Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Мудрый Афинский архиепископ Хризостом (Пападопулос) по поводу его работы «Против хилиазма» прислал письмо с поздравлениями, которое мы процитируем:
«Монах Стефан доставил нам Ваше письмо и Вашу замечательную, ясно написанную работу «Против хилиазма», созданную ради просвещения и пользы верных чад Церкви. Мы рады, что верная святость Ваша, направляющая к верной цели, могущая и горы передвигать, проходящая должный путь аскетизма и добродетелей, подобно Христу, все же (благодаря письму Вашему душеполезному) считает благочестие высокой ценностью и с силой защищает перед христианами Православную Церковь. Воздавая хвалу святости Вашей, молимся Пресветлому Отцу нашему Небесному, чтобы укрепил Вас в борьбе за Православие, и чтобы Вы достигли спасительной цели своих аскетических подвигов.
Усердный молитвенник пред Богом Хризостом Афинский.
Из множества неопубликованных работ Старца (большей частью написаны они в форме писем) выделяем следующие
Об умной молитве.
О несвоевременной скорби.
О подозрительности.
О связях, которые не слабеют с телесной смертью.
О том, каким должно быть отцу духовному.
О пощении перед святым причащением.
Защита монашества.
Объяснение великой ангельской схимы.
Записная книжка монаха.
О спасении еретиков и неправославных.
Против евангелистов.
Против армян (Эта работа была послана с датой 24.03.1892 «Его Преподобию иеромонаху Модесту» и показывает, что автор ее был выдающимся историком экклесиологии и догматики).
Против Калапофакиститов.
Этот последний труд был послан в виде письма (или, точнее, двух писем) Федору Стергиоглидису, бывшему православному иеромонаху, ставшему вероотступником и расстригою, поддержавшему протестантское учение Калалофакиса. Мы полагаем, что стоит процитировать здесь прекрасно написанное вступление из первого, довольно длинного, письма от 8.02.1912 года,
«С немалым удивлением получил я твое письмо, что написал ты седьмого числа прошлого месяца, также, как и другой пространный текст, который я изучил так же тщательно и с болью в сердце, так как понял ужасное твое состояние, вызывающее слезы… Ты, который был рожден и воспитан в лоне Восточной Христианской Церкви православными родителями, похваляешься сейчас, что нашел убежище для спасения своего, порвав с Восточной Христианской Церковью. Сейчас ты действительно находишься не в «шатрах Иаковлевых» (Мал.2:12), а в «шатрах Кидарских» (Пс.119:5) протестантизма.
Несмотря на то, что ты мне адресовал письмо свое, я вижу, что цель вопросов твоих — не разобраться в том, что здраво и спасительно, а, скорее, — пропагандировать свои ошибочные идеи, воспринятые от последователей Лютера и Кальвина. Поэтому, по моему рассуждению, отвечать на них необязательно. Раз ты объявил даже, что по своей воле порвал с Церковью Православной и сейчас нашел истину, все дальнейшие разговоры, конечно, бесполезны. Но чтобы не подумали, что мы соглашаемся с ужасными заблуждениями твоих новых идей, я решил, что лучше все же ответить Это одна из причин нашего общения, кроме того, Божественное Провидение, быть может, разбудит твое сердце, и ты вернешься к вере отцов своих. Однако, если бы протестантская вера досталась тебе по наследству от предков и ты бы защищал ее, я бы промолчал, помня слова апостола Павла: «Аще ли кто мнится спорлив быти, мы таковаго обычая не имамы, ниже Церкви Божия.» (1 Кор. 11:16). А также: «Буих же стязаний и родословий и рвений и сваров законных отступай» (Тит. 3:9)»
В работе, касающейся созыва восьмого Вселенского Собора, предварительное заседание которого должно было состояться на Святой Горе в 1932 году, он ясно высказал свое недовольство по отношению к тому, что некоторые вольнодумные церковные иерархи «предлагают на обсуждение нововведения, которые, вопреки ясному Евангельскому учению, приведут нас на путь, противный Евангелию… чтобы мы могли удовлетворить ожидания еретиков, похваляясь сближением с ними…» «Монашеское мракобесие,» — могли бы сказать некоторые злонастроенные критики. Но мудрость этого человека, его светлый ум и чистое сердце были в силах разоблачить, что значит сойти с узкого пути Христова на широкий мирской бульвар. Из своего отдаленного отшельнического прибежища этот богопросвещенный человек ясным взором проник в суть всех церковных проблем. Он знал, что мир, хотя и склоняется к легкому пути и удовлетворяется поверхностным, ложным решением проблем духовной жизни, никогда не найдет в них духовной полноты. Но некое таинственное духовное желание побуждает душу человека стремиться к трудному святому древнему добру и обретению его. Поэтому величайшей опасностью для Церкви и самой коварной западней для ее, пастырей является искушение приспособиться к колебаниям и меняющимся часто настроениям мира. На пастырей Церкви ложится величайшая ответственность, так как они должны вести паству, а не паства пастырей.
Из-за настойчивых просьб одного из своих духовных чад, который учился в Хал кисе, а впоследствии стал митрополитом Георгием в Неврокопиосе, старец Даниил занялся темой «О том, обитаемы ли звезды». Его подход к этой теме поразителен Он изумил даже ректора Иренайуса, ставшего позднее митрополитом Кассандры, заметившего: «У нас есть ларец, но мы не знаем, как открыть его. Этот монах нашел ключ, открыл и рассмотрел содержание».
Еще когда он был семнадцатилетним юношей, обучавшимся в школе Евангелия Смирны, старец Даниил написал большую работу «О том, как бежать от мира» Старец Каллиник Исихаст, рассуждая об этом его юношеском достижении уже после того, как старец Даниил покинул этот мир, с горечью вопросил: «Где сейчас такие Отцы?»
Трудное покаяние Костиса Мармара
В последние годы жизни старцу Даниилу пришлось пережить трудное покаяние Костиса Мармары.
Костис был родом из Айдиниоса в Малой Азии и жил в Арнайасе в Халкидики. Он был душой беспокойной и увлекался разным. Был он фармацевтом, врачом-самоучкой, а также фотографом, имел собственную фотостудию. Он имел интерес к религии, знал византийскую музыку.
Случайно познакомившись с группой спиритов, Костис заинтересовался их делами. Мало-помалу интерес возрастал, пока он всей душой не пристрастился к спиритизму. И так запутался в сетях этого сатанинского ремесла, что не в состоянии был сам от них освободиться. Не пять лет, не десять, а целых тридцать занимался он спиритизмом, не подозревая, что за кулисами спиритических чудес действуют бесы.
Вовлекся он в это дело из простого любопытства. Узнав, что во время спиритических сеансов сами по себе двигаются столы, захотел исследовать это явление и решить, вызвано ли это электричеством или действительно духами. И выяснил, что электричеством эти движения объяснить нельзя и что причиной этого являются духи. Но какие, добрые или злые? Он решил, что это Святой Дух и
