Принесли кофе, и все на мгновение замолчали.

— Меня, например, мучает совсем другое, — продолжил Маркус. — Что мы будем делать с этими цифрами в дальнейшем и как уберечься от Николаса?

— Ты серьезно думаешь, что сможешь укрыться от него? — усмехнулась Луиза Фернанда. — Смею тебя заверить, что рано или поздно он нас найдет. Если уже не нашел и не ждет удачного момента, чтобы поиграть в пейнтбол.

Маркус инстинктивно обернулся, рассматривая людей за соседними столиками.

— Фернанда, твои шутки пугают.

— Тебе не шуток моих нужно бояться, а последующих действий Николаса. Знаю, что ты сейчас хочешь сказать. Надо укрыться, спрятаться, исчезнуть и так далее. Но, честно сказать, мне надоело это постоянное бегство. Надоело бояться и ждать, когда меня пристрелят. Надоело в каждом незнакомце видеть убийцу, которого послал Николас.

— И что ты предлагаешь? — напряженно спросил Маркус.

— Одно из двух, — Луиза Фернанда прокашлялась. — Либо Николас получит цифры и заодно пристрелит нас, либо мы завладеем его частью кода и убьем его.

— Второй вариант наиболее приятен, — усмехнулся Тони. — Но к Николасу будет сложно подобраться. Это во-первых. А во-вторых, прежде чем убить его, необходимо узнать, для чего эти цифры. В-третьих, мы не сможем этого сделать в одиночку, а привлекать еще кого-нибудь будет неразумно. Или ты думаешь обо всем рассказать Олегу и попросить помощи?

— Русский ничего не должен знать, — Луиза Фернанда понизила голос. — Думаю, что он и так о многом осведомлен.

— Тони, — вдруг спросил Маркус, — а ты зачем во все это влезаешь? Мало тебе полученных пуль?

Тони грозно посмотрел на него и резко ответил:

— Я знаю, почему делаю это.

— Докладываешь обо всем Вороному? — ехидно спросил Маркус.

— Еще раз назовешь меня стукачом, не обижайся за то, что я с тобой сделаю, — угрожающе протянул Тони. — Как сказала Луиза Фернанда, мы все в одной лодке и теперь тесно связаны друг с другом. Пора бы тебе это уяснить.

— Но Вороной — твой хозяин, и он не простит того, что ты играешь на двух футбольных полях.

— Я не собака, у которой есть владелец, — отрезал Тони, но он уже остыл, понимая, что Маркус пытается узнать, насколько можно ему доверять. — А что касается честности, то я думаю, что нам необходимо обговорить кое-какие моменты. Луиза, ты ничего не хочешь рассказать о тех мужиках из Майами?

Луиза Фернанда пересадила Паолу на детский стульчик и наклонилась вперед.

— Массимо спас меня, когда убили Джорджио. Это и было нашим знакомством. Бруно я впервые увидела в Майами. Признаюсь, что мне самой непонятно, почему они помогли нам.

— Может, — предположил Маркус, — им также нужны драгоценности Армандо.

— Не думаю. У них была прекрасная возможность избавиться от нас и забрать камни, но они этого не сделали, — Луиза Фернанда глотнула кофе. — И я почему-то доверяю Массимо. Он хороший человек.

— Ты всем доверяешь, — усмехнулся Маркус. — Все же они какие-то мутные.

— Согласен, — кивнул Тони. — А что тебе говорил этот Массимо тогда в Майами?

— Дал мне свой телефон и просил встретиться с ним, когда он позвонит.

— Будешь встречаться? Учти, я против.

Луиза Фернанда неопределенно пожала плечами.

— Когда позвонит, тогда и решим, как поступать.

— Так что мы будем делать дальше? — спросил Маркус. — Запасаться оружием?

Луиза Фернанда глубоко вдохнула и задумчиво оглядела их.

— Нужно возвращаться в Милан. Николаса необходимо заманить в ловушку. А пока мы должны придумать план, как это лучше сделать.

— Но тебя ищет полиция, — встревоженно напомнил Маркус. — Будешь рисковать?

— Буду, иначе мы проиграем, так ничего и не предприняв.

Маркус виновато посмотрел на нее и потер руки.

— Фернанда, а где ты хранишь камни? Ну, это на тот случай, если тебя вдруг пристрелят раньше нас с Тони. Мы же должны знать об этом.

Луиза Фернанда засмеялась и дала ему подзатыльник.

— Любопытное создание! Драгоценности находятся здесь.

Мужчины недоверчиво переглянулись между собой.

— В игрушке, с которой играет Паола, — пояснила Луиза Фернанда.

— Ты снова носишь миллионы в трусах у медведя? — возмутился Маркус и услышал громкий смех Тони. — В жопе Винни-Пуха?

* * *

Павел подал бокал хереса Олегу. Он задумчиво посмотрел на брата, который вел себя непонятным для него образом. И хотя Олег был, как всегда, сдержан и прекрасно владел собой, Павел чувствовал происходящие в нем перемены. Больше всего беспокоило Павла, что Олег решит отойти от намеченного и сорвет то, что с таким трудом планировалось и осуществлялось.

— Надо присмотреть за Тони, — осторожно произнес Павел. — Он слишком явно симпатизирует Луизе Фернанде. Не натворил бы глупостей. Это касается и тебя.

Олег промолчал. Он смотрел, как во двор въезжает машина, и Тони открывает дверь перед Луизой Фернандой. Она держала на руках его дочь, которая сладко спала в нежных объятиях.

Кастель Гандольфо

После утомительных и изматывающих поездок папа всегда возвращался в Кастель. Он словно возрождался здесь, оживая заново и восстанавливая утраченные силы. Природа Кастель Романи мягко и ненавязчиво наполняла его жизнью, внося покой в душу. Этот город был для понтифика одним из любимейших мест на земле, куда всегда стремилось его сердце.

Папа долго изучал бумаги, затем отложил их в сторону и задумчиво посмотрел перед собой. Его глаза выражали спокойствие, но лицо было пугающе бледным. Дрожащими руками он взялся за подлокотники кресла и неуверенно поднялся. Бруно ринулся вперед, чтобы помочь, однако папа покачал головой, призывая его сесть на место. Он подошел к окну и, опершись рукой о раму, пристально посмотрел вдаль. Комната была погружена в тишину, которая стала непереносимо давить на уши, отдаваясь пронизывающим звоном. Ни Массимо, ни Бруно не смели нарушить это тревожное молчание, лишь с печалью смотрели на опущенные под тяжестью разочарования и грусти плечи понтифика. Наконец он повернулся к мужчинам и тихо спросил:

— Вы полагаете, что в этих деяниях были замешаны только двое? Мне необходимо быть уверенным, что этой махинацией занимались только Маринетти и Альбицци.

— Не думаю, что это будет легко узнать, — Массимо покачал головой. — Если кто-то из духовенства и был посвящен, то после убийств кардиналов наверняка постарается сделать так, чтобы это никто не обнаружил.

Папа понимающе кивнул.

— Я прикажу тщательно проверить все счета.

— И мы не знаем, — продолжил Массимо, — кто еще, кроме нас, читал бумаги Антонио Скарузо. Поэтому неизвестно, сколько людей посвящено в эту тайну.