен, тебе она понравится.

Алиса была поглощена работой и не заметила, как Дэвлин тайком всовывает между страницами книги листочек бумаги. Если кто и мог быстро передать записку на волю, за стены Ланкастерской тюрьмы, так это Тоби.

Не только полицейские заботятся о своих.

Многие ценители считают, что настоящий знаток виски будет смаковать этот напиток, добавив в него немного воды, желательно родниковой. Капелька воды помешает притуплению чувств, а значит, позволит в полной мере насладиться вкусом виски. Помимо этого, вода будет способствовать более полному раскрытию аромата благородного напитка. Широко распространено мнение, что на четыре части виски следует добавлять одну часть воды. Настоящие ценители также косо смотрят на тех, кто добавляет лед в свой шотландский виски, ибо резкое снижение температуры делает человека нечувствительным к запаху и вкусу.

Роберта Хантера не интересовало мнение других, кем бы они себя ни считали. Односолодовый шотландский виски он предпочитал пить, предварительно добавив в стакан немножко воды, не потому, что так считали правильным так называемые «ценители», а потому, что вкус неразбавленного виски казался ему слишком резким. Иногда Хантер добавлял один, очень редко два кубика льда, наслаждаясь тем, как жидкость холодит ему горло. Гарсия пил, как ему заблагорассудится. Сегодня вечером он предпочел пить виски с одним кубиком льда.