Мэйрин была ошеломлена таким легким решением проблемы. На мгновение ей пришло в голову, что здесь кроется какой-то подвох, но, увидев, что Ида нахмурилась, она быстро проговорила:

— Ваши люди могут разместиться в зале, милорд. Вы правы, наш замок невелик, но у нас не так много слуг. А те, что есть, спят на кухне или наверху, в гостиной.

Жосслен кивнул.

— Я хотел бы осмотреть дом, — сказал он.

— Моя мать с удовольствием проводит вас, — поспешно ответила Мэйрин.

— Нет, — возразила Ида, — это сделаешь ты. Я пойду на кухню и прослежу, чтобы повар приготовил достаточно еды. Перенеси мои вещи из господской спальни, Мэйрин, и сложи их в комнате Брэнда. И вели переменить постельное белье.

— Не надо, миледи, — мягко перебил ее Жосслен. — Пока король не объявит свое решение, я не хозяин здесь. С вашего разрешения я буду ночевать в комнате вашего сына. Не хочу выгонять вас из вашей спальни.

Мэйрин эти слова пришлись по душе. Поднявшись, она произнесла:

— Пойдемте, милорд. Я покажу вам второй этаж. А потом — кухни.

Она провела Жосслена вверх по ступеням в гостиную, где в камине горел яркий огонь. Затем они прошли по коридорчику, и Мэйрин указала гостю на две маленькие комнаты, где спала она сама и (прежде) Бранд, а также на господскую спальню, принадлежавшую ее родителям.

— Какая необычная планировка! — заметил Жосслен.

Мэйрин с гордостью улыбнулась.

— Это придумал мои отец. Во времена его отца замок выглядел совсем иначе. Мой отец не был старшим сыном н не рассчитывал на наследство. В юности он много путешествовал. И узнал, что в Византии люди строят дома так, чтобы обеспечить себе возможность уединения от шумной родни, от детей и слуг. И когда Эльфлиа перешел в руки моего отца, он решил изменить планировку в соответствии с тем, чему научился в путешествиях.

— Мне это нравится, — заметил Жосслен де Комбур.

— Не увлекайтесь чересчур, милорд, — насмешливо проговорила Мэйрин. — Вес равно этот дом никогда не будет вашим.

Рыцарь ухмыльнулся и подумал, насколько же эта саксонская девушка непохожа на нормандских придворных дам. Сам он был не нормандцем, а бретонцем. Его отцом был Рауль де Рохан, граф де Комбур. Мать его, Ева, была дочерью зажиточного торговца. Отец Жосслена прожил много лет в браке со знатной женщиной, которая родила ему двух дочерей. Овдовев, он познакомился с Евой и влюбился в нее.

Однако их социальное неравенство было слишком серьезным препятствием для брака. Так что, несмотря на рождение своего первого сына, Рауль де Рохан взял себе более подходящую жену. Та вскоре родила ему наследника, но умерла при родах. И на сей раз граф отказался идти на уступки общественному мнению. Он женился на своей любовнице и переселил ее с Жоссленом в свой замок. Ева вырастила обоих сыновей, но наследником стал младший, Гуетенок.

Граф де Комбур любил обоих своих сыновей, но к Жосслену, пожалуй, питал особую слабость. И все же он понимал, что не может сделать старшего сына своим законным наследником. И, следуя обычаю, он отослал Жосслена в возрасте восьми лет на воспитание в дом другого знатного человека. Желая обеспечить сыну наилучшее будущее, он поместил его при нормандском дворе герцога Вильгельма. Рауль знал, что там Жосслен будет избавлен от обычных насмешек, преследующих незаконнорожденных детей. Ведь герцог Вильгельм сам родился от союза, не освященного церковью.

Рауль рассказал сыну, что герцог Роберт, отец Вильгельма, увидев Герлеву, его мать, стирающую белье в ручье под стенами замка, узнал, что она была дочерью дубильщика. Герцог соблазнил ее, и вскоре Герлева родила ему сына. Потом герцог Роберт отправился в паломничество в Святую Землю и там умер. Однако перед отъездом он взял со своих вассалов клятву в том, что они присягнут на верность его юному сыну, если он не вернется. Таким образом Вильгельм и унаследовал герцогство. Однако эту часть рассказа Жосслен не понял.

— Почему Вильгельм, такой же незаконнорожденный, как и я, смог стать наследником герцога Роберта, а я не могу стать твоим наследником, отец?

— Потому что у герцога Роберта не было других детей — ни сына, ни дочери, Жосслен. Он не был женат.

— Но ведь я родился раньше Гуетенока, отец! Если ты любил мою мать, то почему женился на госпоже Элизетте, матери Гуетенока? И потом, теперь ты женат на моей матери, и я — твой старший сын. Почему я не могу быть твоим наследником?

— Если бы герцог Роберт вернулся домой, он наверняка уступил бы просьбам своих родных и взял бы себе жену, чтобы родить законного наследника. Так поступил и я, Жосслен. Твоя мать, как и Герлева, более низкого происхождения, чем я. Но поскольку Гуетенок оказался здоровым ребенком, а бедняжка Элизетта умерла, то я решил, что больше нет смысла отказывать себе в счастье с Евой, У меня появился наследник, которого готовы признать мои родные, поэтому на сей раз я женился по любви. Герцог Вильгельм получил герцогство только благодаря удаче. Но при его дворе едва ли кто-то осмелится насмехаться над твоим происхождением, сынок. Тебе нечего стыдиться. Ты — Жосслен де Комбур, любимый сын Рауля де Рохана. Надеюсь, ты будешь гордиться этим.

И Жосслен действительно гордился своей родословной. Но тем не менее он изо всех сил старался выделиться среди прочих юных пажей при дворе герцога Вильгельма. И юный герцог, бывший всего на девять лет старше Жосслена, в конце концов обратил на него внимание. Очарованный этим серьезным и усердным мальчуганом, Вильгельм заинтересовался его историей. Узнав подробности, герцог был тронут и взял мальчика под свою личную опеку. Он прекрасно понял, как тяжело приходится Жосслену из-за его двусмысленного происхождения. Он понял и то, что, как бы сильно родители ни любили его, это не поможет смыть с него клеймо бастарда. Разве его самого, повелителя одного из самых могущественных герцогств Европы, не называли за глаза Вильгельмом Незаконнорожденным?

Итак, Жосслен рос под руководством герцога, чьи милости не помешали мальчику по-прежнему ответственно относиться к своим обязанностям. Когда ему исполнилось четырнадцать лет, Вильгельм послал его ко двору Балдуина Фландрского с особо важным поручением. Жосслен был подарком герцога леди Матильде, дочери Балдуина, которую Вильгельм Нормандский хотел взять в жены. Брачные планы герцога столкнулись с бесчисленными препятствиями, не последним в числе которых было упрямство невесты.

Матильда публично заявила, что не выйдет замуж за незаконнорожденного. Другие европейские дворы забавлялись скандалом. Герцог не захотел принять ее грубый ответ и отправился во Фландрию, чтобы лично посвататься к Матильде. Рассказывали, что он встретил ее, когда та выходила из церкви, и прилюдно ударил ее за нанесенное ему оскорбление. И дочь герцога Балдуина была восхищена страстностью, гордостью и властностью Вильгельма. Заинтересовавшись этим дерзким человеком, который осмелился поднять на нее руку в присутствии ее отца и придворных, Матильда внезапно переменила свое решение и согласилась выйти замуж за Вильгельма.