Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И раздраженно выдыхаю.
Я могу Обнулять, но это действует только на Фей. За вычетом присутствующей призрачной компании.
Я хороша в рукопашной. Если меня не перемкнет.
Мои карты в этой раздаче — дерьмо. Нужна пересдача. Или хотя бы несколько диких карт.
Мне не терпится встретить легендарную ши-видящую предводительницу, посмотреть на нее, оценить. Мне интересно, какими женщинами она командует, каковы их таланты, нет ли среди них такой же, как я, способной почувствовать «Синсар Дабх». Я пытаюсь убедить себя в том, что такая схожесть маловероятна.
Но если Король Невидимых действительно создал нас в качестве тюремщиц своей темной катастрофы, то логично предположить, что на случай побега было сделано много таких, как я, способных вычислить того, кто убежал.
Я вздыхаю от этого внутреннего конфликта и решаю, что у меня паранойя. Ши-видящие говорили мне, что за всю историю их аббатства никто никогда не мог ощущать Книгу, как Алина и я, никто не был Нулем, и, учитывая, что мы родом из монастыря на родине ши-видящих, избранной самим Королем, искренне сомневаюсь, что «команда гостей» окажется такой же одаренной. Скорее, их таланты, оторванные от родных корней, ослабели за многие тысячелетия жизни в далеких землях. Наши противники окажутся хорошо тренированными военными, но не более.
— Боже, прекрати вздыхать, ты сдуешь нас с этой проклятой дороги. Ты хочешь о чем-то поговорить, Мак.
Я смотрю на озаренного слабым светом приборной панели Риодана, как всегда, непроницаемого.
Сомневаюсь, что его мотивировала моя угроза перестать его защищать. У Риодана свои планы.
— Почему ты согласился помочь нам освободить аббатство? Ты никогда ничего не делаешь без собственной выгоды.
— Я хочу убрать с улиц новую предводительницу ши-видящих. Она и ее подручные убивают Фей. Это плохо для бизнеса.
— И что ты собираешься с ней сделать? Прикончить ее?
Мне не нравится эта идея. Хоть я сама с радостью от нее избавилась бы, но я хочу ее нейтрализовать, а не убить. В Дублине и так слишком много смертей.
— Возможно, из нее можно сделать полезное оружие. Не то, так это.
— Что случилось, когда вы с Дэйгисом встретились с Р’йаном?
Дэйгис настоял на том, чтобы встреча прошла тайно, в кабинете Риодана. Я болталась снаружи, жалея, что у меня больше нет его телефона с полезным для подслушивания приложением «Череп & Кости».
— Он согласился послать армию на поиски Карги?
— В обмен на дополнительное место за нашим столом.
— Для кого? Других Принцев нет.
А это мне тоже интересно. Где их замена? Застряла где-то, как Кристиан в темнице Невидимых, и превращается там? Правда ли, что поедание Невидимых ускорило его трансформацию?
— Для советника, чей голос уравняет их с Невидимыми.
— И ты это позволил?
Риодан ничего не говорит, да мне и не нужен его ответ. Конечно позволил.
— Невидимые и Видимые всегда будут голосовать друг против друга, — говорю я, — исходя из чистого и глупого принципа отрицания друг друга, что дает тебе постоянное преимущество.
Когда он ничего не отвечает, я снова сосредоточиваюсь на пейзаже. И дергаюсь.
— Какого хрена?! — восклицаю я.
Риодан смотрит на меня, потом в окно за мной. И бьет по тормозам так резко, что моих гулей катапультирует с крыши и они клубком чирикающих черных мантий катятся по дороге перед нами.
— Твою мать, я даже не заметил!
Пейзаж изменился. Разительно. Здесь, всего в десяти минутах от аббатства, весна всерьез взялась за дело, и не аккуратными мазками кисти, а дикими всплесками краски из бочек сумасшедшего художника.
— Сдай назад, — требую я, но Риодан уже это делает.
Вернувшись на одну восьмую мили, мы находим линию демаркации, похожую на ту, что Тени оставили за Дублином.
Я выпрыгиваю из «хаммера» и становлюсь ботинками по обе стороны границы. Мои призраки снова сбились в кучу за мной и вокруг. Я абстрагируюсь от них, что удается мне тем лучше, чем больше вонючего и пыльного времени мы проводим рядом.
Слева от меня тонкая поросль травы и кустарника. Справа — целый ковер разнотравья, слишком высокого и густого, чтобы с ним могло справиться что-то кроме косы в руках очень сильного человека. Тяжело покачиваются пышные маки, черные и бархатные в лунном свете, а поверх гибкого и высокого ивняка трепещут тенистые лилии.
Слева от меня — едва проклюнувшиеся деревья с нежными молодыми листьями.
Справа — огромные, древние живые дубы, массивные ветви которых тянутся к небу и низко стелются над землей, взрываясь зеленью и кутаясь в роскошные лозы.
Слева слабо стрекочет сверчок, ослабевший от неожиданной и жестокой зимы, лишенный привычного пропитания.
Справа птицы выводят экзотическую арию, поют древесные лягушки, тяжелые ветви шуршат, когда маленькие зверушки перепрыгивают с одной бахромы лоз на другую.
Меня наполняет предчувствие.
«Если бы ты смогла приехать в аббатство, — сказала тогда Кэт, — ты бы сама увидела, что я имею в виду. Эта оттепель… Я думала, что с исчезновением огненного мира, который угрожает нашему дому… о, а потом оказалось, что это не он и ничто никуда не…»
Она пыталась мне рассказать. Просила о помощи. А я, поглощенная собственными проблемами, ее не услышала.
«И есть еще кое-что, что я хотела бы обсудить, когда у тебя будет время. Насчет Крууса. Поскольку о Принцах Фей ты знаешь больше любого из нас».
Кэт сказала мне, что его клетка все еще держится. Это была ложь? Как еще можно это объяснить?
Я мрачно смотрю на Риодана.
— Мне казалось, ты знаешь, что тут происходит.
— Похоже, есть пара вещей, которыми мои источники пренебрегли во время доклада.
— И с чего бы твоим приближенным об этом умалчивать? — забрасываю я удочку.
— Мои источники — не мои приближенные.
Это половина того, что я хотела узнать.
— А кто тогда?
Риодан смотрит на меня с язвительным: «Хорошая попытка. Нет».
Я забираюсь обратно в «хаммер». На водительское сиденье.
И закрываю дверь.
Риодан смеется.
— Нет, Мак, я так не думаю.
Я перегибаюсь через широкую приборную панель, распахиваю дверь со стороны пассажирского сиденья, врубаю передачу и качу вперед.
Быстро.
Риодан ругается и делает именно то, что сделала бы я: догоняет машину и запрыгивает внутрь, умудрившись заполнить собой весьма вместительную кабину.