— Интересно, как они забираются сюда за своими мумиями?

— Лестницы, полагаю, — ответила Уинни, — или веревки. Жаль, что ни одной не оставили.

Сабрина поцарапала стену ногтем. Грязь легко отваливалась, но стена была довольно твердой.

— Если бы у нас было чем копать… Нож бы очень подошел. К сожалению, я не предвидела такой ситуации, когда выходила сегодня из палатки, и не захватила никакого оружия.

— Капитан рассказывал мне, что ты всегда носила за голенищем нож, — с восхищением сказала Уинни.

Белинда ахнула.

— Нож? О, мама, не может быть!

Сабрина улыбнулась от приятных воспоминаний.

— Когда-то, очень давно. Теперь я уже отвыкла от приключений и не готова к встрече с опасностью, как это было раньше.

— Я считаю, предосторожность — прекрасная черта достойная подражания. — Уинни замолчала в нерешительности. — Капитан высказал мысль, что в этом путешествии не помешает, если я последую твоему примеру.

— Моему примеру? — озадаченно спросила Сабрина. — Господи, Уинни, у тебя есть нож?

Уинни показала на огромные сапоги, которые ей удалось купить у одного из матросов на корабле Мэтта.

— Я прячу его здесь, хотя это не слишком удобно. Должна признаться, его наличие приятно возбуждает меня.

Она опустила руку в сапог, вытащила небольшой, пригодный на все случаи кинжал и торжествующе взмахнула им.

— Отлично! Эти стены не совсем прямые. Они под небольшим наклоном. Если мы сумеем сделать небольшие зарубки, чтобы поставить ногу, то выберемся отсюда.

Сабрина отвернулась к стене и принялась за работу. Она наметила ножом ступеньку и начала разбивать ножом слой грязи, чтобы Уинни смогла пальцами вытащить землю из зарубки. Через несколько минут Сабрина поняла, что их усилия напрасны. Чтобы подняться наверх, потребуется несколько часов. Но она не могла придумать ничего другого, а тяжелая работа отвлекала от мыслей о безвыходном положении и о том, что с ними будет, если побег сорвется. Уинни и Сабрина трудились бок о бок. Белинда стояла в стороне, не спуская глаз с края ямы на случай, если их похитители неожиданно вернутся.

— Уинни, — как бы между прочим спросила Сабрина, — почему ты одета?

— Я вышла прогуляться, — сухо заметила Уинни, с удвоенной энергией выгребая землю из зарубки.

— Ты была с Мэттом? — мягко спросила Сабрина.

Уинни кивнула.

— Я так и думала. Уинни, ты хотя бы подумала о будущем?

Уинни посмотрела ей в глаза.

— Я очень много думала об этом. Когда наше путешествие закончится, я отправлюсь в следующее. Я хочу, чтобы моя жизнь была полна приключений, поисков и…

— А… как же Мэтт?

Уинни отвернулась и занялась особенно твердым куском земли,

— Капитан будет жить так, как жил и раньше. У него есть корабли, плавания и его… жизнь. Я думаю, капитан относится к числу тех мужчин, для которых привязанность к одной женщине тяжелее тюремного заключения. Теперь, когда я обрела свою свободу, я не могу… я не стану для него такой тюрьмой.

Она с яростью принялась скоблить стену.

— Может быть, он мечтает о такой тюрьме, — тихо заметила Сабрина. — Он любит тебя.

Рука Уинни застыла в воздухе.

— Могу только сказать, я этого не ожидала. Я читала о людях, подобных капитану, что они не признают такое чувство, как любовь. Храбрость, энергичность, различные страсти — да, но не любовь…

Сабрина пристально посмотрела на золовку.

— Ты его любишь?

Уинни с изумлением посмотрела на нее.

— Я? Да, конечно, без сомнения.

— Тогда все хорошо, — улыбнулась Сабрина, — вы поженитесь и…

— О, нет! — Уинни решительно покачала головой. — О браке не может быть и речи.

— Почему? — спросила Сабрина, пораженная отказом этой старой девы, не допускавшей и мысли о браке с мужчиной, которого, как она только что призналась полюбила.

— Ты, конечно, понимаешь, что брак никогда не удовлетворит капитана, — нетерпеливо заговорила Уинни. — Он привык к приключениям и тайнам. И даже будучи связан брачными обязательствами, он все равно начнет искать других женщин. — Уинни, сцепив руки и глядя на них, тихо произнесла: — Разве можно это вынести?

Этот вопрос буквально пронзил сердце Сабрины, и комок в горле не давал ей дышать. Действительно, разве можно это вынести? Разве не этого ей следует ожидать от Николаса? О, сейчас он влюблен в нее, это видно. Но в будущем? Что будет, когда они вернутся в Англию? Когда это захватывающее приключение останется позади?

Не захочет ли он, чтобы она снова превратилась в почтенную леди Сабрину? Сможет ли она вести себя по-прежнему? Ее жизнь была такой же тюрьмой, как и жизнь Уинни. Сабрина предполагала, что не сможет вернуться к прежней жизни. Эти недели беззаботной свободы заслонили собой годы примерного поведения.

А как поведет себя Николас? Он был распутником, это у него в крови. Она не ждала, что он изменится, когда выходила за него, но брак по расчету, на который она согласилась, оказался не совсем таким, как она предполагала. Любовь не входила в ее первоначальные планы, тем более бурная страсть, охватывающая ее при одном взгляде его горящих глаз. Сколько времени пройдет, прежде чем он начнет искать других женщин? Прежде чем он возобновит любовные связи и интрижки, которыми так проявился?

Она отогнала картину своего печального будущего начала безжалостно колоть земляную стену, как будто хотела отомстить ей за свои страхи.

— Может быть, тебе стоит дать Мэтту шанс, — коротко посоветовала она Уинни.

Уинни ответила не сразу, после раздумья:

— Может быть.

Они замолчали, и только скрежет ножа и шорох земли в руках Уинни нарушали тишину.

— А как ты, Сабрина? Ты дашь Николасу такой же шанс?

— Я замужем за твоим братом. У меня почти нет выбора. Я знала, когда выходила замуж, что он за человек, и теперь мне предстоит испытать последствия своего поступка.

— Боюсь, я недостаточно хорошо знаю брата. Его любовные похождения всем известны. Но в то же время он человек чести. Ты действительно уверена, что он предаст тебя?

Ответ последовал быстро, короткий и безжалостный:

— Да! Я ожидаю этого.

— Ты ведь не думаешь о разводе? — В голосе Уинни слышался ужас.

— Конечно, нет. Я получу свое золото и буду независима от твоего брата. Не думаю, что он не согласится жить раздельно, если дойдет до этого. Но, нет, Уинни, я никогда с ним не разведусь.

Она не могла признаться Уинни, что в глубине души надеется на ответную любовь Николаса. Она не могла объяснить, что пока они связаны законным браком, еще есть надежда. И не находила слов, чтобы сказать, что ее сердце будет разбито, если худшие опасения оправдаются.