Если вы осмотрите газовые камеры концлагерей Майданек и Штутгоф, вам сразу бросится в глаза синяя окраска стен. В Штутгофе синие пятна заметны даже на наружной стене, т. е. по прошествии нескольких лет краска проступила сквозь стену. Согласно официальной версии, эти помещения, хотя были построены и использовались как камеры для дезинсекции, использовались позже также для уничтожения людей, а согласно концепции ревизионистов, в них убивали газом только вшей и других вредных насекомых. С помощью только химического анализа, разумеется, нельзя доказать, кто прав. Вернемся опять к теме Освенцима. В Бжезинке было два здания, известных как строения 5а и 5б. Они использовались в целях гигиены, и в них имелись, в частности, камеры для дезинсекции. Никто никогда не утверждал, что там убивали людей. Их стены, как внутренние, так и наружные, усеяны синими пятнами.

Студент: Даже сегодня, когда прошло более шестидесяти лет со времени использования газа в этих помещениях?

Ф. Брукнер: «Берлинская лазурь» не растворяется в воде, поэтому дождь и снег на нее не действуют. Так чего следует ожидать в газовых камерах, где якобы убивали людей, в Освенциме I и, прежде всего, в Бжезинке?

Студент: Разумеется, синей окраски стен.

Ф. Брукнер: Вот именно. Но если вы посетите самую знаменитую из всех «нацистских газовых камер», ту, что находится в базовом лагере Освенцим I, то не обнаружите там ни малейших следов синей краски. Морг I крематория II Бжезинки, где, согласно показаниям всех свидетелей, было убито газом самое большое число людей, частично можно осмотреть и сегодня. И там вы напрасно будете искать на стенах синие пятна.

Студент: Господин Брукнер, у меня нет слов! Как могло случиться, что столь элементарные вещи десятилетиями никому не попадались на глаза, даже ревизионистам?

Ф. Брукнер: Первые ревизионисты либо не могли ездить в тогда коммунистическую Польшу, либо, если могли, не уделяли внимания этим вопросам. Их аргументы были исключительно исторического, а не технического или химического характера. Представители официальной истории, понятно, остерегались поднимать эти вопросы, а критически настроенные посетители, которым эти пятна бросались в глаза, благоразумно помалкивали.

Вернемся к мнимым камерам для убийства людей в крематориях Освенцима. Крематорий I базового лагеря был оставлен немцами нетронутым, четыре крематория Бжезинки были взорваны. Из них лучше всего сохранился крематорий II, контуры здания крематория III еще ясно видны, а от крематориев IV и V остались лишь огромные груды развалин.

Фред Лейхтер и его коллеги взяли множество проб штукатурки в крематории I, в моргах крематориев II и III и на развалинах крематориев IV и V. Для контрольного сравнения была взята также проба в камере для дезинсекции. По возвращении в США они передали эти пробы в химическую лабораторию (Альфа Аналитикл Лабораториз, Эшленд, штат Массачусетс) для исследования на содержание цианидов, разумеется, не объяснив ответственному за анализы эксперту, д-ру Джеймсу Роту, откуда эти пробы.

Студент: Начиная с какой концентрации можно доказать наличие следов цианида?

Ф. Брукнер: Начиная с 1 мг на килограмм. Более низкие величины не имеют доказательной силы.

Вот результаты измерений, проведенных в массачусетской лаборатории. Я ограничусь величинами для крематориев I–III, так как в полностью разрушенных крематориях IV и V невозможно определить, из каких частей здания взят исследуемый материал.

Таким образом, самый верхний слой штукатурки на стене камеры для дезинсекции состоял более чем на 10 % из ферроцианидов, тогда как максимальная величина, полученная на пробе из «газовых камер», была меньше более чем в 150 раз. Какие выводы следуют из этих результатов, должно быть ясно каждому.

Студентка: И все же величины некоторых образцов из помещений, считающихся газовыми камерами для убийства людей, превышают нулевые. Значит, там вполне могли совершаться убийства людей газом, хотя и не в таких масштабах, как утверждают.

Студент: Но примечательно, что величины проб из крематория II, на который якобы приходится наибольшее число жертв, нулевые. А как объяснял сам Ф. Лейхтер тот факт, что на пробах из крематориев I и III были получены величины до 7,9 мг на кг?

Ф. Брукнер: Он выдвинул гипотезу, что эти помещения один или несколько раз подвергались дезинсекции с использованием Циклона-Б. Это действительно не исключено.

Студент: Значит, нельзя исключить и убийство газом отдельных людей?

Ф. Брукнер: С помощью химического анализа, конечно, нельзя.

В качестве реакции на экспертизу Ф. Лейхтера музей Освенцима заказал Институту судебной медицины в Кракове контрэкспертизу, которая была проведена в сентябре 1990 года группой экспертов под руководством профессора д-ра И. Маркевича. Эти ученые объяснили отсутствие заметных следов цианида в «газовых камерах» тем, что атмосферные воздействия стерли их на протяжении истекших десятилетий, не объяснив, однако, почему эти воздействия не затронули следы цианида в стенах камер для дезинсекции .

Не могу не упомянуть одно особенно смехотворное объяснение, которое отдельные представители «холокостового лобби» дают по поводу отсутствия заметных концентраций цианида на стенах. Согласно их аргументации, всю синильную кислоту вдыхали жертвы, поэтому на стенах ничего не оставалось.

Студент: Боюсь, что молекулы синильной кислоты могли не подчиниться приказам СС лететь только в носы и рты жертв.

Ф. Брукнер: Р. Фориссон иронизировал в этой связи о «молекулах с наводящими головками», как на ракетах, которые сами ищут цель. Этот аргумент совершенно нелеп еще и потому, что грануляты Циклона-Б испускают синильную кислоту на протяжении минимум двух часов, а жертвы, согласно показаниям всех свидетелей, умирали быстро: одни говорят «мгновенно», другие — «через 15 минут». Мертвые не могли дышать, даже в Освенциме.

Поскольку наука никогда не была сильной стороной апологетов «холокостового лобби», они направили большую часть своей энергии на травлю Ф. Лейхтера. «Охотница за нацистами» из Парижа Беата Кларсфельд заявила: «Пусть Лейхтер поймет, что он не останется безнаказанным за свое отрицание Холокоста». А в США еврейка Шелли Шапиро со своей организацией «Пережившие Холокост и друзья справедливости» развернула яростную кампанию травли Ф. Лейхтера, в результате чего он потерял все заказы и был разорен.

Студент: Что и говорить, у лоббирующих Холокост сильные научные аргументы!

Ф. Брукнер: Силу этих аргументов еще больше, чем Ф. Лейхтер, ощутил на себе немецкий химик Гермар Рудольф.

Осенью 1989 года Рудольф, будучи 24-летним студентом, прочел книгу, в которой упоминался «Доклад Ф. Лейхтера». Г. Рудольф, как химик, сразу заинтересовался этим и вступил в контакт с ревизионистами. Весной 1991 года он познакомился с генерал-майором в отставке Отто Эрнстом Ремером, которого привлекли к суду за «отрицание Холокоста». Адвокат Ремера, Хайо Герман, искал специалиста, который мог бы проверить результаты Ф. Лейхтера, и Г. Рудольф вызвался это сделать. В августе 1991 года он поехал с одним коллегой-спутником в Освенцим, провел конструкторско-техническое обследование крематориев и взял пробы штукатурки из «газовых камер», которые потом передал на анализ в Институт Фрезениуса. Четыре пробы из морга 1 («газовой камеры») крематория II Бжезинки имели содержание цианида 7,2 мг, 0,6 мг, 6,7 мг и 0,1 мг на кг, а образцы со стен камер для дезинсекции — до 13 500 мг на кг . Наличие небольших концентраций цианида в некоторых из проб из «газовых камер» он объяснял тем, что синильная кислота — природный элемент и в небольших количествах может встретиться в любом здании. Например, в стенах одного крестьянского дома в Баварии были обнаружены более высокие концентрации цианида, чем в «газовых камерах» Освенцима.