На наш взгляд, достаточно объективную оценку действиям Антифашистской бригады и ее командира высказал после войны бывший начальник Белорусского штаба партизанского движения П.З. Калинин: «1-я антифашистская бригада воевала. Ее личный состав мужественно сражался с оккупантами вплоть до полного освобождения Белоруссии. Опытным командиром показал себя в боях и Гиль-Родионов. Он погиб в борьбе с фашистскими захватчиками. Тем не менее и сейчас, когда пишутся эти строки, я не могу назвать его патриотом. Разве можно умолчать о карательных экспедициях против партизан, в которых участвовали „роавцы“ под его командованием. Разве можно забыть о зверствах, которые чинили они над мирным населением в Кличевском, Лепельском и некоторых других районах… Можно простить многое, очень многое… Но нельзя, невозможно простить сознательную измену родной стране, своему народу, массовые расстрелы своих братьев по крови. Вот почему я и поныне не считаю возможным сказать доброе слово о В.В. Гиль-Родионове»[425].

Последняя точка в истории «Дружины» была символически поставлена следопытами витебского поискового отряда «Пошук» в сентябре 1992 года. В районе хутора Накол Глубокского района были найдены останки полковника Гиля. Спустя несколько дней истлевшие кости бывшего русского эсэсовца и советского партизана были перезахоронены в городе Ушачи в центре братской партизанской могилы.

Приложение 1

Из статьи Михаила Боброва о бригаде Гиль-Родионова

Полковник Родионов попал в немецкий плен, защищая в 1941 году Минск. Он был взят раненым, в бесчувственном состоянии. Дивизия советской армии, которой он командовал, рассыпалась по лесам и в значительной части сдалась в плен. Солдаты не хотели воевать за советскую власть, и Родионов ничего не мог изменить. В числе других высших офицеров Красной армии Родионов был объявлен в приказе Сталина врагом народа, так как он не выполнил приказа, предписывающего беречь «последний патрон для себя». Может быть это, а может быть общий дух антибольшевизма, разгоревшийся в лагерях для военнопленных, но что-то заставило Родионова задуматься о своем долге перед родиной.

Родионов, в лагере военнопленных, перед лицом голодной смерти, стал антибольшевиком. Вокруг него сплотилась небольшая группа солдат и офицеров, и это содружество смертников было названо «Дружина». Всего их было 25 человек. «Дружина» вскоре стала пропагандным антикоммунистическим центром в огромном лагере, где она была. В неприглядной темноте неосвещаемых помещений члены «Дружины» делали доклады, устраивали диспуты, разжигали споры и решали идеологические проблемы. Все тогда искали для себя правильный путь в событиях, и поэтому вскоре «Дружина» стала своеобразным политическим центром военнопленных. Вскоре ей удалось завязать связи с антибольшевистскими организациями на воле, и те предприняли хлопоты об освобождении «Дружины» из лагеря. Надо сказать, что в 1941 году военнопленным солдатам и даже офицерам часто удавалось уходить из лагерей. Немецкое командование, до передачи лагерей в руки гражданских и полицейских органов, охотно выпускало военнопленных, если за ними приезжали их родственники. Часто отпускали пленных также по просьбе различных русских организаций, сельских общин и т. д. Естественно, каждая русская организация старалась освободить из плена как можно больше людей. На заводах и на фабриках, в учреждениях и в сельских общинах, везде можно было повстречать бывших военнопленных. Инженеры, врачи, педагоги — все это в основном были пленные, отпущенные командованием немецкой армии. (Позже, когда разгорелась партизанская война, эти люди снова были взяты в лагеря военнопленных.) Удалось освободить и Дружину Родионова, 25 солдат и офицеров, ставших антикоммунистами. Формальной причиной для освобождения была необходимость поддержания порядка в одном лесном районе, куда Дружина и направилась после своего освобождения из лагеря.

Вскоре Дружина стала серьезной боевой силой. Из многих городов и районов в Дружину стекались бежавшие из советской армии солдаты и офицеры. Молодежь из городов и сел оккупированных территорий тоже рвались к организации и оружию, она вступала в Дружину или переселялась в район, где была расположена Дружина, чтобы скрыться от принудительного труда, который начинал вводиться немцами.

Выполняя пожелание политического антибольшевистского комитета, в который вошел и Родионов, принявший имя «Гиль», Дружина собирала по лесам и по укромным местам оружие, брошенное при отступлении советской армией. Немцы, я думаю, были немало удивлены, когда вскоре им стало известно, что Дружина уже насчитывает 3500 солдат и офицеров и вооружена не только легким оружием, но имеет артиллерию и даже танки, найденные по лесам и отремонтированные собственными силами.

Дружина храбро сражалась за свой район, когда в нем был выброшен крупный военный десант советских войск, и закончила бой тем, что около 250 солдат десанта перешли к ней. С тех пор она спокойно стояла в своем районе, поддерживая порядок и спокойствие и помогая населению перестроить жизнь на новых началах.

Когда начался разгром «крамолы» в немецком тылу, он коснулся и Дружины. В район, охраняемый Дружиной, явился отряд войск СС, уполномоченный министерства Розенберга и целый штаб нацистских чиновников. На первый раз Дружина просто изгнала отряд немцев и всех чиновников из своей зоны. Гиль-Родионов по предложению антибольшевистского комитета обратился к немецкому командованию со следующим заявлением:

«Дружина, которой я командую по поручению антибольшевистского комитета, является добровольным формированием, созданным для защиты населения и поддержания порядка в порученном ей районе. Она сама добыла для себя оружие и одежду, питание же получает от населения своего района. Она является дружественной германской армии. Районы, занятые ею, добросовестно поставляли продовольствие для германской армии по нормам, установленным германской армией по соглашению с русскими гражданскими учреждениями. Это будет делаться также и впредь.

Однако я считаю своим долгом заявить, что попытка подчинить Дружину германским тыловым учреждениям, отнять в районах власть от выбранных населением и утвержденных германской армией старшин, как и попытка разрушить налаженный порядок жизни, встретит противодействие как со стороны Дружины, так и населения».

Дальше в заявлении Гиль-Родионов просил командование германских войск наказать виновных в посылке карательного отряда войск СС и в безобразиях и бесчинствах, которые учинил этот отряд и прибывшие с ним чиновники.

Ответом на эту жалобу Гиль-Родионова был приказ Дружине разоружиться. Приказ исходил не от армии, куда было подано заявление Гиль-Родионова, а от генерального комиссара Белоруссии Вильгельма Кубе, присланного Гитлером для управления завоеванной вотчиной. Кубе дал трехдневный срок для выполнения своего приказа. В это же время до Дружины дошли вести о том, что антибольшевистские организации в городах подверглись разгрому, известные Дружине антибольшевики арестованы или расстреляны. Надо было решить вопрос, подчиниться ли немцам или отстаивать свое право на свободу. И решение было принято. Во все районы, которых можно было достигнуть, были посланы оперативные группы из солдат и офицеров. Они арестовали всех немцев, найденных ими в этих районах: гестаповцев, жандармов, сборщиков налогов, Дандвиртшафт-комендантов. Всего к утру в штаб Дружины было доставлено около 400 немцев. Половина из них были простые солдаты и их отпустили. Несколько десятков чиновников и офицеров, доброжелательно относившихся к населению, были также отпущены. Остальные расстреляны.